Бесценные алмазы

запричитал. Ищет петушка, а того и след простыл.

Петушок завозился у Дурака за пазухой

да как закричит: „Кукареку!" Люди на базаре были

заняты своими делами, и никто не обратил на это

внимания. Но Дурак испугался и решил проверить,

слышал кто петушиный крик или нет.

— Вам не показалось, что петух закукарекал?

— Нет.

— И я ничего не слышал, — сказал Дурак,

успокоившись.

Но хозяин петуха, увидев его оттопыренную

пазуху, обо всём догадался.

— Ну погоди, вечером ты у меня попляшешь!

К вечеру отправились они домой. Крестьянин

догнал Дурака, идут себе, беседуют о том, о сём.

Шли, шли — притомились. А на дворе уже

начало темнеть.

— Как, по-твоему, до рассвета дойдём?

— спрашивает крестьянин.

— Пожалуй, не дойдём. Далече.

— Знаешь что, — говорит крестьянин.

— Давай друг друга нести. Я понесу тебя, пока

не пропоют петухи, а потом ты меня. Идёт?

— Идёт.

Оседлал Дурак крестьянина и думает: „Здорово

же я его обхитрил! Когда петухи запоют, мы уже

в селе будем". Но не успели они пройти и сотни

шагов, как крестьянин закричал по-петушиному.

„Кукареку!" — отозвался петушок, сидевший

у Дурака за пазухой.

— Ну-ка слезай, петухи поют!

— Да где они тут взялись среди поля?

— сказал Дурак, испугавшись.

— Наверное, это мой петух, тот самый, что

пропал сегодня на базаре. Я по голосу его узнал.

Видно, сидит где-нибудь на дереве и кукарекает.

— Что ты! — возразил Дурак. — Я ничего

не слыхал. Тебе почудилось.

— Может.

Прошли ещё немного, крестьянин опять

закричал по-петушиному. Петушок тоже

закукарекал в ответ.

— Послушай, что это за птица кричит у тебя

за пазухой?

— Какая ещё птица? — Дурак не на шутку

струсил. — Ничего у меня нет. Верно, это и впрямь

петухи поют.

— Где бы им тут взяться среди поля?

— удивился крестьянин.

— Наверное, это и правда твой петушок,

что пропал сегодня на базаре. Забрался на

дерево и кричит.

— Что ж, пожалуй, ты прав. Тогда слезай,

твоя очередь меня нести.

Взгромоздился крестьянин Дураку на плечи.

Понёс его Дурак. Торопится, чуть не бегом бежит.

— Да ты, оказывается, порезвее лошади

шагаешь. Ну молодец!

— Я всегда так хожу, — говорит Дурак, а сам

думает: „Только бы добежать до села, пока

не распелись петухи, чего доброго, этот проклятый

петух меня выдаст с головой!"

Бежал, бежал — наконец прибежал в село.

Стояла ночь. До первых петухов ещё было далеко.

Крестьянин слез на землю, наклонился — завязки

на царвулях затянуть — да как закричит

по-петушиному. Петухи тут ну кукарекать!

Крик пошёл по всему селу.

— Кукареку! Я тебя опередил, Рудой!

— Кукареку! Я давно не сплю, да не хотелось

вставать. Как спалось, Гребенастый! Есть

ли блохи в вашем курятнике?

— Кукареку! Ох, не спрашивай. Чуть меня

живьём не съели. Сегодня же заставлю куриц,

чтобы всех переловили.

„Кукареку! Кукареку!" — кричали петухи.

Не остался в долгу и петушок крестьянина, что

сидел у Дурака за пазухой. Дурак был сам не свой.

— А мой-то петушок и впрямь поёт у тебя

за пазухой, — сказал крестьянин. — Ну-ка

расстегни рубаху, я погляжу.

Сунул руку к Дураку за пазуху и вытащил петушка

— Так вот оно что! Как попал мой петушок

к тебе за пазуху?

— Откуда я знаю? Может, увидал нас с дерева

и побежал следом. Пазуха моя распахнулась,

когда я тебя нёс, он взял да и прыгнул туда.

Крестьянин сделал вид, что поверил его словам.

— Ишь ты. Пожалуй, так оно и было! — сказал

он, взял петушка и пошёл восвояси.

Дурак остался ни с чем. Он чуть не разре-

велся от усталости, стыда и досады, но,

пораскинув умом, утешился и сказал себе:

— Ничего, что я нёс до самого села и петуха,

и хозяина. Зато под конец обвёл его вокруг

пальца: бедняга-то и впрямь поверил, что петух

сам вскочил мне за пазуху. Умная голова у меня

на плечах — ничего не скажешь!

Ангел Каралийчев

Тёплая рукавичка

К Новому году мама подарила Тошке две жёлтые

шерстяные рукавички. У них было только

по одному пальчику, но зато они были лёгкие,

пушистые и тёплые.

Чтобы связать рукавички, маме пришлось

расплести сестрёнкину кофточку, потому что

такой хорошей шерсти нигде нельзя было найти.

Милая мама! Она вышила на рукавичках

красными нитками двух собачек. Конечно, они

не живые, но точь-в-точь Страхилчо! Вы спросите,

кто такой этот Страхилчо? Настоящая собака.

Страхилчо живёт в деревянной конуре под

яблоней и стережёт дом. Он ничего не боится.

Только ночью пугается темноты и попусту

лает. Он очень хитрый. Такой хитрый, что

дальше некуда. Бросишь шапку на улицу, он

вмиг сбегает и принесёт. И не кладёт на землю,

а встаёт на задние лапы и суёт тебе в руки.

. — Вот тебе, сынок, — сказала мама и дала

рукавички Тошке. — Пусть они греют тебе руки,

когда пойдёшь на снежную горку. Да смотри

не потеряй, я дарю их тебе от всего сердца.

Но вышло так, будто мама не говорила этих

слов Тошке, а строго-настрого наказала: