Беременна не по правилам, или Цена одной ошибки

— Потом, — ответил ей коротко.

Лимузин остановился, и охрана открыла нам двери.

— Кстати, примите мои поздравления. Ваша жена очень красива, Руслан Германович, вам повезло.

— Вы ошиблись, Саид Шамирович. Жестоко ошиблись и мне вас жаль. Вы зря меня ненавидите, я не имел никаких отношений с вашей дочерью. Того, кто обесчестил её, звали Аббас.

Саид хрипло рассмеялся.

— Ты сейчас будешь говорить всё что угодно, но я тебе не верю. Аббас был виновен лишь в том, что другом твоим стал. Он подтвердил слова Амины, которая, как и он призналась, что это сделал с ней ты, проклятый выродок. Наслаждайся сладким месяцем со своей Тамарой и малышом. Скоро ты узнаешь, что такое терять любимых…

Когда лимузин скрылся с наших глаз, Тамара ударила меня кулаком в грудь и зашипела:

— Ладомирский, ты во что нас втянул?!

* * *

Пока мы ехали в машине домой, Руслан рассказал мне всё, что произошло десять лет назад. А также поделился мыслями о том, что до сего момента он понятия не имел, что Саид все эти годы жил с мыслью, будто в смерти его дочери и жены виноват был Руслан. Он жил и ждал удобного момента, чтобы отомстить. Необъяснимо страшно.

— С ума сойти, — произнесла я поражённо. — Тебя, Руслана Ладомирского, настоящего параноика и того, кто всех подозревает в любых грехах, надула какая-то девчонка и твой друг!

— Нет, чёрт возьми. Это я сам облажался. Сам позволил себя обмануть, — усмехнулся Руслан. — Нельзя было доверять другим, отвозить Аббаса к Саиду. Нужно было всё сделать самому и поговорить с Саидом, всё рассказать ему, но я даже и предположить не мог, что Амина свалит всю эту гнилую историю на меня… Не нужно было верить Аббасу и впускать её в свою квартиру.

Он выдохнул и, повернувшись ко мне всем корпусом, взял за плечи и, заглядывая в глаза, серьёзным тоном произнёс:

— Тамара, ты понимаешь, что об этом никому нельзя рассказывать? Ни родителям, ни подругам. Никому.

— Мог бы этого не озвучивать, — пробурчала я немного недовольно. — Я всё прекрасно понимаю, как и то, что ты просто обязан разрулить эту ситуацию, и как можно скорее. Я не собираюсь на тот свет, а уж тем более, не позволю какому-то Саиду или кому-то ещё причинить вред моему малышу.

Руслан согласно кивнул.

— Даю слово, Тамара. Ни ты, ни ребёнок не пострадаете. Я решу вопрос с Саидом, — Руслан был уверен в себе и своих силах.

А что если, Саид убьёт его? А потом придёт за мной? Я ведь теперь Ладомирскя, чёрт бы побрал этого Руслана встретиться на моём пути!

Если Саид жил столько лет, взращивая и лелея в своей душе месть, выжидая и наблюдая за жизнью Ладомирского, то с чего вдруг он сейчас изменит своё мнение? Или у Руслана есть какие-то доказательства?

Последний вопрос я озвучила вслух.

— Я не знаю, мёртв ли Аббас или эта падла ещё жива, но я узнаю, — сказал Руслан. — Амина уж точно на небесах. Ты главное, не волнуйся, а лучше думай о себе и ребёнке, поняла?

Не волноваться? Он серьёзно?

— Погоди, то есть, у тебя сейчас ничего нет? Абсолютно никаких доказательств?

— Пока нет.

