Белый шаман

Сократил потребление рационов. Стал комбинировать медицинские физрастворы и аварийные пайки. Состояние ухудшилось, но терпимо. Тем более мое владение биокинезом стало возвращаться к былым кондициям. Но чувствую, что уровень пси-энергии после слияния стал выше, значит и возможностей добавится. Только над этим еще предстоит поработать. Мне бы обучающие программы. Знаний хватает. В Академии учили на совесть. А вот навыки, если способностями не пользоваться, теряются, и восстановить их непросто, это не на велосипеде кататься. Ну да ничего, и с этим справлюсь. Главное выбраться из опостылевших коридоров.

Все! Сервисный люк в основную вентиляционную шахту. За ним десять метров подъема и свобода! Напрягая остатки сил, со скрипом проворачиваю штурвал замка. Да! Крутится! Только не заклинь! Пожалуйста! Откройся! Молюсь всем известным мне Богам. Встал, сука! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Рыча по–звериному, повисаю всем телом на ломе, используемом мной вместо рычага, и начинаю раскачиваться. Ну, давай же! Давай! Давай! Раздается мерзкий хруст, замок проворачивается и люк приоткрывается. В образовавшуюся щель сыпется земля с каким-то мусором. Неужели опять копать?! Не может быть! Я же чувствую движение воздуха. И запах! Да, этот одуряющий, сводящий с ума, запах хвои, травы, грибной сырости! Так пахнет лес! Ломая ногти, дергаю железную створку на себя и, не соображая, что делаю, гребу, сдирая ладони, проклятую мокрую землю, перемешанную с хвоей, прелыми листьями и еще чем-то неприятным. Странно, почему за столько лет шахту не засыпало полностью?! Протискиваюсь в образовавшийся лаз. Здесь сквозняк. А запах леса и… реки? Да точно, реки или озера и еще чего-то неприятного, становится еще сильней. Буквально взлетаю по аварийной лестнице наверх. Мелькает мысль: «Хорошо, что шахта и лестница сделаны то ли из керамики, то ли из пластика. Были бы металлические, давно сгнили бы». Строили в Империи на тысячелетия. А вот и причина, почему внизу так мало земли. Я оказываюсь в вырубленной в скале пещере. То, что пещера рукотворная, говорят ее идеально ровные своды, кое-где сильно выщербленные временем, но, тем не менее, частично сохранившие свою первоначальную форму. Пол и стены покрыты птичьим пометом и перьями. Так вот, чем так воняет! Бросаюсь, оскальзываясь на вонючей корке к виднеющемуся неподалеку узкому, заросшему чахлыми кустиками, невесть как цепляющимися корнями за каменистую почву, выходу из пещеры. И едва успеваю затормозить, чтобы не рухнуть вниз. Из горла вырывается хриплый восторженный мат.

В метрах десяти подо мной широкой, мощной, темно-серой лентой несет свои воды широкая река. С моей стороны берег высокий, скалистый. С противоположной пологий. Плавно поднимающаяся от воды изумрудная полоска заливного луга с раскиданными там и тут, принесенными половодьем корягами, резко сменяется темно-зеленой, почти черной тайгой. Вытянув шею, пытаюсь выглянуть наверх. Нет, ничего не видно из-за нависающего над узеньким входом в пещеру карниза. Зато видно небо. С низкими свинцовыми тучами, стремительно несущимися навстречу течению реки. В полном раздрае чувств только сейчас замечаю, что основательно продрог от холодного, пробирающего до костей ветра. Интересно, какое сейчас время года? Судя по яркой сочной зелени, лето. Но почему так холодно? Хотя у нас в Сибири в летнее ненастье бывает и холодней. А, ведь, похоже! Может, и правда, Сибирь?! Хорошо бы! Если и нет, то что-то очень близкое! Боги, или вселенский глобальный разум или кто там из высших сил, что привел меня сюда, если вы меня слышите, пусть это будет Сибирь! У меня и так не осталось ничего. Даже меня прежнего не осталось. Так пусть хоть место, куда я вашей волей попал, будет мне хоть чуточку родным?! И словно в подтверждение, что мои слова услышаны, ветер резким порывом пробежался по верхушкам деревьев, небо осветилось ослепительной синей вспышкой, и яркий росчерк молнии с оглушающим грохотом вонзился в скалы где-то неподалеку от меня. В воздухе запахло озоном. И буквально тут же на тайгу, реку, скалы обрушились тугие потоки дождя.

— Спасибо, спасибо, спасибо, — дрожащие от озноба губы шептали слова благодарности неизвестно кому, а лицо покрылось влагой. То ли от капель дождя, залетавших в пещеру вместе с ветром, то ли от слез. Я не знаю, как сложится моя жизнь здесь, на Терре–8, есть ли здесь цивилизация, или до сих пор по лесам бегают завернутые в шкуры дикари с дубинами и копьями, а может, и их тут нет. Но от этой грозы, от мутной пелены дождя практически полностью скрывшей от меня лес и реку, веяло чем-то таким родным, что хотелось верить только в хорошее. Я до боли в легких втянул в себя дурманящий свежестью воздух. И на пределе сил, выплескивая все напряжение последних дней обеих своих жизней, боли слияния сознаний и неопределенности грядущего срывая голос заорал:

— Спасибо!!!

