Белый олень. Часть 1. Дочь севера

– И все-таки я тебя увезу, так и знай!

– А мое согласие, вдруг не поеду?

– Да я и спрашивать не стану! Здесь ведь как: или сейчас, или никогда.

–Такая самоуверенность говорит о многом… Это что, главная составляющая твоей будущей профессии?

– Точно, без этого в нашем деле – никак.

– Самоуверенность и уверенность в себе – понятия взаимоисключающие, как мне думается.

– Возможно, возможно… – задумчиво пробормотал он, глядя куда-то вдаль.

Наконец, дождь стал понемногу стихать. Сергей и Ольга вышли из беседки и не спеша зашагали по аллее. Поколебавшись, он предупредительно-осторожно взял девушку под руку. Она не противилась, и Сергей вдруг почувствовал, что ей тоже приятно прогуливаться по этому парку, как и ему самому.

Почти со страхом он вдруг поймал себя на неожиданной, как выстрел из засады, мысли: а если бы он не пошел сегодня в увольнение? Тогда бы не было этого прекрасного мрачного неба, этого прекрасного нудного дождя, этой прекрасной промозглой погоды, этих прекрасных холодных луж на асфальте, и этой прекрасной девушки, в которую он, кажется, влюбился с первого взгляда. Некоторое время шли молча, приноравливаясь друг к дружке. Наконец Сергей спросил:

– Ну а ты-то в самом деле медик? А может, уже фельдшер или врач?

– Нет, до этого еще очень далеко, – просто ответила она. – Пока я лишь студентка.

Они дошли до освещенной мягким неоновым светом улицы, пересекли ее по подземному переходу. Сергей складно балагурил, сам удивляясь себе, такого с ним еще никогда не случалось.

– Может, в кино сходим? – предложил он. – Есть еще целых два часа до окончания увольнения.

– Сегодня не могу, меня ждут, – Ольга отрицательно качнула головой.

– Кто ждет? – полюбопытствовал он.

– Мама! Устраивает? – ответила она немного резко.

– Ну, если мама, то устраивает… – многозначительно изрек он.

– А если не мама?

– Тогда не очень.

– Можешь не беспокоиться, сегодня меня ждут брат, мама и, главное, папа. С ним мы не виделись полмесяца, он был в командировке. Так что поход в кино не состоится, прошу извинить.

– Обидно, досадно, но – ладно…

– Да, тут уж ничего не поделаешь, – Ольга неожиданно остановилась и, настороженно подняв руку, замерла. – Ты слышал, Сергей?

– Кто-то крикнул, вроде? – он внимательно всматривался в темноту. – Неверное, это там, во дворе. Бежим!

И действительно, во дворе, едва освещенном уличным фонарем, на скамье, стоящей у стены, кто-то полулежал. Сергей и Ольга подошли, всмотрелись. Это была пожилая женщина. Ольга осторожно приподняла ее голову, нащупала запястье, проверяя пульс. Рука девушки наткнулась на упаковку, зажатую в ладони.

– У неё в руке валидол! Это – сердце! Срочно ищи такси, можно не успеть…

Сергей метнулся на улицу, с минуту стоял на осевой разметке. Наконец на перекрестке засветились фары. Завизжали тормоза.

– Тебе что, чувак, жить надоело?! – из окна «Волги» высунулся рассвирепевший таксист. – Или шары водярой залил?

– Не шуми, – шагнул к нему Сергей. – Я не торчал бы здесь без нужды, человеку плохо, в больницу надо срочно.

– Вот и вызывай «скорую»! – раздраженно рявкнул водитель, кладя руку на рычаг скорости. – У меня пассажир в машине и некогда тут с тобой… Убирайся с дороги, парень, – он выжал педаль сцепления, включил передачу.

Сергей продолжал стоять перед радиатором автомобиля. Шофер выскочил из кабины, двинулся к курсанту с угрожающим видом, ловчась схватить его за грудки, чтобы вытолкнуть с проезжей части улицы.

– Сваливай, кому говорю! – но тут же его рука, перехваченная железной пятерней Сергея, бессильно повисла в воздухе, мужчина вскрикнул от неожиданной боли.

Выждав, курсант разжал пальцы.

– Ну и лапища у тебя… – изумился водитель, растирая запястье. – Но ты пойми, парень, у меня пассажир и я должен доставить его, понимаешь ты это? Д о л ж е н! – медленно и раздельно, как бы вколачивая слова, повторил он. – Не довезу вовремя – выговорняк заполучу! А оно мне надо?

И неизвестно, как долго могла длиться эта перепалка, если бы из кабины вдруг не раздался мужской голос:

– Меня доставить успеете, я не на самолет опаздываю, а на день рождения еду, так что могу немного задержаться. А человеку надо помочь – или совсем уже сердца нет?

– Ну, если так, то ладно… – облегченно согласился таксист. А Сергей благодарно произнес, адресуясь к пассажиру:

– Спасибо вам, выручили, – и добавил, обращаясь уже к водителю. – А за задержку вот тебе компенсация, – он сунул руку в карман шинели. На вот, держи.

– Пятерка? – изумился водитель, рассматривая новенькую купюру. – Ну тогда…

– Пошли, донести поможешь, – прервал его Сергей.

– Пошли, раз уж так… – кивнул таксист.

– Погодите, я тоже помогу, – из машины выбрался невысокий мужчина.

Когда женщину осторожно уложили на заднее сиденье, Ольга села рядом с ней, а пассажир устроился рядом с водителем. Для Сергея же места на осталось.

– Срочно в ближайшую больницу! – услышал он голос Ольги. – Это, кажется, инфаркт!

– Как тебя искать? – крикнул Сергей, но «Волга» взревела мотором, заглушив его голос, и, с места набрав скорость, скрылась за поворотом.

Г

лава 4

Ольга… Ольга… Ольга… Этим именем, таким коротким, уже исписана почти вся страница конспекта. Забыв о лекции, Сергей машинально выводил это слово то печатными, то прописными буквами. Где же она есть? Где? В городе, как выяснилось, кроме медицинского института, есть еще и два медицинских училища. В каком из них искать? И как? Даже какой курс не сказала, не говоря уже о факультете: стоматологический, лечебный, педиатрический или фельдшерский… И фамилия неизвестна… А как хорошо все начиналось! Черт, и откуда она только взялась, та сердечница?!

Преподаватель аэродинамики Михаил Иванович Эпов, пожилой мужчина профессорской внешности, медленно прохаживался по залу, глуховатым голосом произносил текст лекции, заученной наизусть за многие годы:

– Флаттер, это сочетание самовозбуждающихся незатухающих изгибно-крутящих колебаний элементов конструкции летательного аппарата. Он появляется при достижении определенных критических скоростей и заканчивается, как правило, полным и стремительным разрушением самолета… – Эпов легонько постукивал по ладони указкой, сосредоточенно морщил высокий лоб. Повернувшись к окну, с минуту помолчал, потом снова заговорил. – Решением проблемы флаттера, унесшего жизни многих летчиков, занимались советские математики Келдыш и Гроссман…