— Тогда, по большому счёту тебе нечего предъявить в свою защиту и на что ты надеешься, а? Думаешь, что ты придёшь к этому Саиду, у которого крыша съехала на почве трагедии и сядешь с ним за рюмкой коньяка и поговоришь за жизнь? Скажешь, что ты не трогал Амину, это всё твой злой бывший друг сотворил, а тебя хорошего и доброго дядьку подставил. А ты как добрый самаритянин целую неделю держал девчонку у себя по причине того, что она боялась возвращаться к отцу! Сам-то слышишь, как звучит? Ах, да, Амина же ещё указала именно на тебя, но это просто потому, что она любила Аббаса и решила сохранить ему жизнь, а тебя она решила отправить на тот свет. Не понимаю только почему Саид сразу к тебе не пришёл?

Хмурый Руслан небрежно взглянул на меня и сказал:

— Потому что все эти годы у меня некого было забрать.

Я закивала как китайский болванчик и нервно рассмеялась.

— Прекрасно! Зато сейчас у тебя есть Я и ребёнок! — я понимала, что не должна срываться на нём и предъявлять такие претензии, потому что даже согласись Руслан на совместную опеку, Саид бы всё равно узнал обо мне и ребёнке, но я уже не могла остановиться. Мне было очень страшно. Я видела, как Саид смотрел на меня — это был взгляд человека, который уже давно умер, и от него осталась лишь оболочка, которая в этом бренном мире должна выполнить последнюю миссию — отомстить. Его душе нужно было только это. — Зачем, зачем ты пошёл в тот же репробанк, что и я? Не мог выбрать другую клинику, а?

— Я прошу тебя, успокойся, — произнёс Руслан упавшим голосом. — Тамара, я прекрасно тебя понимаю, что ты испугалась, но повторяю, я не допущу, чтобы с тобой или нашим ребёнком что-то случилось. Обещаю тебе. Только услышь меня.

— Ты сказал, чтобы я никому не рассказывала, — произнесла уже более спокойно.

— Да. Нельзя никому говорить, — повторил он.

— А я думаю, что нужно. Нам нужно обратиться в полицию и рассказать о Саиде и его угрозе, — мне казалось, что это правильно. — Пусть меня защитят.

— Нет, — сказал он, как отрезал. — Никакой полиции, Тамара. У Саида связи есть во всех гос. структурах. Абсолютно во всех. Ему доложат сразу, как только прозвучит фамилия Ассадов.

— Но что тогда нам делать?! — воскликнула я и затеребила подол своего красивого и элегантного платья, которое вмиг стало неудобным, раздражающим и казалось, что это именно платье принесло мне несчастье в день свадьбы. Говорят же, что жених не должен видеть платье до свадьбы. А Руслан видел. Да и сама наша свадьба вышла какой-то нелепой, скомканной и больше похожей на фарс.

Мне вдруг стало себя настолько жалко, что я не сдержалась и разревелась. Никогда не замечала за собой такую повышенную эмоциональность.

— Тома? Дорогая, не плач, — взволнованно произнёс Руслан и погладил меня по волосам. Ну вот, макияж поплыл, да ещё и слёзы, смешанные с чёрной тушью закапали на молочную шёлковую ткань, испортив красивый наряд.

— Всё будет хорошо. Обещаю. Просто поверь мне, — его голос звучал уверенно и успокаивающе.

Громко шмыгнула носом и, приняв из рук Руслана бумажные салфетки, вытерла мокрое лицо.

— Это всё гормоны, — сказала и посмотрела в его глаза. — Знаешь что?

— Что?

— В такой ситуации мне выгоднее с тобой развестись. Согласен? — и, не дожидаясь его ответа, быстро сказала: — Не отвечай, а просто дослушай меня.

Он сильнее нахмурился, черты лица ожесточились и заострились.

— Я не стану просить развода, и с огромным трудом, но поверю тебе, что ты всё исправишь и защитишь меня с ребёнком. Но кое-что попрошу. И лучше тебе дать положительный ответ, Руслан, потому что ты меня и нашего ребёнка подставил под удар. Это ошибка или случай твоей жизни, но никак не моей.