Белые росы

— Мне тоже интересно, — кивнул зельевар. — Что он вам такого сделал?

— Что?! Что?!! Этот ублюдок меня убил! — Не справившись с эмоциями, Катя внезапно выпалила в лицо зельевару свою самую страшную тайну, которой ни с кем здесь не собиралась делиться.

Снейп приподнял бровь, но остался спокоен и промолчал, как бы позволяя Кате продолжать. Говорить об этом ей не хотелось, но, сказав "А", нужно говорить и "Б", поэтому женщина неохотно пояснила:

— Мы были женаты три года, а после у него появилась любовница. И вместо того, чтобы разводиться, делить имущество, он столкнул меня с балкона шестого этажа… К счастью, под окнами росли деревья, ветки смягчили падение, но удар был сильным и в карете скорой помощи у меня останавливалось сердце. Три минуты я была мертва, и только чудом удалось выжить. А после эта тварь ещё и в палате появлялась, он приносил апельсины, изображая заботу, но по лицу было видно, как сильно хотел завершить начатое.

— И что, его посадили? — Снейп устроился на стуле, слушая с любопытством, но без особого сочувствия. Катя взорвалась:

— Нет! Мне никто не поверил — на публике он вел себя, как идеальный муж и зять. Даже моя мать мне не верила — говорила: "Алешенька не мог такого сотворить, зачем ты на него наговариваешь, сходи, проверься у психиатра". Все вокруг решили, что я сама решила спрыгнуть вниз, никто не верил мне, и чем больше я пыталась донести правду, тем больше выглядела в их глазах невменяемой истеричкой, которая пытается оговорить своего идеального муженька!

— И после этого вы решили сбежать?

— Я долго лечилась, но после выхода из больницы моя жизнь снова оказалась под угрозой. Мать, коллеги, друзья — все были на стороне мужа, а он только улыбался, прилюдно кутал меня в одеяло, исподтишка бросая такие взгляды, что сердце в пятки уходило. Я старалась не оставаться с ним наедине, запиралась в спальне, но это был вопрос времени, когда он накормит меня смертельной дозой снотворного, выдавая это за самоубийство и списывая все на мои мнимые "психозы". Как только я набралась сил, тут же собрала сбережения, вещи и сбежала. Идти мне было некуда, и после я пять лет скиталась по разным городам, надолго нигде не задерживаясь, пока не попала сюда.

Катя зябко поежилась, потирая руками плечи:

— Больше всего я боялась, что меня поймают и отвезут обратно, где он меня точно убьет. Я до сих пор помню этот ужас — как вешала белье, а он вышел следом, присел, будто поправляя носок, а после схватил меня за лодыжки и выкинул прочь. Мне даже удалось зацепится за перила, за верёвку, хваталась из последних сил, все ногти переломала, а он глянул мне прямо в глаза и ударил по пальцам так, что они разжались…

Дальше говорить Катя не смогла — горло перехватило, и нос защекотало от надвигающихся слез. Слишком тяжелыми были воспоминания.

— Во всяком случае, можете быть уверены — в Хогвартсе этот человек вас точно не достанет.

Снейп сказал это неожиданно благодушно, и, к удивлению Кати, его слова немного ее успокоили — действительно, закрытая магическая школа далеко в Шотландии была лучшим убежищем, чтобы скрыться от домашнего тирана. Она готова была даже искренне поблагодарить зельевара, но оказалось, что расслабляться было рано — коварный Снейп ещё не закончил своих экспериментов.

За спиной Кати внезапно распахнулись створки закрытого ранее окна, а в руке профессора снова мелькнула его черная палочка. Прозвучало заклинание и Катю вынесло наружу, так, что она оказалась подвешена над землёй без всякой опоры на высоте четырех этажей.

Сначала у нее перехватило дыхание, а после женщина издала отчаянный, протяжный вопль ужаса. Волосы на голове и теле стали дыбом, ноги болтались в воздухе, за воротник задувал холодный ветер, а на щеки упало несколько крупных дождевых капель.

