Бесконечная любовь

Я не даю ей шанса.

В тот момент, когда я чувствую, что ее оргазм начинает угасать, я подталкиваю себя одной рукой, другой лихорадочно расстегиваю пуговицу и молнию на джинсах, освобождая свой пульсирующий член, выравниваю его с ее капающим входом и резко толкаюсь.

У меня нет презерватива, и в этот момент мне все равно. Ощущение ее голой — вот чего я хочу, мокрой, тугой и горячей, сжимающей мой член так, как я никогда не чувствовал раньше. Я никогда раньше не трахал женщину без защиты, даже когда был идиотом-подростком, и мне не следует делать этого сейчас, но, если я больше никогда не сделаю этого с ней, я хочу узнать, каково в Шарлотте без этого тонкого барьера латекса между нами.

И боже, это так чертовски хорошо.

— Иван! — Кричит она, когда я вхожу в нее по самую рукоятку, ее ногти впиваются в мои плечи, когда я толкаю ее так сильно, что я подталкиваю ее немного выше на кровати. Я просовываю одну руку под нее, немного приподнимая ее так, чтобы было достаточно места, чтобы встать на колени на матрасе между ее ног, удерживая ее на своем члене на мгновение, прежде чем я кладу ее обратно, снова толкаясь сильно. Я не хочу выскальзывать из нее даже на секунду. Я не хочу терять ощущение того, что она обнимает меня. Это лучше, чем все, что я когда-либо чувствовал в своей жизни, так хорошо, что мне приходится цепляться за то немногое самообладание, которое у меня есть, чтобы не кончить в нее слишком рано.

— Скажи мне, что ты принимаешь противозачаточные, — рычу я, снова толкаясь, сильно, постанывая, когда я выхожу до самого кончика, а затем толкаюсь обратно, наслаждаясь горячим, бархатным ощущением ее влажной киски, сжимающейся вокруг моего голого члена. Я не знаю, как я когда-нибудь остановлюсь. Я не знаю, как я собираюсь сделать то, что я обещал себе, чтобы уберечь ее. Я не знаю, как я собираюсь, черт возьми, от нее отказаться.

— Чт… что? — задыхается она, ее ногти все еще впиваются в мои плечи, ее бедра выгибаются с каждым толчком, чтобы встретить мои. Нет никаких сомнений в ее рвении: как бы она ни была выжата после тех первых двух оргазмов, ее тело все еще отвечает на мое, встречая меня каждым движением моих бедер против ее. Признает ли она это вслух или нет, она хочет этого так же сильно, как и я. Включая тот факт, что я трахаю ее без презерватива.

— Я собираюсь кончить в тебя. — Я снова толкаюсь, стону, когда мои руки сгибаются на кровати, мой член пульсирует опасно близко к краю. Я хочу, чтобы это длилось, продолжалось, но она ощущается слишком хорошо. Слишком идеально, как будто она была создана только для меня. Я не знаю, как долго я смогу продержаться. — Скажи мне, что ты принимаешь противозачаточные, прежде чем я наполню тебя своей спермой, Шарлотта.

Ее рот открывается, ее глаза так широко раскрыты, что на мгновение мне кажется, что она собирается сказать мне, что нет. Я бы остановился, если бы она это сказала. Я бы остановился. Я бы сказал себе, что я вытащу, что я не кончу в нее без страховки, не оставлю ее с еще одной потенциальной проблемой, которую я создам. Но даже когда я так думаю, я не знаю, смогу ли я. Только мучительное удовольствие от ощущения, как она трет мой член по всей длине, заставляет меня толкаться, когда часть меня просто хочет погрузиться как можно глубже в ее тепло и остаться там.

— Да, — выдавливает она, ее голос тихий шепот. — Да.

Ее ноги обхватывают мои, притягивая меня глубже, как невысказанное разрешение позволить мне войти в нее, заполнить ее. Я хочу сказать ей, что никогда не делал этого ни с кем другим, что она первая женщина, в которую я когда-либо войду таким образом, первая, по чьим бедрам будет стекать моя сперма после того, как мы закончим, но я не могу говорить. Я слишком близок к краю, ее согласие толкает меня туда еще быстрее, мысль о ее набухшей розовой киске, капающей моей спермой, заставляет мою голову кружиться от необходимости сделать именно это.

