Белый не начинает, но должен выиграть

Еще до войны тогдашний студент московского мехмата, будущий член — корреспондент Михаил Шура — Бура держал пари, что за пять дней сдаст любой экзамен. Ему подсунули патанатомию. Он ее сдал так, что получил предложение остаться на кафедре.

Рекорд был побит.

Я изучил анатомию дракона за два дня. Правда, только на самом себе, то есть с малой выборкой; что до особенностей анатомии дракони, то ее лишь предстояло изучить. Кстати, стоило хорошенько продумать, на ком именно. Проблема представлялась нетривиальной.

Заодно оказалось, что моя магическая сила прилично возросла. Пожалуй, именно для этого курса я мог бы вообще обойтись без кристаллов.

Сложнее было с физиологией. Применительно к человеку я изучил ее в двойном размере (проштудировал учебники для земных врачей и для магов жизни), относительно драконов информация была много скромнее. Периферическая нервная система работала примерно так же, а вот физиология органов чувств значимо отличалась. Особенно это относилось к зрению. С пониманием метаболизма дела обстояли и того хуже. Я не знал необходимых компонентов питания; не знал, например, вырабатывает ли организм драконов аскорбиновую кислоту. Скорее всего да, поскольку виды млекопитающих, не способных на это, можно пересчитать по пальцам. Но… где гарантия? Само главное: при моем очень скромном врачебном опыте лечение (и людей, и драконов) в основном может быть симптоматическим [7] . А уж если речь шла о вмешательстве на тонком уровне (омоложение, вывод новых пород домашних животных или новых сортов растений), то тут мои умения можно смело было приравнять к нулевым, хотя теорию я помнил прекрасно.

7

это когда стараются избавиться не от болезни, а от ее симптомов. Например, лечат не воспаление легких, а кашель. Иногда дает хорошие результаты.

Ну а хоть что-то положительное во мне есть? Да. Имеется небольшой опыт в травматологии — правда, лишь на себе самом. Могу создать сносный конструкт для купирования травм. Более того, с новыми кристаллами такой конструкт будет сравнительно долговечным. Как раз это может быть опасным. Если мое магическое изделие плохо подойдет к телу, результатом будут кости, криво сращенные после перелома, связки, ограничивающие подвижность сустава, и прочие продукты сумрачного гения. Мне вспомнилась фраза Моаны: «Магия жизни не ремесло — она искусство». Сказано не мне, но к моей особе применимо полностью.

И тут в черепок постучалась мысль. Повертев ее в мозгах, я направился к матери.

— Мам, а целители — они работают с магией?

— Конечно. Прогреть ушиб, например, охладить опять же. Также нагреть лекарство…

— А откуда берутся лекарства?

В мамином голосе проскользнула нерешительность.

— Ну… остаются из тех, что целителям дают на войне. Человеческие маги дают.

— А сами целители что-то делают? Лекарства, имею в виду.

— Даже не знаю…

Пауза. Конечно, я не прерывал ход мыслей мамы — тем более, она, похоже, впервые задумалась над некоторыми вопросами.

— …целители, они, понимаешь ли, скрытные, много о себе не говорят.

Информация к размышлению, для меня в особенности.

Ясно, что пока что ходы к взрослым драконам для меня закрыты. Набирать информацию можно, но… маловато ее будет. Ладно. Что идет следующим по приоритету? Продолжать опыты над самим собой, потому что больше нет подопытных пациентов. И продолжать формировать команду. Какая может быть тактическая цель?

Мне нужна команда, которая будет только моей. Если товарищи будут мне крупно обязаны — уже хорошо. Но много лучше будет, если они поймут: без меня им не видать… скажем, карьеры. Нет, не так: не видать достойных магических способностей, а потому — карьеры. И есть средство это обеспечить.

По намекам наставника Леррота я понял: таланты всех учеников нашего класса не из великих. Ну разве что Суирра действительно способная девочка… то бишь драконочка. А нужно, чтобы все стали звездами, но не по амбициям, а по результатам.