Минутку понаблюдав за Катериной, Снейп приблизился к окну, легко вскочил на подоконник и приказал:

— Успокойтесь.

Но это было проще сказать, чем сделать — Катя билась в воздухе, как пойманная рыба, пытаясь добраться до спасительного окна, но не могла сдвинуться ни на сантиметр.

— Не бойтесь, я вас держу и ни в коем случае не уроню, — продолжал спокойным голосом увещевать профессор. Он протянул руку вперёд так, чтобы Катя могла за нее уцепиться, и женщина намертво схватилась за спасительную ладонь, пока из глаз ее лились слезы.

— Пожалуйста, доверьтесь мне, не все люди твари, — мягко проговорил Снейп, продолжая держать Катю и даже не морщась от ее дикой хватки, хотя было заметно, что пальцы его побелели.

Катя продолжала висеть, и вскоре крики стали тише, сменившись редкими подвываниями. Ничего не менялось — она все так же висела в воздухе, не двигаясь с места, а ее продолжала поддерживать надёжная рука. К удивлению Кати, она поняла, что страх начал отступать, в голову полезли другие мысли, она ощутила, что замерзает, а, представив как выглядит со стороны, внезапно поняла, что представляет собой довольно глупое и жалкое зрелище. В сердце проснулась здоровая злость, и теперь ей больше хотелось пнуть зельевара за его шуточки, чем рыдать от ужаса.

Ощутив изменение ее настроения, Снейп скомандовал:

— Посмотрите вниз.

Обозленная Катерина посмотрела вниз, но прежнего засасывающего, головокружительного ужаса уже не ощущала — земля была далёкой, грязной, с некоторым количеством снега, но уже не такой пугающей. Женщина глянула влево, вправо, краем глаза заметила далёкий темный массив Запретного леса, стоящие в отделении трибуны квиддичного поля, клочок серого, хмурого неба, укрытого облаками, и внезапно поняла, что начинает скучать от однообразного времяпровождения.

В этот момент Снейп потянул ее за собой и буквально втащил за собой в комнату, как шарик на веревочке. Ноги у Кати ослабли и дрожали, но у нее хватило сил собраться и коротко ударить Снейпа в челюсть. Из-за пережитого стресса и разницы в росте, удар получился неуверенным и не очень сильным, руки тряслись от пережитого шока, и костяшки пальцев сильно ушиблись о твердую, костлявую скулу.

— Сука, — Катя с ненавистью глянула в бесстрастное лицо своего мучителя, ощущая, как к горлу подступает комок колючих, беспомощных слез. Горло саднило от крика, и от этого ощущение было еще более неприятным.

— Не драматизируйте, — получив по лицу, зельевар отступил, складывая руки на груди. — Все было не так плохо, к концу вы и не боялись вовсе.

Катя злобно зыркнула на своего оппонента, с трудом доковыляла до стула и плюхнулась на сиденье, совершенно без сил.

— Знаете выражение: "Клин клином выбивают"? Вот и я сделал так же, сначала вы тут порыдали, вскрыли старый нарыв, а после, пока эмоции не улеглись, прошло лечение "шоковой" терапией.

— А с чего вы взяли, что я перестану бояться, а не сойду с ума и не превращусь в пускающий слюни овощ?

— Понадеялся на ваше упрямство. В конце-концов вы пять лет упрямо цеплялись за жизнь, сталкиваясь со всяким дерьмом, и небольшой трюк с подвешиванием не должен был сказаться слишком губительно на вашей психике. Я оказался прав, прошло полчаса, а высоты вы теперь не боитесь.

— Боюсь, — упрямо огрызнулась Катя, потирая замёрзшие руки.

— Что? Ещё боитесь? Ну, тогда мы можем повторить процедуру, — и зельевар с готовностью взмахнул рукой, будто собираясь снова открыть закрытое окно.