Берег другой жизни

– Хочу рассказать о своей мечте, – начал я, чувствуя потребность не столько в общении, сколько в облегчении себя от тайны. – Это началось много лет назад, когда я был молод и только мечтал о семье и детях. Каждый студенческий отпуск мы с тремя друзьями проводили на море, взяв напрокат на две-три недели понравившуюся яхту. Мы были сложившейся командой: между нами не водилось больших секретов, и понимали мы друг друга с полуслова. О лучшем нельзя было и мечтать. Обговаривая заранее маршрут и находя всегда что-то новое и необычное, мы наносили его на карту, остальное дорисовывала фантазия. За несколько лет мы объездили десятки стран, увидели массу интересного, познакомились с различными культурами, народами и традициями, завели множество знакомств. Это был в чистом виде юношеский авантюризм, который привносил острые ощущения и чувство превосходства над серостью повседневных будней, позволял парить в облаках свободы и оставил глубокий след на мою последующую жизнь.

Женившись и начав успешную карьеру бизнесмена, я не оставлял мыслей о море. Я мечтал, успешно отработав положенное время, купить большую яхту и отправиться с женой в плавание по Средиземному морю, в ту его часть, где тепло и безопасно, продляя этим весну и лето жизни.

К сожалению, жизнь внесла коррективы в планы. Я не расстался с мыслями о морских путешествиях, но теперь эти планы отодвинулись на неопределенное время. Мне нужно вначале освободиться от кое-каких финансовых обязательств, связанных с разводом, а потом думать о яхте. Я полон сил и желания осуществить мечту, и хотел бы знать, согласна ли ты немного подождать и разделить мое будущее и мечту, – голос предательски дрогнул: воспоминания о разрушенной в одночасье спокойной жизни взяли за горло.

Только тогда, когда я это сказал, вдруг понял, что признание было похоже на непроизвольно сделанное предложение. Заметила ли это Анна или не захотела заметить, видя мое подавленное состояние, которое не удалось скрыть?

– У тебя прекрасная мечта! Я люблю Средиземное море за то, что оно тихое и уютное, но в отличие от тебя в своих мечтах не забиралась на собственный корабль, – медленно проговариваемые слова Анны немного сняли напряжение. – Вообще я люблю и море, и приморские города, и южный климат, но на яхте никогда не плавала, поэтому не знаю, как там, на борту. Надеюсь, что также хорошо, как в твоем рассказе.

Мы замолчали, не желая продолжать довольно опасную для обоих тему. Для меня – потому что я не готов сделать Анне предложение, для нее – потому что она не готова его принять. Быстро приведя в порядок слегка растрепанные чувства, мы решили на сегодня закрыть тему будущего и в ближайшее время к ней не приближаться.

«Правильно я поняла, или показалось? Спросить еще раз или не надо?» – раздумывала я вечером, разливая холодный фруктовый чай в чашки, и тут услышала:

– Как твои дела с разводом? Что говорит адвокат, когда закончится процесс? Когда ты будешь свободна, я представлю тебя детям, и мы можем быть действительно вместе.

В голосе Доминика звучала неприкрытая гордость за принятое решение, которое никто не посмел бы оспорить, потому что оно считалось единственно верным. Понимая щекотливое положение остающейся в браке женщины, я решила сбить спесь с мужчины, с которым мы были вместе.

– Мой статус-кво мешает рассказать детям о наших отношениях и представить меня им, верно? – заранее уверенная в ответе, все же спросила я, и внутренне сжалась, ожидая услышать то, что слышать не хотела.

– Да, ты понимаешь правильно. Что я могу сказать им сейчас? Если скажу правду, то мой авторитет может пошатнуться, чего я, как ты понимаешь, не жажду. Они видели и видят во мне отца, который не совершает ошибок, принимает правильные решения и поступает в соответствии с писаными и неписаными правилами. Я не могу тебя представить в сегодняшнем положении замужней женщины, ты права, нужно немного подождать, – ответил он, не отводя взгляда. Я не уловила и тени сомнения в голосе, он звучал уверенно, как на экзамене, когда ответ известен и успех заранее обеспечен: – Дочери могут подумать, что ты оставила мужа из-за меня, а это неверно, поэтому и хочу подождать, пока ты официально разведешься.

– Я бы никогда не заставила или даже не попросила тебя сделать то, что повредило бы твоим детям. Но у меня возникает пара вопросов, ответ на которые хотелось бы получить, – ответила я звенящим голосом, надеясь, что в нем не будет слышно всей глубины разочарования. – Вопрос первый. Когда ты любишь меня, задыхаясь от счастья, когда возносишься к небесам, орошая меня любовью, или просыпаешься, умиротворенный, в моих объятиях, тебе тоже неловко за то, что я официально не разведена, или это совсем не мешает? Вопрос второй. Где и как переплетаются твои с интересами твоих детей, мне неизвестно, но как и каким образом мое присутствие в твоей жизни мешает их гармоничному развитию, хотелось бы узнать поподробней.

Доминик молчал, озадаченный, не находя нужного ответа на неожиданный выпад, не зная, что и как ответить. Он теперь знал мою правду, и я видела, что она ему не нравится. Представив себе, что через пару часов мы пойдем в постель, я поняла, что не смогу переступить через себя, так глубоко было разочарование.

– Послушай, Нико, – прервала я неприлично затянувшуюся паузу, – я люблю тебя и не хочу потерять, но если сейчас соглашусь с твоими доводами, то мое уважение к себе значительно пошатнется, а этого я позволить не могу, да и не хочу. Я достаточно взрослый и самостоятельный человек для того, чтобы сообщить семье о принятом решении относительно моей жизни. Наивная, я думала, что ты можешь сделать то же самое, а не просить у детей разрешения быть счастливым. Но если ты считаешь, что я порчу твою биографию разводом или тем, что родилась не в твоей стране, или по какой другой причине, то не хочу тебя отговаривать или убеждать в обратном. Ты должен быть уверен, что принял правильное решение, что встретил ту женщину, которую искал, что живешь той жизнью, которую сам выбрал. То, что ты задумаешь и осуществишь, будет твоим решением, и только твоим. Заранее могу сказать, что приму все, что ты скажешь относительно нас двоих. Но обсуждать, подходит ли оно нам, мы будем вместе, и я никогда не позволю вмешаться в нашу жизнь кому-то третьему, кого это совершенно не касается. Не позволю кому-либо калечить мою жизнь или решать за меня, что мне делать позволено, а что нет.

Для этого я слишком самодостаточна.

Да, я уважаю общественное мнение и стараюсь соблюдать законы проживания в обществе, но не позволю интересам других людей стать выше моих – для этого я долго боролась за право жить в свободной стране, за свою свободу и не разрешу никому ее отнять.

Не торопись. Подумай, как хочешь прожить жизнь – со мной или без меня? У тебя достаточно времени для раздумий. Позвони, когда будет что сказать, а сейчас я хочу остаться одна и тоже подумать. Пожалуйста, уезжай, я не могу сейчас остаться с тобой, мне слишком тяжело. Не сердись и пойми правильно. Это не поза, это настоящая я, которую ты любишь, но которую поставил перед выбором и заставил защищаться. Я не оставляю тебя и не изгоняю, но не хочу подчиняться твоему решению, так как имею право на свое собственное, которое ты должен знать и уважать, неважно, согласен ты с ним или нет.

Встав из-за стола и повернувшись лицом к окну, я не видела, что делается за спиной, но чувствовала каждой клеточкой тела сгустившееся напряжение, которое давило и мешало дышать. Тишина обволакивала нас с Домиником, не давая шанса выбраться из нее, не нарушив равновесия. Кажется, прошло несколько долгих лет, прежде чем я услышала шум отодвигаемого стула и приближающиеся шаги. Подойдя вплотную, мой любовник приобнял меня за плечи и прижался губами к волосам.

– У меня и в мыслях не было тебя обидеть, прости, – послышался немного охрипший от волнения голос. – В чем-то ты права, но в данный момент я не готов к дискуссии. Не люблю проигрывать, поэтому должен подготовиться к разговору. Ты не знаешь всех нитей, связывающих меня с прошлым, и особенно с детьми. Возможно, было ошибкой не рассказать о семейных проблемах в начале нашего знакомства. Ты узнаешь обо всем, но позднее. Я, как и ты, не хочу тебя потерять. Верно и то, что мы должны принять решение, устраивающее нас обоих. Сейчас поздно, первый час ночи, завтра мне предстоит дальняя дорога. Пожалуйста, постели мне на диване в гостиной. Утром после завтрака я должен так или иначе уезжать, но эти пару часов хочу остаться у тебя. Пожалуйста, – повторил он, сжимая мои плечи.

– Да, ты прав, сейчас действительно поздно, – проговорила я, поворачиваясь к нему лицом и кладя руки ему на плечи. – Сделаем так, как ты сказал. Желаю тебе спокойной ночи, завтра тяжелый день.

Коснувшись губами щеки Доминика и чуть прижавшись к нему, я сняла его руки с плеч, что далось мне нелегко, и пошла готовить постель: мне – в спальне, ему – в гостиной.

Лежа в кровати, я никак не могла найти удобное положение. Трудно уснуть, когда чувствуешь, что рушится что-то важное в жизни. Сделать выбор всегда нелегко. Предпочесть спокойную жизнь растения, когда все решают за тебя и остается только подчиняться, не думать ни о чем, принимая жизнь как подарок и капризно надувая губки, когда кажется, что подарок мог бы быть подороже? Тогда придется считаться с тем, что никто не будет воспринимать тебя всерьез: что умного может сказать женщина, живущая за счет мужчины, имеющая профессию, но не умеющая использовать полученные знания и умения? Оставаться всегда в тени удачливого мужа, растеряв с годами и монотонностью существования искру фантазии, желание движения, становясь все больше хилеющим, засыхающим отростком большого цветущего дерева жизни? Нет, это не для меня.