Белые искры снега

– Да я тут твой ноут взял, - кивнул на открытый ноутбук Егор, - свой в офисе забыл. Открываю, и первое, что вижу - страничка этой девчонки в ВКонтакте. Я ее мельком видел, пока вы бегали туда-сюда, но лицо запомнил.

Лицо у Яра перекосилось от гнева. Надо же было забыть уйти с ее страницы!

– Не твое дело, - ледяным тоном сказал старшему брату Ярослав, твердо решивший не оправдываться перед Егором, который обожал над ним подтрунивать.

– Естественно, не мое, - широко улыбнулся Егор. Улыбка ему шла - именно она была главным оружием этого симпатичного высокого брюнета по привлечению женского пола. Хотя обычно Егору не было нужды кого-то привлекать - девушки сами липли к нему, как пчелы на мед. Если бы не достаточно высокие моральные принципы Зарецкого, то, наверное, скорее всего он прослыл бы бабником. Однако к прекрасным представительницам слабого пола Егор относился достаточно нежно и с уважением, привитым родителями, а потому не особо ценил однодневные отношения. До недавнего времени у него была постоянная подруга сердца, которая, как надеялась мама братьев, могла бы стать его супругой, однако с этой девушкой Егор расстался - по их обоюдному согласию, и теперь был свободен, словно ветер в чистом поле. Правда, на личную жизнь у него было очень мало времени - почти все его съедала работа.

– Не твое, а что лезешь?
– ощетинился Яр, забирая свой ноутбук. Он дернулся и совершенно случайно вместо того, чтобы опустить пустую кружку на стол, отправил ее в свободное плавание по воздуху. Оно длилось недолго - доля секунды и кружка с треском упала на пол, разлетевшись на части. Егор только головой покачал, глядя на младшего брата, который опустился на колени, собирая осколки и ругаясь. Естественно, не на себя, а на кружку.

– Что у вас там такое?
– раздался сонный голос мамы, которая, щурясь из-за яркого света, появилась в проходе, ведущим на кухню. На вид это была обычная женщина с симпатичной улыбкой и ясными, но несколько уставшими глазами, которой можно было дать около тридцати семи, хотя на самом деле ей было почти на десять лет больше.

– Что упало?
– спросила Маргарита Сергеевна.

– У Яра голова упала и разбилась, - отозвался весело Егор.

– Дебил!
– огрызнулся тот и, конечно же, порезался осколком.

Не без помощи брата и мамы, от которой, видимо, Ярик унаследовал цвет глаз, волос и кожи, потому как все остальные члены их семьи были яркими кареглазыми брюнетами, осколки были убраны и выкинуты. А еще через час Яр, наконец, угомонился, повернувшись в своей постели на бок и уставившись в стену. Ему вдруг вспомнилась Женя, а следом за ней, как по цепочке, Ван, с которым Ярик так и не смог связаться. А затем в мысли парня величественной походкой вошла Настя. Думая о ней и почему-то все больше злясь, Ярослав, большой выдумщик на разного рода пакости, изобрел несколько способов сделать уроки Настеньки веселыми - в отместку того, что она сделала с ним в гипермаркете и поссорила с лучшим другом. Однако Настя показала характер даже в воображении парня. Она так достала Зарецкого, что он, не выдержав, вдруг схватил планшет, лежащий радом с подушкой, который играл роль будильника и по которому Ярослав вставал в школу, и написал девушке доброе смс.

"Готова к завтрашнему дню, Малышка Бабаевна?", - спросил он, чувствуя себя бравым казаком, а Настю записав во враги народа. И тут же получил ответ от Мельниковой, которая, видимо, разбуженная пиликаньем мобильника, просто-напросто послала его в дальние заграничные края и велела никогда более не писать. Этот ответ заставил Яра довольно поухмыляться, как сова. Услышав зловещие смешки хозяина, в комнату поскребся сонный Сэт, и Яру пришлось открывать ему дверь. Сеттер удобно устроился в ногах парня, а тот, перевернувшись на другой бок, опять стал вспоминать Вана, Женю и тот самый июльский вечер, когда он сказал ей, что им лучше не общаться, после чего она вдруг стала встречаться с Иваном. Мысли от этой ситуации опять перетекли к Насте. И именно с мыслями о ней - не слишком приятными, Ярослав и провалился в царство Морфея.

Обычно Яр не запоминал своих снов, в голове наутро, мог, наверное, воспроизвести только те, которые носили слишком уж личный характер, но то, что снилось ему в эту ночь, он отчётливо помнил на следующий день - помнил в самых мелких деталях. Более того, не мог забыть странного гнетущего чувства, что не покидало его с самой ночи.

Сначала Ярославу снилось, что он идет куда-то вдоль реки в неприятной полутьме мира, где почти нет цветов: все вокруг блеклое, мрачное и грязное, вроде бы и не страшное, но заставляющее холоднеть кончики пальцев. Вязкая, как серый кисель, река течет слева направо, а он идет по ее берегу против течения - справа налево. Идет обреченно, тяжелой поступью, не видя света и пугаясь низко опущенных корявых ветвей каких-то противных голых деревьев с изъеденной корой, которые то и дело пытаются задеть его, подцепить, уколоть. Яру казалось, что он идет так уже давным-давно, целую вечность и идти ему еще далеко-далеко, хотя ноги передвигаются все тяжелее и тяжелее. "Не могу больше", - подумал Ярослав устало, и как только эта мысль появилась в его гудящей голове, он вдруг упал - просто провалился сквозь сухую пыльную почву и полетел куда-то вниз с замирающим от дикого ветра и шума в ушах ветра. Время запуталось. Полет длился одновременно и долго, и коротко. Вот Яру кажется, что он еще летит, как опавший желтый тонкий лист дуба, летит, и летит, и летит, хватая ослабшими руками воздух... А вот он уже стоит на ногах, на твердой земле, в густой траве еще влажной от росы. Страх отступил. Мягкий ветерок треплет его волосы и приятно касается кожи. Аромат каких-то неведомых трав наполняет легкие. Чирикает где-то неподалеку звонкоголосая птица.

