Беременна от брата жениха
Шрифт:
– Нет, разговор того не стоит.
– Да, Вика.
– Нет, Тимур. Уезжай сейчас же. Не хватало, чтобы ночью ты нашел неприятности на свою голову…
– А ты волнуешься?
– Еще чего… - усмехнулась.
– Ненавидишь меня?
Хотела ответить утвердительно, но язык не повернулся. Я запнулась и подняла взгляд на мужчину, который перевернул всю мою жизнь вверх дном.
Во мне все так остыло, что едва ли ненависть – это то, что я сейчас испытываю. После изнасилований – да, ненавидела. Первые месяцы беременности – ненавидела. Затем поняла, что своей ненавистью я делаю хуже только своему
– Тебе тут родители кое-что передали. Твои родители.
После этих слов Тимур приносит из прихожей много пакетов. В одном из них лежит фотоальбом, а в записке к нему приложено: «Для Ульяны от дедушки с бабушкой». Большой фотоальбом, не такой, как сейчас в современности делают. Сдерживая свой порыв обнять эту вещь, я настороженно смотрю на Тимура.
– Что ты делал у моих родителей?
– В гости заезжал. Чай попили, поговорили, и я уехал. Было бы неплохо съездить к ним втроем, как считаешь?
– Втроем? Ты ничего не путаешь, Тимур? Впрочем, хватит об этом. За окном темнеет, а у тебя впереди несколько часов дороги.
Вглядываюсь в его черты лица, отыскивая в них ожидание того, что я предложу остаться. Но не нахожу. Он принимает реальность, встает из-за стола и направляется в прихожую.
Сейчас лето, дороги не заметены снегом, а это значит, что он благополучно доберется до столицы.
– Там подарки кое-какие. Для вас. Буду рад, если ты их откроешь, а не выбросишь, - тихо проговаривает он.
Наблюдаю за тем, как он собирается.
– Не нужно больше приезжать. Нас ничего не связывает.
– Ты права. Нас ничего не связывает, ведь несколько недель назад Андрей совершил самоубийство в психиатрической больнице, в которую он был заключен.
Дрожь пробирает мое тело, а жалость забирает все мои мысли. Какие все-таки женщины - непонятные существа… Этот человек сделал мне больно, он мог меня убить, а мне просто жаль, что он завершил свою жизнь вот так и в таком месте…
– Это правда? – встречаюсь с Тимуром взглядом, - почему Альберт мне не сказал?
– Я решил сам сообщить тебе. Если не веришь, позвони моему отцу.
– Верю, - вздох, - как твои родители теперь? – становится их жаль.
– Андрей мне не родной, Вика. Ты наверняка уже это знаешь.
– Разве это повод для равнодушия? – восклицаю я.
Тимур хмурится, а его губы находятся в напряжении.
– То, что он сделал с тобой, для меня это есть повод для равнодушия.
– А то, что со мной сделал ты?!
В следующую секунду меня пронзает порывом ветра – Тимур оказывается непозволительно близко ко мне и с такой же молниеносной силой он хватает меня и прижимает к стене своим телом. Все происходит за считанные доли секунды, и я успеваю вскрикнуть лишь в последний момент.
– Тихо… ты разбудишь Ульяну.
– Отпусти меня, - мой голос ощутимо охрип от страха.
Мне хочется спрятаться. Убежать отсюда. Я боюсь его и того, что он может со мной сделать. Мной овладевает паника, и я смотрю на Тимура снизу вверх подобно тому, как смотрит бедный беззащитный кролик на удава.
Паника.
Холод.
Липкий страх
овладевает мною.– Тише, успокойся. Подумай. Разве я продолжаю делать что-то кроме того, что просто удерживаю тебя на месте?
Учащенно дышу, не в силах произнести что-либо.
– Я давал тебе срок, чтобы ты привыкла ко мне. Видимо, расстояние – это неправильный метод лечения от прошлых страхов…
– Разве они – страхи – прошлые?.. – хрипло.
– …поэтому теперь я буду приезжать сюда настолько часто, насколько смогу, и тебе придется привыкнуть к моему присутствию…
– Словно ты имеешь на это право!.. – шепот сбивается к чертям.
– …потому что я люблю тебя, Вика. Я хочу быть рядом с тобой, а прошлое… его не исправить, как бы мне того ни хотелось. Мне очень жаль, что я хотел отомстить брату тем же оружием. Я был глуп. Я был одержим той, которую сейчас я ненавижу, потому что все эти годы ее призрак отравлял мне жизнь. Андрей не смог отделаться от нее, от этого призрака, а я смог. Для меня нет ничего дороже, чем ты и твоя принцесса, твоя маленькая копия. Хватит бегать, Вика.
Дыхание приходит в норму, но его близость сводит меня с ума, потому что я так отвыкла… отвыкла от него и всего, что было связано с этим мужчиной.
– Я ничего не делаю. Посмотри, я просто нахожусь рядом, держу тебя за руку и говорю с тобой.
Поглаживания его пальцев по моей руке, на удивление, успокаивали. Он действительно больше ничего не делает.
– Та девушка… - не могу произнести ее имени, запинаюсь.
– Что такое? – Тимур хмурится, но мягко выпускает меня из объятий.
Получив свободу, я не шарахаюсь от него, но держусь в стороне.
– Тогда, в подвале Андрей сказал мне, что он ее… не насиловал.
И я рассказала все то, что так рвалось наружу. Я сказала, что поверила его словам, потому что тогда из него выходило все то, что скрывалось внутри долгие годы.
– Куда же ты? В таком состоянии, - нервно закусываю губу, на Тимуре лица нет.
Виню себя за то, что сказала это сейчас. Но вдруг нам больше не суждено увидеться? А мне еще давно стоило рассказать правду, которую мне поведал Андрей.
– Останься… Но лишь один раз. Это исключение, Тимур.
Чернов находит мое лицо, его пальцы касаются подбородка и чуть сжимают его. Не сопротивляюсь полупьяному поцелую, который он оставляет на моем виске.
– Я мстил тебе в то время, как Андрей подобного не делал. Мне нужно переварить это, Вика, - шепчет он, прикрывая глаза.
В них ужасная боль. Но эта боль не из-за Аси, эта боль из-за меня… Из-за меня. Получается, что так?
– Я поеду, - шепнул он напоследок.
Сам не свой, Тимур вышел за порог. Он обещал уехать, не тревожа меня своим присутствием этой ночью, и он уехал.
– Мама…
Я оборачиваюсь, в дверях стоит сонная Ульяна.
– Папа уехал? – детское бормотание вызывает улыбку.
Не в силах что-либо ответить, я нежно беру дочку на руки и иду с ней в спальню. А через четыре часа бессонницы беру в руки телефон и печатаю смс:
«Доехал?», - волнующий меня вопрос, ведь Ульяна слишком привязалась к нему.
Вдруг, что-то случится? Тимур уехал сам не свой после правды, что я так невовремя решила раскрыть.
«Доехал… Спасибо за заботу, Вика. Доброй ночи вам…»