Первый шаг для этого сделан: мы выиграли олимпиаду. Будем говорить прямо: благодаря мне. И это как раз плохо. Нужно сделать так, чтобы каждый из моих ребят думал одно и то же: «Да, наши все молодцы, но я сам тоже не промах..» Как?

Тренировать драконов — стихийников на чуждую им магию может дать результат, но, если дело пойдет так же, как у людей, этот процесс затянется на десятилетия. А у меня столько времени нет. Продвижение по службе следует начинать много раньше. Вывод? Для начала только амулеты. С ними и полная бездарность справится. А потом можно и попробовать обучать не своей магии. Пусть самые начала — вреда не принесет. Между прочим, такой подход в Маэрском университете не используется. Там обучение ведется лишь на своей силе. Ну, а я попробую на заемной.

Что для этого требуется? Браслеты и кристаллы. На занятиях это не запретят — мне-то разрешили. Вот только поединки… судья может высказаться против постороннего предмета на лапе. И потом: светиться браслетом при большом стечении драконов, в том числе из школьного начальства — нет, не стоит.

Кристаллы у меня на пятерых драконов есть. Браслетов нет — значит, их надо заказать.

Тем же вечером я захотел подновить крапчатую масть. Облом — с: шелковица уже отошла. Зато появились грецкие орехи. В смысле окраски они даже лучше.

А впрочем… кто мешает сделать себе масть методами магии жизни? Какую? С одной стороны, имидж надо поддерживать: леопард, то есть. С другой стороны… если вдруг Те, Кому Надо, начнут искать пятнистого дракона, так пусть не найдут. А какой цвет себе создать? Можно, конечно, брюнетом себя сделать, но это сочтут за нахальство. Но даже если так не подумают: черный цвет обязывает. Однако какой-либо цвет из распространенных тоже не годится: уж если делать крутую карьеру, то выделяться необходимо. Значит, камуфляж.

И я принялся искать потоки в теле, обеспечивающие накопление черного пигмента в чешуе. Мигом выяснилось, что у меня таковых вовсе нет. А как насчет других членов семьи? Отпадает, у них пигменты другие. Но очень скоро я увижу Глорра. У него «родинка» — чешуйка почти черного цвета. Вот его потоки и погляжу.

Третий класс означал новые учебные дисциплины. Одной из них было то, что условно можно назвать «Государственное устройство у драконов». Сразу обнаружилось неприятное обстоятельство: наставник приказал вопросов не задавать, только запоминать. Но далекоидущие выводы я счел преждевременными.

Вторым и в моих глазах очень важным предметом была «Теория и практика полетов».

И, наконец, тактические занятия. Как на первом же занятии объяснил наставник, военную историю имеет смысл изучать, лишь получив хорошее представление о тактике. А мне понадобится и то, и другое. Хотя история наверняка будет преподаваться «исправленная и дополненная».

Изучение потока, отвечающего за накопление меланина в чешуе, оказалось, к моему большому удивлению, совсем не трудным делом — наверное, потому, что «родинка» у Глорра была всего одна, и идентификация была задачкой на уровне студента — второкурсника. Куда заковыристее было создание конструкта, создающего крапчатость. На это я убил целый вечер.

Первое, что было очевидным: нельзя создавать избыток черного пигмента в чешуйках. Если он и в кожу попрет… только меланомы мне не хватало, а вылечить ее я почти наверное не смог бы. Второе, что подумалось: а достижима ли такая перестройка организма, чтобы конструкт стал вовсе не нужным? Пришлось заняться расчетами. Результат оказался не особо обнадеживающим: придется повторять обновление конструкта регулярно и не меньше, чем с десяток раз — без гарантии полной устойчивости. Утешением было то, что обновление точно не потребовало бы больших затрат энергии. Третьим важной вводной была потребность в едином конструкте на всю чешую: в будущем это сэкономит массу времени при обновлениях, хотя первичный вариант, наоборот, был тяжеловесным по сравнению с массивом мелких конструктов на каждую чешуйку. Четвертое соображение диктовалось как эстетикой, так и осторожностью: мне хотелось получить повышенное количество темных чешуек на спине с понижением их концентрации на боках и брюхе. Так выходило более естественно (окрас леопардов я помнил превосходно).