Беременна от бывшего

– У итальянцев культ еды и отдыха.

– Пойдём, итальянка моя. Угощу тебя обедом. Ирина забронировала нам столик в ресторане недалеко отсюда.

Мы заходим в кабину лифта и, как только двери за нами закрываются, оба замолкаем.

Лифт внезапно кажется мне маленьким. Тесным. И жарким. Чертовски жарким.

Ослабляю узел галстука и перевожу взгляд на девушку.

Сильвана прикусывает губу. Манит меня чертовка. Еле сдерживаюсь, чтобы снова не наброситься на неё.

Девчонка с ума меня сводит. Пока шли переговоры, я только на неё и мог смотреть. Мне охрененно трудно бороться с бушующим внутри влечением.

Прекрасное искушение, которое дурно на меня влияет.

А всё дело в банальном: я знаю, что не могу получить её, поэтому меня к ней постоянно манит. Запретный плод слишком сладок.

Пока цифры на электронном табло медленно убывают, Сильвана молчит, но смотрит на меня с интересом. Словно гадает, решусь ли я.

Может, поцеловать её ещё раз? Чтобы удовлетворить свою жажду, хотя бы одним глотком.

Всего один поцелуй. Хуже от него никому не станет.

Делаю шаг навстречу и только готовлюсь обнять её, как Аня резко отстраняется.

– Ты любишь итальянскую кухню?

Она действительно считает, что я могу сейчас думать о еде?

В её присутствии эпицентр моей активности смещается к паху, и я забываю, как нужно трезво мыслить. Сильвана, сама того не подозревая, зажгла во мне кое-что, чего я давно не испытывал.

Желание.

– С недавнего времени начал её ценить.

Когда официант ставит перед нами две тарелки с едой, Аня вдруг спрашивает.

– Почему ты постоянно так на меня смотришь?

Я прочищаю горло, а она, забавляясь моей реакцией, улыбается. Ослепительно. Обворожительно. От её улыбки у меня в душе вспыхивает настоящее северное сияние.

– Как? – уточняю.

– Будто ты хищник, а я твоя добыча.

Словно под гипнозом наблюдаю, как она ротиком обхватывает ложку, проглатывает лакомство и потом облизывает полные губы, наслаждаясь вкусом безумно вкусного блюда.

– Считаешь, что я хочу тебя съесть?

– А ты хочешь?

– Очень.

Смеётся. Сделав глоток воды, спрашивает.

– Можно личный вопрос?

– Валяй.

– Почему у тебя нет девушки?

– Ты о постоянном партнёре?

– Да, – гулко сглатывает, как будто ей неприятно моё уточнение.

– Я не ищу отношений. Считаю, что они только всё усложняют.

– Разве не все люди ищут любви и постоянства?

– Нет, Сильвана. Не все.

– То есть ты не хочешь когда-нибудь жениться и завести детей?

– Определённо, нет. Семья не для меня. Видишь, какие мы с тобой разные.

– Тебе разбили сердце? Поэтому ты больше не веришь в любовь?

– Я вырос в окружении, где любви не было места.

– Звучит довольно печально.

– Как и история моей жизни.

Ирина присылает сообщение, что на улице ждёт машина, готовая отвезти нас в отель, если мы хотим отдохнуть перед следующими переговорами.

– Что скажешь по поводу наших утренних встреч?

– Думаю, это всё не то, – девушка пожимает плечами.

– Ясно, – доев лазанью, вытираю рот салфеткой.

– Не стоит расстраиваться. Это ведь только начало.

– У меня такое ощущение, что итальянцы живут в какой-то собственной вселенной, где в сутках больше двадцати четырёх часов и они абсолютно никуда не торопятся.

– Зато если они возьмутся за дело, то сделают всё, – Аня целует кончики собранных щёпотью пальцев, а потом поднимает руку, одновременно раскрывая ладонь. – Беллиссимо.

– Будем на это надеяться.

– Давай немного прогуляемся по площади Гае Ауленти. Я так соскучилась по Италии, – Аня проводит рукой по волосам. По чертовски сексуальным волосам.

– У нас есть время до следующей встречи, – сверяюсь с наручными часами.

– Отлично.

Площадь даже в самое жаркое время суток набита туристами. Повсюду снуют люди в шортах и панамках, держа в руках огромные фотоаппараты, чтобы заснять на память красивый современный район Милана.

Меня посещает шальная мысль, а почему бы не сфотографировать Сильвану, чтобы сохранить её фото себе. У неё же есть моё.

– Мы выбиваемся из толпы, не позируя перед этим милым фонтаном, – подкидываю идею.

– Ты прав, – сразу подхватывает, – доставай телефон. А я первая буду позировать.

Сильвана скромно встаёт посреди публики и посылает мне воздушный поцелуй. Я делаю пару снимков, но вдруг отвлекаюсь на старушку, которая дёргает мой рукав.

– Чего хочет эта женщина?

Сильвана обращается на итальянском к старушке, облаченной в яркую одежду. Та что-то тараторит, продолжая при этом смотреть только на меня.

– Она хочет погадать тебе.

– Я не верю в этот бред. Пойдём.

– Постой. А давай, шутки ради, узнаем, что цыганка хочет сказать? – задорно подмигивает.

Перевожу взгляд на старушку, а та хищно прищуривается, будто берёт меня на слабо.

– Только ради тебя, – обращаюсь к Ане, – и за это ты будешь мне должна.

– Согласна, – смеётся, – дай ей свою руку.

– Но только руку. На сердце пусть не рассчитывает.

Старушка пальцем проводит по линиям на моей ладони и говорит, говорит, говорит. Похоже, если итальянец раз откроет рот, потом заткнуть его можно только при помощи кляпа.

– Что она говорит? – не выдерживаю.

– Сказала, что ты очень умный.

– Смотри-ка, не врёт.

– И ещё, что ты очень богатый.

– Теперь я ей точно верю.

– Гадалка говорит, что у тебя было трудное детство. И из-за недостатка любви у тебя сложился очень сложный характер.

Детство?

Не было у меня никакого детства. Мне слишком рано пришлось повзрослеть.

Цыганка продолжает ещё что-то бубнить, Сильвана ее внимательно слушает. А мне уже не терпится избавиться от назойливой женщины, зарабатывающей деньги из воздуха.

– Что там ещё? – мученически закатываю глаза.

– Она сказала, что в твоей жизни есть женщина. Ты очень сильно привязан к ней. Между вами какая-то сильная связь. Но она скоро предаст тебя, – её голос становится тихим. – И когда ты узнаешь об обмане, тебе будет очень больно. И потом…

– Что потом? – усмехаюсь. Бред чистой воды.

– Сколько ты ни будешь пытаться, ты никогда не сможешь простить её, – считывает недоумение на моём лице и добавляет: – Глупость, правда?

– Сколько ей нужно заплатить?