Бернадот
Шрифт:
2 апреля 1801 года, в ответ на создание т.н. Северной коалиции (Россия, Швеция, Пруссия и Дания), английский флот предпринял нападение на датскую столицу.
Анж Чиаппе (Ange Chiappe), 41-летний корсиканец, экс-депутат Конвента и Совета 500, последовательный противник Наполеона, пользовался репутацией человека полезного и покладистого, к семье Бернадотов пристал в основном по политическим соображениям, хотя полиция, под постоянным наблюдением которой он находился, не упускала возможности делать по этому поводу скабрёзные намёки на его близость с Дезире. Т. Хёйер считает, что эти намёки, подхваченные досужими историками, не имели под собой ни малейшего основания.
Соответственно «Я Вас приветствую и обнимаю» и «Я Вас приветствую».
Бюст Ж.-Б. Бернадота работы Черакки хранится теперь в его музее в
Так свидетельствует, во всяком случае, мадам де Сталь, которая якобы лично услышала эти слова из уст Наполеона.
После Амьенского мира в армии началось повальное сокращение, а офицерское жалованье уменьшено вдвое.
Впрочем, наполеоновская полиция могла сфабриковать какую угодно дезинформацию, так что полагаться на архивы в данном случае весьма опасно.
После смерти Э.Ф. Симона в 1827 году, умершего в нищете, король Карл Юхан послал его вдове и дочери деньги.
Французский конкордат был подписан 15.7.1801 г. после десятилетнего гонения республиканских властей на церковь во Франции. Конкордат регулировал официальное функционирование церкви и сохранял суверенитет государства над церковью.
Дельма, Фурнье, Донадьё и многие другие были арестованы и отправлены на «сухую гильотину», т.е. в заморские территории.
А. Палмер считает это одной из поздних «гасконнад», т.е. выдумок, Бернадота.
Во время короткой ссылки на Эльбе Наполеон скажет, что нужно было пристрелить Бернадота, вместо того чтобы трижды миловать «негодяя из-за любви к Дезире ».
По Амьенскому соглашению Лондон обязывался возвратить Парижу, Мадриду и Гааге все завоёванные в боях их колонии, кроме о-вов Тринидад и Цейлона, от которых Испания и соответственно Батавская республика должны были отказаться. Великобритания уводила флот из Средиземного моря, возвращала Египет турецкому султану, Мальту — ордену иоаннитов, но оставила за собой Гибралтар. Наполеон вывел свои войска из Неаполя, признал независимость Португалии, но оставлял за собой её колонию Гвинею.
21 марта 1894 года принц Луи Антуан Анри де Бурбон Конде Эн- гиенский (1772—1804), последний отпрыск рода Конде, один из видных деятелей роялистского движения, был арестован французами в Бадене и расстрелян в Винсенне.
Наполеон испытывал по отношению к Англии патологическую ненависть. Эта страна оставалась у него бельмом в глазу — непокорённой, что нарушало стройность планов диктатора о создании универсального европейского государства. Премьер-министр Великобритании Уильям Питт Младший (1759—1806) говорил, что как бы ни велика была Франция, ей никогда не победить Англии, у которой государственные доходы были сопоставимы, а флот и торговля были сильнее, чем у всей Европы.
С Л.Н. Даву Бернадот состоял в дружеских отношениях, о чём, в частности, свидетельствует то, что он послал Даву из Ганновера 6 медалей, выбитых в знак преданности армии императору, а Даву в феврале 1805 г. подарил Бернадоту арабского скакуна. Впоследствии отношения между ними стали портиться.
Дворец принадлежал королеве Дезидерии вплоть до её смерти.
Король Швеции от прусской награды отказался и вернул орден королю Пруссии Фридриху Вильгельму III обратно со следующей мотивацией: он, легитимный король милостью Божьей, считает ниже собственного достоинства носить орден вместе с узурпатором королевской власти (Наполеоном) и его выскочками-генералами.
В состав армии Франции входили гвардия под началом Бессьера, кавалерийский резерв Мюрата и 7 корпусов (Бернадот, Мармон, Даву, Сульт, Ланн, Ней и Ожеро).
Прессбург, ныне Братислава. По этому миру Австрия должна была уступить Итальянскому королевству (читай: Наполеону) Венецию, Истрию и Далмацию; Бавария и Вюртемберг «отрезали» себе от австрийского «пирога» Тироль, Форарльберг, Линдау и Брейсхаус. Курфюрстов Баварии и Вюртемберга Наполеон сделал королями и заставил Австрию, впрочем, как и себя, признать их.
Начальник генштаба Бертье получил титул князя Невшательско- го, Мюрат — великого герцога Клевского и Бергского, Бессьер — герцога Истрийского, МакДональд — герцога Тарентского, Ней — князя Московского, Талейран — князя Беневентского, Даву — герцога Ауэр- штедтского, Шампиньи — герцога Кадорского, Удино — герцога Ред- жио. Брат Жозеф (1768—1844) стал королём Испании, брат Людовик (
Луи) (1778—1846) — королём Голландии, сестра Элиза Мария Анна (1777—1820) — герцогиней Тоскании, сестра Каролина (1782—1839) — королевой Неаполя (замужем за И. Мюратом, королём Неаполя), брат Жером (1784—1860) — королём Вестфалии. Брат Наполеона Люсьен (1775—1840) ко всему этому относился резко отрицательно и, в отличие от своего брата Жерома, по настоянию Наполеона расторгшего свой брак с американкой Элизабет Петерсон, аннулировать свой «мезальянс» отказался. В 1804 г. он уехал сначала в Италию, а в 1807 г. — в Америку. Сестра Мария Полина (Шарлотта) (1780—1825) вела самый рассеянный образ жизни и после Люсьена была вторым «уродом» в тщеславной семье Бонапартов, что, впрочем, не помешало ей во втором браке стать княгиней Сульмонской и Росанской.В переводе с итальянского означает «горбатый мост».
При первом большом распределении майоратных дотаций в 1808 г. князя Понте-Корво не забыли и перевели на его имя доход в сумме 100 000 франков. Здесь же уместно привести другие статьи дохода князя: 8760 талеров из польского имения Опинигорева, а также доходы с гостиницы в Париже, которую он с большой переплатой — за 800 000 франков — приобрёл у высланного из страны генерала Моро.
И история подчинилась «безупречному» гению: приказ полководца 1-му корпусу о движении на Дорнбург из неё выпал, а его место занял мифический приказ о том, чтобы он шёл на помощь 3-му корпусу Даву.
Занятый без штурма солдатами Мюрата и Нея Веймар подвергся основательному грабежу.
Его интернировали в Гамбурге, где он проводил всё время в попойках и пирушках, а потом впал в меланхолию, граничащую с помешательством. В 1807 г. он был обменен на французского генерала Виктора, что дало повод для Наполеона высказаться в том смысле, что «получил генерала в обмен на свинью». «Свинья» окажется с зубами. Через 7 лет император почувствует их в битве при Ватерлоо.
Как сообщил нам шведский историк Г. Бьёрлинг, полковник Мори- ан был отдан под трибунал, но он счастливо избежал серьёзного наказания, лишившись только генерал-адъютантского звания. На судебном заседании он чистосердечно признался: «О мужестве и тактике, к сожалению, не могло быть и речи».
Корпус Бессьера скоро будет расформирован, и в распоряжение Бернадота будут предоставлены польская армия с задачей блокировать Данциг и гессен-дармштадтская бригада с задачей осадить Грауденц.
Принц Вюртембергский, офицер связи с прусской стороны при главном штабе русской армии, вспоминал о встрече с С.М. Каменским в следующих красочных выражениях: «После просьбы доложить обо мне фельдмаршалу ординарец ввёл меня в большую пустую комнату и попросил подождать. В комнату в одной рубахе и с ночным колпаком на голове вошёл маленький худенький человек, который, увидев меня у тут же исчез, но скоро в том же одеянии появился снова и протянул мне рапорт графа Петра Палена на русском языке: “Читай!” Когда я прочитал, он закричал: “Браво!” и добавил, что хотел проверить мои знания языка, после чего бросился мне на шею. Поцелуи, перемежавшиеся возгласами, казалось, никогда не кончатся: “Принц Вюртембергский! Племянник Марии Фёдоровны! Молодая поросль! Молодец! Поди сюда!” Когда он, наконец, отпустил меня, то издал пронзительный крик, и комната наполнилась членами его свиты, на которых он набросился с ругательствами, среди которых были довольно грубые и даже нецензурные». На другой день принц, подверженный приступам лихорадки, прихворнул. Просыпаясь утром, открыл глаза и не поверил — его взору представилась следующая картина: «... фельдмаршал во главе генеральской депутации с князем Трубецким, Левашовым, Бенкендорфом и графом Толстым... в зелёном спенсере, висящем на бёдрах, сверху подпоясан шалью, а по шали — широкая голубая лента Андреевского ордена... подошёл ко мне и сказал: “Этот колбасник Беннигсен не мог даже прислать стоющего лекаря, который бы смог вылечить мне принца. Пошлите сейчас же за этим прохвостом, или я ей-богу разжалую его в солдаты, если принц завтра же поутру не встанет на ноги”. ...Речь его показалась мне бурлескной и подходящей более для денщика, нежели для фельдмаршала, хотя и вполне связной. Из неё сделать вывод о помешательстве ума было, однакоу трудно у но всё это было как-то странно, ибо граф считался человеком тонко образованным ».