Беспечные
Шрифт:
«Не ори! — вспыхнуло у него в голове. — Если я взлечу, ты сдохнешь. А от атаки в пике ещё ни один грифон не умирал».
Грифон побежал за одним из арбалетчиков, а Леон понял, что если так и останется стоять посреди луга, то грифоны с легкостью сожрут его первым.
Он высмотрел второго арбалетчика и помчался следом. Арбалетчик явно бегать не любил, и Леон начал быстро нагонять его, но за пять шагов до цели в него кто-то врезался, сбил с ног, роняя на спину, и они вместе проскользили по траве. Краем глаза Леон успел заметить, что арбалетчик скрылся между деревьев, но тут его шеи
Он перекатился на правый бок и, опираясь на локоть и колено, начал вставать, но тут же передумал и эфесом шпаги снова огрел по морде держащегося за голову и всё ещё лежащего на траве врага. Шпага начала выскальзывать из ножен на траву. Нападающий пытался схватиться за голову, но вместо этого нащупал рукоять шпаги и схватил её. Леон понял, что сейчас останется без оружия и резко опустил ножны вниз — полуоголенное лезвие перерезало противнику горло. Алая кровь брызнула фонтаном и потекла на траву. Леон в ужасе замер, не в силах ни вдохнуть, ни пошевелиться — он впервые убил человека.
«Что же я наделал?!» — пронеслось у него в голове, и он, дрожащей рукой отпустив ножны, рухнул на колени и схватился за голову. Это его и спасло — арбалетный болт, летящий ему в голову, воткнулся в предплечье левой руки и застрял в кости, а не в его глазу. Леон заорал от дикой боли и сразу же пришел в себя — впал в бешенство. Он отпустил голову и, увидев в двадцати шагах перед собой взводящего арбалет нового врага, тут же вскочил на ноги, опираясь правой рукой о землю. Пригнувшись к земле, он перешагнул мертвеца, доставая на ходу шпагу из ножен, и, засунув её под левую подмышку, побежал на арбалетчика. Через два шага ему удалось наконец схватить шпагу правильным хватом, и дальше он бежал зигзагами, делая резкие прыжки в сторону со шпагой наголо.
На шестом шаге арбалетчик в него снова выстрелил, но Леон успел отскочить в сторону. Нападающий понял, что дело дрянь, и помчался прочь, петляя между деревьями. Леон снова начал его нагонять, но чем ближе он подбегал, тем труднее ему становилось дышать. Нет, он не запыхался, но невидимая рука всё сильнее и сильнее сжимала его горло, будто пытаясь лишить его жизни, прежде чем он лишит жизни кого-то ещё.
Леон продолжал бежать несмотря ни на что и на последних двух шагах даже замахнулся, чтобы ударить в спину, но его рука дрогнула, и удар прошёл мимо, рассекая воздух у левого плеча арбалетчика. Тот в панике отскочил в сторону и тут же развернулся, метая в Леона нож. Леон инстинктивно прикрылся рукой, и нож проткнул его многострадальную левую руку чуть выше застрявшего арбалетного болта, задевая его рукояткой. Леон заорал, и у него на миг потемнело в глазах от дикой боли, а когда прояснилось, арбалетчик уже валялся перед ним с полуотрубленной головой.
«Это я?!» — не поверил Леон и посмотрел на свою шпагу. Она была в крови в двух местах — у рукоятки и на острие…
Леон рухнул на колени. Его вырвало. Он снова начал задыхаться и чуть не рухнул рядом в обморок, но тут до него донесся еле слышный истерический крик Несси, и он вмиг пришел в себя.
Он бросил шпагу, вытер рот рукавом правой руки и посмотрел на левую. Стиснув зубы, он резко дернул за нож, заорал, отбросил его прочь, отдышался, разглядывая
льющуюся из раны кровь. Снова стиснул зубы и резко дернул за болт. Даже вскрикнуть не успел, как потерял сознание.Очнулся Леон лёжа на боку и тут же попытался сесть, отталкиваясь правой рукой от земли. Это ему удалось, но он понял, что левая рука теперь как неродная и слушается его плохо. Она онемела, опухла, а из ран на ней продолжала сочиться кровь. Он стянул шейный платок, кое-как перевязал руку и затянул повязку потуже.
«Надеюсь, они всё ещё живы, — безрадостно думал он, поднимая шпагу и вставая. — Иначе всё зря. Вся моя жизнь зря. Если они умрут, я не смогу оправдать кровь на своих руках. Всё будет зря…»
Леон, пошатываясь, побрёл к выходу из рощи, а у крайнего дерева он остановился и оглядел луг перед ним. Ни грифонов, ни Несси не было видно. Невдалеке что-то темнело на зелёной траве, и Леон пошёл вдоль кромки деревьев, пытаясь рассмотреть это поближе. Тёмным пятном оказался их скомканный плед.
«Где же ещё двое?» — забеспокоился он и пошёл дальше к зарослям кустов.
Через несколько шагов он остановился и, резко развернувшись, пошёл обратно. То, что ему издалека показалось красными цветами, оказалось не цветами…
«Значит, ещё где-то од…» — начал было думать он, как кожей почувствовал, что он не жилец, и тут же ушёл в кувырок вбок.
Летящий ему в спину нож пролетел мимо и воткнулся в дерево. Леон услышал хруст и, встав на ноги, резко развернулся в сторону звука, выставляя шпагу перед собой. Но увидев, что это всего лишь нож, проследил взглядом до того места, откуда тот мог прилететь.
«Ну, хоть не арбалетчик, — облегчённо подумал он и пошёл навстречу к мужику с обнаженным мечом. — Да и ростом пониже, чем тот бугай был на корабле… Может, и справлюсь».
Корабельная жизнь научила его, что становиться в стойку и ожидать, пока противник нападёт — глупо и бессмысленно. Он просто продолжал идти навстречу, даже не поднимая шпаги.
— Живучий гад попался, — усмехнулся мужик, подойдя к Леону на пять шагов и остановившись. — Бросай свою зубочистку, и мой хозяин, может быть, тебе жизнь оставит.
— Нахрен мы вам сдались? — спросил Леон.
— Как это нахрен? — удивился мужик. — Ты украл графиню, мы её спасаем. Это же очевидно.
— Действительно, очевидно, — согласился Леон. — И куда вы её, спасенную, потащите? К Дэмису в ножки бросите?
— Фу, зачем же так грубо? Она ж графиня. С ней надо согласно статусу обращаться. Вот мы её за ручку и отведёт в «дом свиданий», потом один очень почтенный человек её там найдет и спасёт.
Мужик оскалился, а у Леона похолодело в груди.
«Я… Её взял с собой… А они… Из-за меня… Её… Обесчестят?! Из-за меня?!»
Вдруг мир перед Леоном стал резким и чётким, будто замедлился, а он чётко ощутил, что ему надо сделать, и пошёл это тут же исполнять с непоколебимой уверенностью и абсолютным спокойствием.
— А для меня у вас тоже найдется место в «доме свиданий»? — спросил он, воткнув шпагу в землю и ухмыльнувшись. — Я, между прочим, тоже графский сыночек.
Леон снял перстень с пальца и бросил его мужику. Тот поймал его на лету и удивлённо уставился на бело-золотой герб графства Мэйнер, а когда он поднял глаза на Леона, то заметил лишь кулак, летящий ему в морду. Ни меч поднять, ни увернуться он не успел и так и рухнул на спину. Леон выбил меч из его руки и, усевшись сверху, начал превращать лицо мужика в кровавое месиво, напрочь игнорируя ответный удары и не давая тому его с себя сбросить.