Белый посох

Вершины («Нелегко перейти за черту…»)

Нелегко перейти за черту, За которой живущее стынет. На вершинах цветы не цветут — Там молчанье и холод пустыни. Там пронзительней блеск ледников, Белизна, тишина неземная. Никого — только облаков Пролетает, снегов не пятная. Там покоя и смерти печать, Позовешь, — но внизу не услышат, И чем громче ты будешь кричать, Тем молчанье покажется тише. Но когда у подножия спит Все земное во мраке неясном, Первый луч на вершине горит, И на ней же последний угаснет.

«В деревне, иногда весной…»

В деревне, иногда весной, Но чаще пожелтевшим летом, Мне, оглушенной тишиной И ослепленной ярким светом, Почти дается познавать, Но что — сама сказать не смею. Я не умею звезд назвать, Ни различать их не умею. И я почти не знаю трав, Ни ядовитых, ни целебных, Колосья на полях собрав, Не узнаю колосьев хлебных. — — Так от рождения слепой, Прозрев, взволнованно трепещет И робко трогает рукой Свои же собственные вещи.

«А этот умерший скоропостижно…»

А этот умерший скоропостижно Быть может, долго собирался жить И накануне, на странице книжной Не позабыл закладки положить. И в этот день, на прочие похожий, Он до конца не вспомнил о конце. И не заметил ни один прохожий Печати смерти на его лице. А он ушел, и вот — не возвратился К тому, что так заботливо берег. Но поутру в его окне раскрылся Им возлелеяный цветок.

«Дождями сменились ливни…»

Дождями сменились ливни, И дождь наконец устал. Но ветер уже не зимний, Весенним еще не стал. Лесному каштану зябко И трудно еще дышать. Ему пятипалой лапки От холода не разжать. Еще на березе редкой Ни почек, ни листьев нет, Но словно над каждой веткой Зажегся зеленый свет.

«Опять поля направо и налево…»

Опять поля направо и налево. Знакомый ветер встретил и узнал… И вдруг запел таким родным напевом, Как будто бы по имени позвал. И мы пошли по-дружески, не споря, Крылатый друг смирился и притих. Я о своем рассказывала горе, Он о скитаньях говорил своих. Сменялись тучи на небесной страже, Мы с ветром вспоминали о весне, — Он никогда на людях не расскажет Того, что говорил наедине. И он мне рассказал об очень многом, И проводил по дружбе на вокзал, И листьями усыпал мне дорогу, — Но все-таки о главном не сказал.

«За год разлуки от села…»

Н.В. Роговской

За год разлуки от села Спустились домики к лощине, И гладкий луг пересекла Дороги первая морщина. Недавно срубленный пенек Похож на свежую могилу, Но рожь все та же. Василек Во ржи синеет, что есть силы. И речка та же. У моста, Как прежде, ряска бархатится. Встречаю старые места, Как милые родные лица. Меня узнавшие цветы Бегут со мною по дорогам. И сразу мы опять на ты С цветами, с облаками, с Богом…

«Пройденной дороги не забыть…»

Пройденной дороги не забыть… Ту дорогу, где мы проходили, Заглушили травы, может быть, Может быть, дома загородили. А быть может, как и в те года, Там весною много первоцвета… Но не возвращайся никогда На дорогу пройденную эту. Ты не встретишь никого на ней, Радостных не сделаешь находок. Будет много обгорелых пней, Будет много новых загородок. Встретишь только прежнего себя: Тень твоя предстанет, как живая, И она посмотрит на тебя И пройдет, тебя не узнавая.

«Заря над облетевшим садом…»

Заря над облетевшим садом Еще погасла не совсем. Часы на церкви, где-то рядом Не торопясь, пробили семь. И в этот безнадежный вечер Давно оставленный весной, Я дождалась желанной встречи С безлюдием и тишиной. Играет ветер листопадом И по следам моим спешит, Как будто кто-то ходит рядом И так же листьями шуршит.

«Не все проходит без следа…»

Не всё проходит без следа, Не всё бесцельно и случайно… Что это? — горечь? — если да, То как она необычайна. За нею крылья шелестят, За нею сновиденье длится, И мысли вольные летят, Как будто вспугнутые птицы. Они прозрачны, как слюда, И песни улетают с ними… Что это? — радость? — если да, То как она необъяснима. Открыта мыслям высота, И каждая туда стремится. Но белым голубем, мечта Вдруг на плечо твое садится.

ЖАВОРОНОК («Когда над поляной пологой…»)

Ан. Величковскому

Когда над поляной пологой Полуденный нежится зной, И воздух над мягкой дорогой Дрожит полосой слюдяной, — Тогда, оставляя подругу И милое сердцу гнездо, Он песни возносит над лугом И делает песню звездой. Он ищет в надземных просторах, В сияющем, синем тепле Для песни такую опору, Какой не найти на земле. Он хочет в лучах раствориться, И в них растворяется он. Но чем незаметнее птица, Тем выше и радостней звон.

«Весенний трепет и осенний шорох…»

Весенний трепет и осенний шорох, Дыханье леса, равномерный шаг, Все это вместе превратилось в ворох Исписанных, растрепанных бумаг. Они шуршаньем не напоминают Ни плеска крыл, ни шелеста волны, Они не я — у них судьба иная. Они мертвы, они отделены… Но, может быть, не скоро (или вскоре)? Ты прочитаешь рукопись мою, И синий цвет опять вернется морю, Дыханье — лесу, песни — соловью.