Берендей

Скоробогатов усмехнулся:

–  Ладно. Я понял. Семен сказал, что ты отличный мужик.

Он легонько хлопнул Берендея по плечу. По правому. Рука у него была тяжелая - Берендей еле сдержался, чтоб не выругаться.

–  Извини, - Скоробогатов догадался, - я забыл. Сильно порвал медведь-то?

Берендей покачал головой.

–  Так что ты мне посоветуешь?

Берендей задумался и сказал:

–  Мне трудно что-то посоветовать. Я уже сообщил Семену, что не охочусь на медведей. Я говорил со старым медвежатником. Он сказал, что этого медведя можно взять только на рогатину. Человек пять-шесть для этого надо, и рогатины надо специально делать, покрепче.

–  Да? Может, нас двоих хватит? Не побоишься?

Берендей покачал головой:

–  Я не побоюсь. Только это самоубийство. Вес очень большой. Килограмм семьсот.

–  А медвежатник твой?

–  Михалычу семьдесят шесть лет. Куда ему с рогатиной… Даже не зовите его, а то ведь он пойдет.

–  Жаль…

–  А меня возьмете?
– спросил вдруг Андрей, который ловил каждое слово в разговоре.

Значит, задела его эта история с дуэлью… Смелым решил стать? Берендей смерил Андрея взглядом, так же как и Скоробогатов. И одновременно с ним сказал:

–  Нет.

Отец никогда не говорил Берендею «ты еще мал». Сколько бы лет ему ни было. Он всегда позволял ему делать то, что делал сам. А если Берендею было это не по силам, он и сам это понимал, без обидных пояснений. Но сейчас очень хотелось сказать Андрею: «Ты еще мал».

–  Только если твои родители мне расписку напишут, что не возражают, - ухмыльнулся Скоробогатов.

–  Я совершеннолетний!
– возмутился Андрей.

–  И давно?
– спросил Берендей.

–  Какая разница. С восемнадцати лет в армию берут.

–  Ну так лучше бы ты сходил в армию. Пользы было бы больше, - едко сказал Скоробогатов.

Берендею стало жаль парня.

–  Не обижайся. Медведь вчера убил четверых вооруженных людей из семи, а пятого тяжело ранил. Здоровых парней из службы охраны, которые отлично стреляют. И если идти на него с рогатиной, потери могут быть еще больше. Если ты испугаешься или растеряешься, от этого не только твоя жизнь будет зависеть, понимаешь?

–  Я не испугаюсь.

–  Нет, Андрей. Это не игрушки. Тут нужна сила, физическая сила. И очень крепкие нервы.

–  Ага! Значит, у тебя и сила, и нервы, а я еще сопляк?

Скоробогатов разрешил их спор грубо и быстро:

–  Да, ты еще сопляк. И не о чем говорить.

Берендей глянул на него то ли с осуждением, то ли с благодарностью. Может быть, этот сопляк впервые в жизни решил вести себя по-мужски…

–  Ну так что, пойдешь со мной?
– снова спросил Скоробогатов Берендея.

Берендей пожал плечами.

–  Я пойду. Это мой участок. Это входит в мои профессиональные обязанности - отстрел вредных хищников. Только бесполезно это. Нам его не взять. Я держал его на рогатине, я знаю, что говорю.

–  Семен тоже пойдет.

–  Он сегодня сказал, что не пойдет ни за что.

–  Да мало ли что он сказал, - отмахнулся Скоробогатов, - ты его не слушай, он пойдет.

–  Есть еще одна вещь… - Берендей помялся, но решил сказать.
– Дело в том, что я не могу его убить.

–  Это почему еще?
– удивился Скоробогатов.

–  Он… заговорен. От меня.

–  Так, - протянул Скоробогатов, - значит, медведь-оборотень. Это раз. Оберег - это два. Ну, и три - он от тебя заговорен. Не слишком ли много на одну историю? Кто ты такой, парень, а? Быстро говори!

Скоробогатов нагнулся к самому его лицу и выдохнул последние слова. Для зверя это - приглашение к драке. Как у людей - бросить перчатку, так у медведей - дохнуть в морду сопернику. Медведь сначала отстраняется, а потом кидается в атаку. Или уходит. Скоробогатов и сам был похож на медведя. Но Берендей сдержался, даже отстраняться не стал:

–  Я же сказал, что буду говорить только то, что считаю нужным.

–  Ты что, не понял, с кем имеешь дело?
– Скоробогатов все равно почувствовал волну враждебности, исходящую от Берендея. Как зверь.

–  Мне наплевать, - ответил Берендей, не в силах погасить свою злость.

Скоробогатов сгреб его порванное плечо огромной рукой и зажал как в тиски.

–  Ну? Кто ты такой на самом деле? Что ты еще про него знаешь? Может, ты такой же, как он?

Было больно. Берендей почувствовал, как кровь отливает от лица. И что это он имеет в виду, говоря «ты такой же, как он»? Неужели и это он чует, как зверь?

–  Вы ничего не добьетесь, - тихо ответил он.
– Или я буду помогать вам, или я буду действовать без вас. А вы - без меня.

–  Да? А я могу быть уверен, что ты действуешь не против меня? Ты появился там в Новый год в то самое время, когда мой сын был убит. Или это совпадение?

–  Это не совпадение. Медведь преследовал меня, но я ушел. И он нашел новую жертву.

–  Как это ты ушел от медведя, а?

–  А вот так. Взял и ушел. Я быстро бегаю по снегу, а медведь так быстро бежать не может.

Скоробогатов сжимал руку все сильней. Неужели и это придется ему простить? Он смотрел в глаза не мигая, и пока Берендей удерживал этот взгляд.

–  Человек не может убежать от медведя. Кто ты такой?

–  Я не действую против вас, - рыкнул Берендей.
– Не злите меня, иначе вам и вправду придется без меня обойтись.

Скоробогатов оттолкнул его к буфету, вскочил с места и заходил по кухне, как по клетке. Берендей удержал равновесие и не упал. Глянул на плечо: на чистом свитере снова расплывалось красное пятно. Скоробогатов прошел из угла в угол раза четыре, а потом остановился, словно одумался.

–  Извини, - бросил он без особого раскаянья.

–  Вы испортили мне третий свитер, - фыркнул Берендей.
– Если швы опять разошлись, мне влетит от хирурга. Думайте, что делаете.

–  Ну ладно, извини, сказал же!
– Скоробогатов сел.
– Хочешь, пришлю тебе другого хирурга? И свитеров десяток?

–  Нет, спасибо. Достаточно того, что вы этого не повторите.

–  Да не повторю, не повторю. Не хотел я. Нашло на меня.

Берендей подумал, что было бы, если бы на него самого «нашло». А Скоробогатов и вправду похож на берендея. На невоспитанного берендея. И ведет себя, как зверь, и в нем зверя чует. Может, дед его был берендеем? Или прадед?