Еще немного… Боже, я не хочу, чтобы это прекращалось. Я покачиваю бедрами против ее, снова погружаясь в нее, уменьшая трение, трусь об нее в попытке довести ее до этого в третий раз. Я хочу почувствовать, как она кончает, почувствовать, как она струится по моей длине, а затем…

— О боже, Иван, я… — Ее ногти впиваются в мою кожу, ее голос стихает, переходя во вздох, за которым следует пронзительный звук, когда ее бедра подпрыгивают вверх, а рот открывается в крике. — Продолжай это делать, пожалуйста, я сейчас кончу, о боже, пожалуйста…

Я чувствую, как она сжимается вокруг меня, слышу ее стон, который превращается в крик, когда оргазм разбивает ее вдребезги, и я теряю всякое подобие контроля. Я чувствовал, как множество женщин кончают на моем члене, но никогда так, никогда, когда между нами нет ничего, кроме кожи, и боже, это неописуемо. Я чувствую, как мои бедра дергаются, мой член пульсирует, мое тело берет верх, и у меня есть доля секунды, чтобы быть благодарным за то, что она сказала мне, что безопасно войти в нее, потому что нет никакого гребаного способа, которым я мог бы вытащить свой член из нее.

Не тогда, когда это так охуено.

Ногти Шарлотты царапают мою спину, обжигая, когда она выкрикивает мое имя, и я чувствую, как мой член становится твердым, как никогда в жизни, пульсируя, когда я успеваю сделать еще один толчок, прежде чем первые горячие струи моей спермы начинают хлестать, мои яйца напряжены и болят, все мое тело напряжено, когда удовольствие, которого я никогда не испытывал, пронзает меня.

Я сказал, что собираюсь погубить ее для любого другого мужчины. Но она погубила меня для всех других женщин. Никакая другая не сравнится с ней. Нет ничего в мире, что могло бы ощущаться так же хорошо, как секс с ней, и я зарываюсь лицом в ее горло, вдыхая ее, пока мой член пульсирует и дергается внутри нее, подергиваясь, когда остатки моей спермы вырываются в нее.

— Ты моя, — выдыхаю я в ее кожу, так тихо, что не думаю, что она слышит меня, но это правда. Она моя. И хотя я не смогу удержать ее, ничто никогда этого не изменит.

В течение долгого момента никто из нас не двигается. Я чувствую, как мой член смягчается внутри нее, но я все еще достаточно большой, чтобы даже мягким, не выскальзывать. Я хочу оставаться внутри нее как можно дольше, скользкими от пота и вдыхающими воздух друг друга, и я не хочу отпускать ее.

У нас есть немного времени, прежде чем нам придется уйти, прежде чем станет слишком опасно оставаться здесь дальше. Я выбросил свой телефон, все, что могло бы позволить моим братьям легко отслеживать нас, и сделал несколько покупок по своей кредитной карте, чтобы сбить их с толку. Авиабилеты в не те места, поездка на автобусе до Нью-Йорка и тому подобное. Им понадобится некоторое время, чтобы понять, что все это тупики, и к тому времени, как они это сделают, мы уже уедем отсюда. Я заплатил за номер наличными, а в машине есть одноразовые телефоны-горелки для любых звонков, которые мне нужно будет сделать. Я намерен сделать так, чтобы им было как можно сложнее отслеживать и Шарлотту, и меня.

Но в конце концов они справятся.

Мой отец умен и находчив, и он не отпустит меня так просто, особенно теперь, когда стало ясно, что я не общался с ним честно все это время. Однако все, что имеет значение, это то, что я доставлю Шарлотту в безопасное место, прежде чем они ее догонят. Я буду вести их за собой в веселой погоне до конца своей жизни, если понадобится, но мне нужно быть уверенным, что Шарлотта вне их досягаемости.

И я знаю, как это сделать.

Я чувствую, как Шарлотта шевелится подо мной, и я неохотно отстраняюсь от нее, позволяя себе выскользнуть из ее мягкого тепла, когда я перекатываюсь на бок. Дрожь удовольствия пробегает по мне от этого последнего соприкосновения между нами, и я не могу не надеяться, что, может быть, мы сделаем это хотя бы еще раз, прежде чем снова отправимся в путь, надеясь, что может быть, она не придет в себя так быстро.

Один взгляд на ее лицо говорит мне, что она уже пришла в себя. Она отворачивается от меня, закусывая губу, и сводит ноги как раз в тот момент, когда я мельком вижу, как моя сперма капает из нее, жемчужно-белая в скользких складках ее киски. Этого достаточно, чтобы мой член снова дернулся, набухая, пока я не стану наполовину твердым, и мне приходится сдержать себя, чтобы не потянуться к ней и не войти в нее снова.

Ее взгляд скользит вниз на мой член, и ее глаза расширяются.

— Уже? — Шепчет она, и мне приходится сдерживать смех.