Бьёрн Магнуссон

Бьёрн тоже создал изображение, только картинки были из древних манускриптов. Светловолосая женщина позировала с метлой, а мужчина что-то размешивал на рабочем столе. Но было совершенно очевидно, что это одни и те же люди, или как минимум, близкие родственники.

Гриндевальд внимательно сравнил изображения Гольдштейн и Ковальски с фресками и сделал однозначный вывод:

— Да, это они!

Немного успокоившись, бывший тёмный лорд задумчиво посмотрел на Бьёрна и тяжело вздохнул:

— Когда мы первый раз встретились, я надеялся, что ты поможешь мне умереть, едва станешь достаточно сильным. Потом я решил, что передам тебе все свои родовые знания, а в обмен на это, один из твоих потомков наследует род Гриндевальд. Правда, после таких новостей, я больше не хочу умирать так просто. Я совершил немало страшных поступков, и, как оказалось, ещё больше глупых. Вот только теперь сильней всего, я хочу отомстить французам и Альбусу.

— Я на фоне вас, директора, и тем более Фламелей, выгляжу едва вылупившимся птенцом, — скривился Бьёрн, — и неизвестно, когда смогу приблизиться, даже по размеру источника. Как я вам помогу, герр Гриндевальд? Что Фламели, что Дамблдор прихлопнут меня, как надоедливую мошку. Или вы думаете, я могу трансгрессировать в Альпы и вытащить вас из замка? Да я бы даже войти туда не смог, не то, что разрушить вашу тюрьму. Стоит мне, словно истинному гриффиндорцу, броситься вас спасать, меня сначала задержат тюремщики, а потом им на помощь и сам Дамблдор может появиться.

— Правильная месть не терпит спешки, — зло прищурился Гриндевальд. — Просто имей в виду, что мои желания изменились. Будь крайне осторожен с Фламелями. Сделай артефакты из её манускриптов. Покажи, что ты от них в восторге, а потом создай обманку. Даже если Фламели включат тебя в свои интриги, то, по крайней мере, перестанут опасаться. Главное — не показывай виду, что ты их в чём-то заподозрил. Играй обычного амбициозного волшебника, который мечтает прикоснуться к мудрости великих магов.

— Тут мне даже играть не придётся, — Бьёрн хихикнул. — Я уже пять лет пытаюсь стать сильнее.

— Тебе бы устроить нормальное жертвоприношение, — вздохнул Гриндевальд. — Вот мы с Альбусом перемололи миллионы магглов в концлагерях и стали Великими магами. Поверь, нам было на кого равняться.

— На Фламеля? — навскидку спросил Бьёрн.

— И на него в том числе, — Гриндевальд откинулся на диване. — Наш французский великий маг родился в 1330 году, а в шестнадцать лет, когда Фламель почти закончил Шармбатон, почему-то разразилась эпидемия бубонной чумы, самая страшная в истории Европы. Болезнь унесла более пятидесяти миллионов жизней! Будущий великий алхимик — скромный юноша, Николя Фламель их всех принёс в жертву. Энергии было столько, что её часть он запер в камне, который с тех пор продляет жизнь и ему, и жене. Ну и сделался Великим магом, естественно.

— Мой отец был Великим волшебником, но он никого не убивал для этого, — покачал головой Бьёрн. — Думаю подняться до таких высот можно не только с помощью тёмной магии.

— Философский камень может использоваться не исключительно лишь для продления жизни, — ухмыльнулся Гриндевальд, — но и для других целей. Например: прямая передача знаний и сил следующему поколению. Может, когда ты вернёшь своё имущество в Норвегии, то где-нибудь в родовом хранилище обнаружишь маленький красный камешек. Внешне Философский камень напоминает рубин, но на самом деле — это концентрированная энергия миллионов убитых магглов или тысяч принесённых в жертву волшебников. Ты же чувствуешь, как увеличивается сила после жертвоприношений? Я не говорю, что твой отец погубил столько же жизней, сколько и мы, Бьёрн. Вот только Великим магом по-другому не стать. Лёгкого пути нет. Сильным волшебником? Да. Очень могущественным? Шайсе! Да сколько угодно! Вот только выйти за определённые рамки не получится, сколько ни тренируйся.

Бьёрн побледнел и замолчал, а в глубине его тела, мерно пульсировал родовой амулет.

***

В Слизерин мэнор на специальную площадку аппарировали двое волшебников.

— Здорово, Абраксас, — оскалился Долохов. — Когда сынка отправишь в лагерь на обучение?

— Добрый день, Антонин, — надменно кивнул Малфой. — Люциус занимается делами, которые гораздо важнее для чистокровных волшебников, чем отработка «Круциатуса» на магглах. Не спорю, — он взмахом руки, оборвал возмущение Долохова, — будущие боевики нам пригодятся прямо сейчас. В то же время нам потребуются и те, кто будет оплачивать их подготовку. Для войны нужны только галеоны, а обычного мяса можно набрать сколько угодно.

— Я не обычное мясо готовлю, — недовольно скривился Долохов. — Это будущая элита Пожирателей. Сейчас волчата распробуют крови. А потом я дам им почувствовать власть над магглами. И через три-четыре года мы получим целую армию преданных нашему делу волшебников.

За разговором они подошли к крыльцу, где их встречал домовик в наволочке слизеринских цветов. Он поклонился и торжественно произнёс:

— Господа волшебники, лорд Волдеморт ожидает вас в малом зале.

Малфой и Долохов поспешили за ним по коридорам замка и вскоре приветствовали своего лидера. Волдеморт обедал и взмахом руки, предложил обоим гостям присоединиться к трапезе.

— Что расскажете, друзья мои? — Риддл внимательно оглядел ближайших слуг. — Как идёт подготовка молодёжи, Антонин? Есть достойные претенденты для вступления в орден?

— Да, милорд, — резко кивнул Долохов, — лучше всего проявили себя слизеринцы.

— В этом и сомневаться не приходилось, — самодовольно произнёс Малфой.

— А как наши дела в Визенгамоте? — тут же перевёл на него взгляд Волдеморт.

— Похвастаться нечем, — скривился Абраксас. — Дамблдор расставляет на все позиции своих людей. Как председатель Визенгамота, он получил слишком много власти. У нас большие проблемы, мой лорд.

Глаза Риддла зло сверкнули. Тёмный лорд задумчиво посмотрел на стакан огневиски в своей руке.

— Дамблдор… как же он мне надоел. Нам надо найти что-то для него важное. Что-то такое ради чего старик будет готов прийти в ловушку, даже зная о ней.

— У него был брат, — Малфой задумчиво прищурился. — Мне кажется, он сейчас живёт в Хогсмиде.

— Старый, нелюдимый мужик. Держит забегаловку «Кабанья голова», — внезапно произнёс Долохов, заслужив удивлённые взгляды собеседников.

— И откуда ты это знаешь? — Малфой, понимая, что его снова обошли, недовольно поджал губы.

— Мы были там не раз, от местных пьяниц чего только не наслушаешься, — оскалился Антонин. — Правда, самого Дамблдора я там никогда не видел, но я и не сижу в кабаках каждый день.

— Узнай мне про него Антонин, — змеиная улыбка разрезала лицо Волдеморта. — Может, этот кабатчик дорог нашему бородатому приятелю?

Дальше они продолжили обсуждать дела, не возвращаясь к проблеме Дамблдора.

Через несколько дней Долохов вновь появился в мэноре и подробно рассказал Волдеморту, что хозяином «Кабаньей головы» действительно является брат директора. Из министерства магии эту информацию тоже подтвердили. Волдеморт поблагодарил Долохова и всерьёз задумался. Сведений о том, что братья общаются, найти не удалось. В то же время вряд ли Дамблдор останется равнодушным, как только до него дойдут сведения, что брата похитили. А если прямо указать ему, где Аберфорта можно найти и подготовить встречу? Прикидывая разные варианты, Волдеморт решил, что это будет хорошим способом избавиться от противника. «От Хогвартса далеко, связи с источником у него не будет, только собственная магия и артефакты, — размышлял тёмный лорд, — а значит, я его раздавлю, как клопа! Особенно если сражаться прямо здесь. Магия источника Слизерин-мэнора послужит мне дополнительным усилителем, тогда как Альбус будет наиболее уязвим». Через месяц всё было подготовлено.