Он расправил плечи.

Краски вернулись, стали теплыми, дружелюбными, яркими - они ласкали взгляд Яра, как и нежно-желтое солнце, медленно, с достоинством поднимающееся над горизонтом. Ярослав полной грудью вдохнул свежий, только что проснувшийся после темной ночи горьковатый от трав воздух, с удивлением оглядываясь вокруг. Он стоял в широком чистом поле, под ясным голубым, с оранжевыми прожилками, небом, голыми ногами касаясь прохладной, не нагретой еще земли. Вдалеке, справа и слева от него вздымался могучий березовый лес, позади весело журчал-смеялся хрустальный ручей. Пока парень оглядывался, с изумлением ловя каждый звук, каждый оттенок красок природы, перед ним, метрах в двадцати, появилась женская фигура в белой, длинной, до ступней, рубахе с яркой красно-золотой вышивкой по рукавам, подолу и вороту, талию которой перехватывал алый мудреный пояс. Через плечо девушки была перекинута толстая русая коса, на лбу сиял обруч с височными кольцами, но вот лица незнакомки Ярослав так и не мог разглядеть, сколько не всматривался. Он не понимал, кто она такая, но почему-то знал, что она дорога ему, и он должен разглядеть ее лицо прежде, чем проснется. Зачем - тоже не понимал.

За спиной приближающейся к нему девушки в старинном славянском одеянии солнце вставало все выше и выше, и золотой обруч на ее лбу ослеплял Яра все больше и больше, хотя светило не могло отражаться в нем - оно было на востоке, а шла его обладательница к нему, Ярославу, на запад. В обруче незнакомки с русой косой словно жило второе, крохотное солнце, и слепило Яра, не давая разглядеть ее лица.

Ярослав облизал пересохшие губы.

К нему словно приближалось два светила - огромное, на небе, и крохотное, на челе девушки. И сколько бы болезненно щурившийся Яр не пытался увидеть ее лица, он так и не смог этого сделать. К тому же он заметил вдруг, что как бы таинственная девушка не шла к нему, она все равно находится далеко. Молодой человек попытался сам шагнуть к ней, но не смог этого сделать - некая невидимая сила удержала его, не разрешая сдвинуться с места.

Яр не мог представить, что так и не увидит лицо незнакомки в рубахе с древними узорами на подоле и рукавах. От одной только этой мысли все в нем сжималось. Единственное, что он сейчас хотел - это оказаться рядом с ней, схватить за руку и никогда больше не отпускать. И спасти - непонятно от чего, но спасти.

– Кто ты?
– с отчаянием крикнул он, понимая, что не может пошевелить даже пальцем. Его голос, взявшимся откуда ни возьмись эхом прокатился по утреннему полю. И после этого все во сне начало меняться. Поле пропало - теперь Ярослав стоял в непонятном темном месте, в котором кружила ярая пурга, и главным источником информации стали звуки - стук копыт, ржание лошадей, громогласные воинственные крики, звон стали, треск пожара. Дышать стало тяжело, кожа из-за жара стала болезненно влажной, из-за едкого дыма слезились глаза.

А после появился женский голос. Казалось, он был только у Яра в голове.

"Ярослав!
– кричал этот голос, испуганный, но еще несломленный.
– Ярослав! Ярослав!".

– Кто ты? Где ты?
– завертелся вокруг себя в темноте Яр, не видя, кто его зовет, но чувствуя, что девушке, с такой болью кричащей его имя, нужна помощь.

"Ярослав!
– почти плакала какая-то девушка, - Ярослав...".

– Я тут!
– во всю мощь легких заорал парень.
– Я тут! Я здесь! Где ты...?

Яр не знал, что пока спит, лежа на спине и раскинув руки в стороны, как морская звезда, он произносит все это вслух - тихо, слабым и каким-то изнеможенным голосом. Он никак не мог видеть, что в то время, пока он видел свой странный сон, в его комнате совершенно внезапно появилась та самая девочка-призрак с темно-русым удлиненным каре. Симпатичное овальное личико Дарёны исказилось от негодования, когда она увидела, что над Ярославом в воздухе летает нечто маленькое и кругленькое, напоминающее одновеменно большеглазую коалу, шкодливого котенка и летучую мышь. Существо влюбленными глазами ярко-фиолетового цвета, которые могли похвастаться жемчужными белками, глядело на спящего парня плохим тревожным сном, шепчущего что-то неразборчивое во сне. Передние короткие мохнатые лапки существа с растопыренными пальчиками, каждый из которых был увенчан коротким коготком, были направлены в сторону груди Яра, от которой исходило едва различимое грязно-розовое сияние. Чем больше Ярослав ворочался и шептал что-то во сне, сжимая зубы и тяжело вдыхая воздух, тем сильнее становилось это сияние, и тем довольнее становилось фиолетовоглазое существо с заячьим круглым пушистым хвостом.

Чудное существо было так увлечено Яром, что не заметило, как девочка-призрак подкралось по воздуху сзади и схватило за шкирку, как нашкодившего котенка.

– Ага! Попался! Ну и кто ты? Ага! Дибук первого класса!
– обрадовалась существу, как родному, Дарёна.
– Ну и что ты тут делаешь?
– строго спросила она, глядя в мордочку потусторонней коалокошке с крыльями летучей мыши. Глаза дибука - а это был именно он - сделались еще больше от испуга, однако он молчал, таращась на незваную гостью.