Белый клинок (Дракон Конга - 7)
Шрифт:
– Как он нас повязал своей благодарностью, а?– с восхищением шепнул Нил на ухо отцу.
– Да не оскудеют их собственные земли вовеки! Тилод встал и поочередно поклонился Биорку, Эрду и обоим хогранам. Не забыл и улыбнувшуюся ему Эйрис.
Все конгаи разом поднялись и выкрикнули имя Тура.
Когда они вновь заняли свои места, а северяне и урнгриа покончили с ответными поклонами, зодчий спросил:
– Хочет ли кто-то из вас, достойные, добавить к сказанному мной?
Ратсай из Сарбура, бывший стражник соххоггоев, начальник ополчения северян, опередил других.
–
Тилод поднял руку, останавливая его.
– Нет, я не забыл, - спокойно сказал он.– Но мне не пристало говорить об этом.
– Почему?!
Ганг быстро шагнул к Ратсаю и прошептал воину на ухо:
– Он - отец Сантана!
– О!– только и сумел выговорить тот.
– Достойный удовлетворен!– подытожил Ганг.
И, положив руку на плечо Ратсая, тысяцкий вынудил его опуститься на скамью.
Воин задал вопрос, вертевшийся на языке у большей части присутствующих, но лицо его после нескольких нашептанных Гангом слов было настолько выразительно, что никто больше не посмел спрашивать о Санти.
Спустя полчаса Тилод распустил совет, оставив лишь Биорка и Эрда. Разумеется, осталась и Эйрис, ни на шаг не отходившая от мужа.
– Ты уверен, что не нужно посылать людей на поиски Сантана?– первым делом осведомился зодчий.
– Абсолютно уверен!– ответил Биорк, к которому был адресован вопрос.– Что у тебя за сведения о Грозе с моря?
– Не у меня - у нее!– Зодчий кивнул на Эйрис.
– Я получила предупреждение!– сказала женщина.– Этой ночью!
– Кто?
– Не знаю! Но - враги!
– Это все?
– Нет. Думаю, тебя заинтересует еще одно, довольно странное видение о моем сыне. Кажется, я знаю, где он.
– Где?– в один голос воскликнули трое мужчин.
– Этой ночью он был в Вечном Лоне!
Конг. Осень тысяча двенадцатого года
– Выехали!– сказал Повелитель Демонов.
– На запад!– подтвердил Уанх, Дыхание Мощи, и мысленно передал свое желание дракону. Передал и уставился на широкую спину эдзамского мага. Прежде эдзак был бы осторожнее, но сейчас, когда из собранных Мощный-как-Пламя их осталось только двое, Повелитель Демонов мог не опасаться коварства Уанха.
– Вовремя!– произнес Уанх.
Голос у него был звучный, красивый, маг сам подобрал его.
– Сойдутся точь-в-точь у моста, если проследим!
– Мы проследим!– не оборачиваясь, произнес эдзак.– И побережемся!
– Да!– произнес Уанх и мысленно вернулся к тем, что ушли. Четверо из них обладали силой, превосходящей совокупную мощь Уанха и эдзака. Но они ушли, а он, Уанх, - жив. Сначала такое пугает, а потом прогоняет страх.
– Они сойдутся! Конг и Империя!– уверенно сказал Дыхание Мощи.– Угли горячи. Нужен только ветер. Пожар разгорится!
Повелитель поглядел на Око Небес. Он любил сияние солнца.
– Омбам подошел, - заметил он.– Добрую сеть не порвать и кугурру.
– Очень большому кугурру!– отозвался Уанх. Оба рассмеялись,
чтобы окончательно изгнать страх."Очень большой кугурр" тоже рассмеялся и мысленно велел своему дракону снизиться и лететь на юго-запад.
Шел седьмой день первого месяца осени. День Быка. Время сбора урожая.
Глава двадцать третья
А еще в землях сих обитает паук Зеленая Голова, что плетет летучую сеть с ядовитой клейковиной. Растянувши на трех нитях сеть свою над звериной тропой, ждет паук. И если пройдет кто, зверь или человек, немедля перекусывает хищный тяжи, и падает сеть на добычу. А следом падает и паук.
Даже если опытный лучник успеет поразить его меткой стрелой, накрывает сеть человека и убивает ядовитым прикосновением.
Однако ж воину в полном облачении или охотнику, что позаботился загодя о защитительном плаще, - довольно убить паука. Так предусмотрительность, ум, рука быстрая и мужество хладнокровное обещают победу. Но отними любое из качеств - и станет плоть человеческая гнилым мясом...
Из "Наставления стражу границ Хора"
Северный Конг.
Осень тысяча двенадцатого года
Робур, сын Гардараса, скакал на полкорпуса впереди первого из своих всадников. Он всегда поступал так, выказывая отвагу. Самому себе. Первая стрела - первому.
И он, Асенар, сумеет избежать ее куда лучше любого из воинов.
Белый с черными кольцами пард-полукровка, рослый, выносливый, быстроногий, как хасец, мог бежать и вдвое против теперешнего. Но Робур сдерживал его бег: сейчас счет идет по последнему. Слабые остались в Ли-гоне. Их, кстати, оказалось совсем немного.
Робуру Конг нравился. Богатая страна. Почтительные простолюдины. Приятно, что его семья унаследует долю здешних жирных земель. Непременно унаследует, раз он, Робур, сын Гардараса, присоединит к Империи ее утерянные владения. Добрая земля. Немного варварская, правда...
Робур засмеялся. Ему пришла на ум старая песня, что рождена была еще во времена Вэрда Смелого - тоже варварская, но живучая, как леопард. Робур мог поклясться, что из десяти воинов-моряков девять знают ее наизусть.
Повернувшись к своему жезлоносцу, он подмигнул. Жезлоносец, благородный из Аттура, улыбнулся в ответ. И улыбка его стала еще шире, когда Робур запел:
– Травы полей,
Скачи, мой друг, скачи!
Пахнут острей,
Когда звенят мечи!
Травы полей!
Зеленое руно!
("Скачи, мой друг, скачи!" - грянуло за спиной Робура.)
– Играй мое вино!– рявкнул светлорожденный так, что его пард прижал круглые уши и покосился на всадника.
– Алое вино!– пел светлорожденный,
В груди моей играй!
("Когда звенят мечи!" - рявкнула тысяча глоток.)
– Мой рог ревет: "Пора!"
("Скачи, мой друг, скачи!")
– На полчища врагов!
("Твой рог ревет: Пора!")
– Тур слышит наш рев!
И пятитысячное войско Робура разразилось громом боевых кличей, визга, свиста, ора, к которым тотчас прибавилось возбужденное рыканье пардов: какофония столь оглушительная и устрашающая, что трудившиеся в окрестных садах крестьяне побросали мотыги и попрятались кто куда.