Глава 3

Чувство полного опустошения и апатия навалились на меня, едва я спустился обратно, в ставшие мне фактически домом отсеки Центра. У меня хватило сил скинуть грязный изорванный комбинезон, принять душ и, едва добравшись до дивана в кабинете старого лиса, я тут же провалился в сон. Утро, вернее то, что я считал утром, с астрономическим временем еще предстоит определиться, но это мелочи, так вот, утро принесло мне ощущение радостной легкости и волшебства. Забытое, оставленное в далеком детстве чувство. Сложно описать мое состояние. Это не было эйфорией, от которой теряешь голову. Скорее любопытство и ожидание чуда от познания нового мира, открывающего перед тобой свои секреты. Мне не терпелось сделать свой первый шаг в этот неизведанный мир. Но я давно не ребенок, во мне перемешан жизненный опыт двух взрослых мужчин. И тем необычней был этот восторг. А если принять во внимание, что за плечами Строганова несколько десятков разведанных миров, то, скорее всего это чувства, доставшиеся от Уколова.

Я давился осточертевшим рационом, а мысли метались в голове, перескакивая с одной на другую, буквально сводя с ума. Кто я? Как мне теперь себя называть? Что там наверху? Как подняться наверх? Или спуститься вниз до реки и там уже искать проходы к тайге. А почему к тайге? С чего я решил, что с моего берега тоже тайга? Может лесостепь? Или горная гряда? Надо взять с собой оружие! Почему мне не пришла эта мысль раньше? А еще что? Сколько времени займет разведка? Надо ли идти далеко или ограничиться осмотром ближайших окрестностей? Есть ли тут люди? А звери? Какие? А если, пока меня нет, в Центр проникнут посторонние? Люди или хищники! Тогда должен сработать протокол безопасности.

Но что на уме у старого Искина, какие закладки оставил Лейонхуфвуд? Почему я не задумывался об этом раньше? Почему я так параноидально хочу выбраться отсюда, забыв буквально обо всем? Неужели все-таки я потерял разум? А как проверить? Медкапсула? Нет! Пока не удостоверюсь, что с ней все в порядке, ложиться туда не буду. Да и не поможет она в этом случае, тут придется как-то разбираться самому. Все тесты, которые знал граф, я прошел. Но это ничего не значит, тут нужен специалист. Слишком большие изменения произошли со мной. Как на физическом, так и на энергетическом и ментальном уровнях. Я теперь совсем другой человек. Какой другой? Что я о себе знаю? Кто я теперь?

Так, пошло по второму кругу. Надо успокоиться!

Я с удивлением обнаружил, что сижу с пустой тарелкой. Не заметил, как все съел. Хоть какой-то плюс от моих метаний! Последние дни от рационов меня просто воротило, а тут залетело, и не почувствовал! Нарочито спокойно отставил пустую посуду и закрыл глаза. Энергопотоки буквально взрывались всполохами зеленого. Почему? Эмоциональный взрыв сказывается? Такое ощущение, что я пытаюсь прорваться на следующий уровень по емкости пси-энергии, но что-то не дает. Силой воли и разума начинаю успокаивать бьющуюся во мне энергию.

Заученной с Академии техникой прохожу по каналам, словно невидимой рукой гладя ретивого зверя, норовящего вырваться. С неохотой биоэнергия поддается, медленно успокаиваясь и тягуче растекаясь живительным потоком по всему телу, наполняя его силой, свежестью и бодростью. Необычные ощущения, раньше такого не было. Откуда такие пиковые явления? Надо будет поискать в сохранившихся базах данных Центра, может, найдется какая-то информация о подобных явлениях в организме. Строганов с таким не сталкивался и даже не слышал ни о чем похожем. Но это не показатель. Граф разведчик с навыками полевой медицины, а не ученый.

В конце концов, как бы мне ни хотелось сегодня выбраться в большой мир, пришлось поход отложить. Сделал ревизию коллекции оружия старика Лейонхуфвуда. Всякие шпаги, мечи, сабли, хоть и в прекрасном состоянии, но мне ни к чему, разве что вот этот топор пригодится. Снял со стены увесистый топорик, что-то среднее между индейским томагавком и скифским сагарисом. Не лучший вариант для лесного похода, но другого нет. Ну и нож. Самый простой охотничий. С пожелтевшей от времени костяной рукоятью с затертой руками росписью. Как он оказался тут, среди коллекционных экземпляров, мог бы рассказать только старик. А вообще, так характерно для герцога. Потерять все, остаться в одиночестве в полуразрушенном научном центре на дикой планете. И все что его волновало на тот момент — месть и коллекция оружия.

— Искин, в каком состоянии стрелковое оружие?

— В прекрасном, господин граф! Отсутствуют рабочие батареи для энергетического и боеприпасы для кинетического оружия. За исключением стрел и арбалетных болтов.

Что это, в механическом голосе послышалась гордость?! Эмоции у искусственного разума?! Это невозможно! Моя паранойя взвыла зверем. А что если старик сумел прописать свою ментальную матрицу в систему Искина? Как? Да откуда я знаю! Невозможно? Наше перерождение тоже из области невозможного. Мысли опять заметались, отдаваясь болью в голове. Да, нет! Бред! Ну, а вдруг?! Спина покрылась липкой испариной, руки затряслись. Повинуясь поднявшемуся из глубины воспаленного разума ощущению неправильности происходящего командую: