Бес и Шаман

— Ой, здравствуйте, товарищ! — воскликнула девушка, помахав Карлосу рукой, — как хорошо, что мы вас встретили!

— Добрый день, — ответил сталкер, точно загипнотизированный, глядя на легкие курточки и красные галстуки детей.

— Мы заблудились, понимаете? Меня зовут Катя, я звеньевая… наш отряд выехал в лес. Мы собирались сделать скворечники и установить новые кормушки, в этом году нам точно-преточно вручили бы вымпел, сам товарищ Кравченко, между прочим!

Карлос горько улыбнулся. Он никогда не слышал о подобном, но и без особых усилий понял, что случилось. Зона была непредсказуемым местом, и вот он привет из социалистического прошлого, трогательный и беспощадный. Кто они эти дети? Призраки тех, кто погибли в лесу, на пикнике 26 апреля 1986 года? Или немного позже? Пропали бесследно в мирной стране, приручившей атом? Может быть это просто морок? Но собака не почуяла опасности, стало быть, кем бы не были эти несчастные, или чем бы не было это явление, угрозы оно в себе не таило.

— Товарищ, вы не из милиции?

— Нет, — ответил Карлос.

— О, да что же это я! Судя по вашей одежде и оружию, наверное, вы солдат! Вы знаете, мы тут целую ночь прятались, очень замерзли, там другие солдаты, не наши, стреляли… может быть уже война началась? Не уж-то правда, что Америка напала на нас?

Карлос не знал, что нужно говорить, не нарушит ли он баланса времени, да и стоит ли говорить что-либо в такой ситуации? Младшие дети были напуганы, жались друг к другу, но видимо бравые гимны и марши, вовремя подкидываемые им звеньевой Катей, выручали на какое-то время, спасая от упаднического настроения.

— Хотел бы я вам помочь, — сказал Карлос, — но я не уверен, что смогу. Откуда вы пришли? Где потеряли своего вожатого?

— Игорь Юрьевич остался в лесу, а мы, как одно из старших звеньев вот были отправлены на разведку, второе старшее звено ушло на север.

— Хорошо, давайте-ка вместе сходим, поговорим с Игорем Юрьевичем, хорошо? Вы сможете привести меня к нему?

— Конечно! — обрадовалась Катя, а вместе с ней просветлели лица и остальных детишек, — какая у вас собачка хорошая, она не укусит?

— Нет… — усмехнулся Карлос, — она… мой товарищ…

— Вот здорово!

И они затянули так дружно и слажено:

«Взвейтесь кострами, синие ночи, Мы Пионеры — дети рабочих! Близится эра светлых годов, Клич пионеров — всегда будь готов!»

Спустившись в низину, Карлос, было, пожалел, что пошел вместе с детьми. Туман стал будто бы гуще, он цеплялся за скудную растительность и повисал на ней клочьями. Сталкер не припоминал этой тропки по пути сюда, дух захватывало от приближающихся приключений. Теперь он понял, вдохнул полной грудью Зону с ее чудесами, аномалиями, страхами, опасностью и бешенным адреналином, стучащимся в висках.

«Брат не погиб… он пришел сюда не умирать, нет. Он пришел, чтобы стать частью этого места, и, несомненно, стал», — подумалось ему.

Туман резко кончился, сталкер оказался на поляне, залитой солнечным светом. Это место едва ли походило на Зону с ее вечным сумраком и редкими проплешинами подобия бабьего лета. Карлос не успел удивиться, когда навстречу ему вышел двадцатилетний парень, с недавно пробившимися усиками.

— Добрый день, — поздоровался он.

— Игорь Юрьевич, я полагаю? — поинтересовался сталкер.

— Да, товарищ, вы правы,… а где дети?

— Дети шли в нескольких шагах от меня, я полагаю, они скоро будут здесь.

Карлос не удивился и тогда, когда звеньевая Катя вместе с другими пионерами появилась с противоположной стороны поляны. «Какая любопытная аномалия» — подумал он.

Игорь облегченно вздохнул, жестом показал следовать за ним, и лишь, когда они отошли на достаточное расстояние вожатый начал разговор.

— Понимаете, товарищ, мы здесь застряли… и, я не знаю, как нам отсюда выбраться.

— Ну… — начал было Карлос. Он не знал, как рассказать этим существам о существовании новой реальности, о том, что они, очевидно, давно умерли…

— Не утруждайте себя, — улыбнулся пионервожатый, — я не знаю, что произошло, но я прекрасно понимаю, что прошло более двадцати лет с тех пор, как мы здесь… дети не понимают… и некоторые другие… такие же, как мы…

— Есть и другие?

— Есть… они иногда забредают сюда.

— Что это за место?

— Не знаю, если бы была жива моя бабка, она наверняка бы сказала, что мы в чистилище… хотя, думаю, это связано скорее с тем, что все мы безбожники. Если я не прав, поправьте меня, товарищ, мы все уверены в том, что бога нет, а значит — нам нет места на условных «небесах», раз мы не верим в бога, значит, мы не верим и в сатану, его оппонента, а значит, нам нет места и в условном «аду». В нашем сознании не умещаются такие величины, вот мы и болтаемся где-то между мирами…

Меня учили, что после смерти человек живет в плодах своих трудов. Мне слишком мало лет, наверное, поэтому мне еще особо негде жить, что уж говорить о пионерах? Если хотите попасть обратно, в то место, откуда вы пришли, вам стоит пройти между теми двумя соснами…

Карлос кивком поблагодарил вожатого, он хотел подать руку для пожатия, но Игорь Юрьевич уже был занят с детьми. К нему подтягивались звенья, постепенно собираясь в отряд.

«Вот ведь как бывает, — размышлял сталкер, — живешь себе, живешь, а потом ррраз… и смерти нет, и жизнью такое существование назвать сложно. Неужто загробное бытие определяется прижизненной верой? Интересно, а куда деваются души монстров, порожденных Зоной? Есть ли у них своя Валгалла?»— не успев додумать эту мысль, Карлос вновь оказался на размытой дождем дороге, только не на тропинке у шаман-горы, а с противоположной стороны, почти у самого поста «Свободы», где кончается территория, контролируемая этим кланом, и начинается территория, подконтрольная «монолитовцам».

Под ногами оказалась уж и не тропинка, и не дорожка вовсе, а укатанная армейскими грузовиками колея, сейчас превратившаяся в хлябь.

Сталкер подошел почти вплотную к патрульным, он знал, что, уже замечен с вышки, и, если он теперь попытается ретироваться — это привлечет к нему ненужное внимание.

— Эй, здорово, сталкер, чьих будешь? — спросил патрульный с вялым интересом.

— Приветствую, — улыбнулся Карлос в ответ, — бродяга я, кличут Карлосом.

— Куда путь держишь, бродяга-Карлос?