Бесоборец

Старик развернулся, взвалил на плечо дубину, и неожиданно прытко зашагал в обратном направлении. И я хотел было сказать, что мол “мы оттуда пришли”, но вовремя прикусил язык.

Василий покачал головой, давая мне понять, что уточнять ничего не нужно. Хозяину леса виднее.

Глава 13. Первый день

Обратная дорога не заняла много времени. Оказалось, мы заплутали возле самой кромки леса. Поэтому обратная дорога к забору корпуса заняла меньше пяти минут.

И крайних деревьев старик остановился и обернулся к нам:

— Ну, бывайте, — усмехнулся он.

— Спасибо, хозяин леса, — склонил голову Василий. В этом жесте чувствовалось уважение. И немного подумав, я последовал примеру приятеля.

Леший не ответил. Молча развернулся и сошел с тропы. И как мне показалось, стволы расступились, образуя для него проход. Узкая спина старика мелькнула между деревьев и растворилась в чаще. Мы же вышли к полигону:

— Почему не сработало плетение? — спросил я у Василия, пока мы шли к забору.

— Сдается мне, хозяин леса путал дороги, — ответил парень.

— Он и так умеет?

Василий обернулся ко мне:

— Лес — его вотчина. В своих владениях он может делать и не такие вещи.

Девчонки сидели на качелях. И едва мы перемахнули через забор, Муромцева вскочила с лавки:

— Ну вы даете. А если бы заблудились?

— Ну, не заблудились же, — отмахнулся Микулин и подмигнул мне. И я понял, что парень не очень хочет посвящать Викторию и Ксению во все детали нашего блуждания по лесу.

— Вы не нашли того… путешественника? — вклинилась в разговор Ксения.

Василий покачал головой:

— Очень уж темно, — ответил он. — Скрылся.

Алешина вздохнула:

— Значит, нужно будет сообщить о пропавшем матери-настоятельнице.

Микулин растерянно покосился на меня. Но я только плечами пожал. И товарищ вздохнул:

— Ну… идем.

Девушки направились в сторону корпуса. Мы последовали за ними.

В холле первого этажа было пусто. Скорее всего, студенты так и не смогли зайти в социальные сети. И разошлись по комнатам в поисках новых развлечений.

Алешина взглянула на большие часы, висевшие на стене напротив дверей. До отбоя оставалось еще полчаса.

— Ну и где ее искать? — уточнила Муромцева, осматривая холл.

— О ком речь, девушка? — послышался за спиной строгий голос.

Мы обернулись, Марья стояла у входа, холодно рассматривая нас.

— Вас, — растерянно ответила Алешина, но Муромцева ее перебила:

— Мы сидели тренировочной площадке. Дышали свежим воздухом. И заметили, как кто-то в полевой форме уходил в лес. Боюсь, он может заблудиться и не вернуться в корпус.

Я с благодарностью покосился на девушку. Наверное поэтому Виктория и вклинилась в разговор. Чтобы Алешина не проболталась, что мы с Василием тоже ходили в лес.

Марья смерила нас недоверчивым взглядом. Затем подошла ближе:

— Просто дышали воздухом? — усмехнулась она. — С каких это пор, в воздухе витают коньячные пары?

— Какие пары? — сделала вид, что не поняла Виктория.

Марья поджала губы:

— Которыми вы надышались на площадке, — ответила она. — Идемте.

Она прошла мимо нас и подошла к стойке ресепшен:

— У вас есть две минуты, чтобы добраться до второго этажа, — холодно сообщила она. — Тогда вы сможете сохранить инкогнито. Время пошло.

Вопросов задавать никто не стал, и мы бросились по лестнице к холлу.

— В мою, — прохрипела Муромцева. — Она ближе всего.

Виктория остановилась у двери и торопливо принялась хлопать по карманам в поисках ключа:

— Да где он? — бормотала Виктория. — Ага, вот.

Трясущимися руками девушка достала ключ и попыталась отпереть замок. Вышло это у нее не сразу. Руки тряслись и ключ никак не хотел попадать в замочную скважину. Я коснулся плетения “Спокойствие”.

Оно относилось к школе мистицизма. И я боялся, что способность меня не послушается. Но к моему удивлению, способность отозвалась, и ладони окутал теплый умиротворяющий свет. Коснулся спины девушки.

Виктория выдохнула и ключ наконец-то попал в замочную скважину. Муромцева выдернула его и рванула на себя створку. Ввалилась в комнату.

Едва мы оказались в помещении, девушка закрыла дверь и обессиленно прислонилась к стене. А через секунду, в фойе первого этажа послышался гулкий удар колокола.

Звук был настолько резким, что я отпрянул от двери. Казалось, колокол прозвонил в каждом уголке кампуса. И в коридоре послышались удивленные голоса. Студенты выбирались из комнат, переговариваясь и пытаясь понять, что происходит.

Колокол прозвонил еще раз. И учащиеся пошли к лестнице. И едва в коридоре затихло, мы выбрались из комнаты и двинулись в холл.

— Построиться! — донесся голос настоятельницы.

— Что происходит? — ответил ей какой-то парень. А затем раздался резкий удар. И приютское прошлое живо подсказало мне, что Марья хлопнула деревянной линейкой по стойке, чтобы призвать к тишине.

Настоятельница уже ожидала всех в холле:

— До меня дошел слух, что сегодня вечером кто-то покидал территорию корпуса, — начала Марья. — И раз уж вы не понимаете советов и правил, отныне я вынуждена буду проводить переклички. Каждое утро и вечер. Построиться!

Студенты не стали перечить и встали в линию. Мы послушно заняли места с краю строя. Поближе к двери, чтобы в случае чего, быстро покинуть помещение.

Настоятельница вытащила из кармана список и продолговатый футляр. Раскрыла его и достала очки в золоченой оправе. Водрузила их на нос:

— Вечерняя проверка! Волков.

— Здесь, — послышалось из строя.

Перекличка прошла быстро. И к моему удивлению, все студенты были на месте.

— Разойтись и приготовиться к отбою, — скомандовала настоятельница, и вереница бесоборцев о чем-то тихо переговариваясь, потянулась к лестнице.

Мы двинулись было следом, но настоятельница нас остановила. Кивком головы указала на диван. И на просьбу это похоже не было. И мы, не сговариваясь, решили прислушаться.

Я плюхнулся на диван и откинулся на спинку. Вопросительно посмотрел на Марью в ожидании разговора.