Бессердечные изгои. Падший враг

– Осторожно. Не нужно ломать его вещи, – выдавила я.

– Простушка, – ответил он, уже сидя на полу с закатанными рукавами рубашки. – Тебе пора перестать быть верной людям, которые не были верны тебе. Это не благородная черта. На самом деле, это даже немного сбивает с толку.

– Я не из-за Пола, – я засунула руки в ящик, роясь в заметках, ручках, калькуляторе и маркерах, – а из-за твоей жажды отвлечься.

– По крайней мере, я хоть чего-то жажду, – его слова врезались прямо в меня. – Когда закончишь с ящиками, включи компьютер и скажи, если там нужен пароль, хорошо?

Весь следующий час мы провели в молчании. Компьютер оказался без пароля. Мы оба не нашли ничего интересного. Шкафы тоже оказались пустышками. Мы просмотрели письма, убирали картины со стен, закатывали ковры в поисках секретного места, где Пол мог хранить что-то скрытное, но нас ожидало одно разочарование за другим. Ничего не говорило в кабинете Пола о том, что он был кем-то помимо скучного женатого менеджера хедж-фонда.

В какой-то момент я начала чувствовать себя глупо и вообще, как ни странно, злой на Пола. Я считала этот кабинет священным местом, но все совсем не так. Мне казалось, я разочаровала Арсена.

Почему я вообще беспокоилась о том, что разочарую этого мужчину, выше моего понимания, но так оно и было.

Прошел еще один час. Мы перепроверили все по второму разу. Наши нервы были на пределе, и тишина давила на нас мертвым грузом. Ни один файл не остался неперевернутым. Но мы больше не дружелюбные и даже не вежливые друг с другом. Напряжение повсюду, оно обвивалось вокруг наших рук и ног, как плющ.

– Хватит, – голос Арсена разрезал тишину. Так неожиданно, что у меня перехватило дыхание, пока просматривала еще один файл клиентки Пола. – Мы оба знаем, что ничего не найдем здесь. Это пустая трата времени.

– Не может быть. – Я прижала папку к груди. – Пол так беспокоился о своем кабинете. Был таким скрытным…

– Это потому, что у него здесь конфиденциальная информация о компаниях стоимостью в миллиарды долларов. А не потому, что он прятал трусики Грейс под принтером. – Он поднялся с пола. Испарина покрывала его лоб. – Мы сделали, что могли.

И это все? Он не мог уйти! Только не так. Не так скоро.

– Ну, знаешь. Сейчас поздно, а я даже не предложила тебе ничего поесть, не говоря уже о выпивке… – Я следовала за ним, подавленная.

– Не волнуйся об этом. У меня есть остатки доставки еды в холодильнике. – Он спустил рукава на свои мускулистые руки.

Я все еще следовала за ним через коридор в гостиную и к двери. Паника вспыхнула у меня в груди. Может, Арсен и черствый, холодный и состоял из одного яда, но после нескольких недель он стал другом. Своего рода соратником.

– Хорошей жизни, Простушка. – Он резко распахнул дверь.

– Стой!

Чужой пронзительный голос вырвался из меня, прежде чем я осознала.

Он остановился, по-прежнему стоя ко мне спиной. Он не двигался, ожидая, что я дальше скажу. Мне нужно было что-то сказать. Что угодно, Уинни. Наконец я нашла в себе силы говорить.

– Есть еще вещи, которые я хотела бы, чтобы ты посмотрел. Альбомы… Что-то подобное. Может, я что-то упустила.

Арсен повернулся ко мне. Выражение его лица совершенно нечитаемое.

– Знаю, сложно принять наше прощание. Но мы нашли все, что только можно было. После того как я уйду, мы, наверное, больше друг друга никогда не увидим. И твоя последняя связь с Полом исчезнет. Я понимаю. – Он вообще ничего не понимал. Мое горе по Полу никак не связано нашими отношениями. Для меня Арсен стал самим собой, а не просто средством для достижения цели. – Но лучше забинтовать это, – продолжил он.

– Мы можем забинтовать завтра, – услышала я свой голос, хотя не давала команду мозгу выпускать эти слова из моего рта. – Сегодня вечером мы можем отомстить за то, что они сделали с нами. Закончить круговорот.

– Как?

– Мы можем переспать. – Я облизнула губы, глядя себе под ноги.

Один только его взгляд, словно хлыст для меня. Я могла сказать, что он считал идею ужасной.

– Ты пьяна? – Он сузил глаза.

– Не говори мне, что не думал об этом, – я фыркнула.

– Нет, – протянул он. Чтобы внести ясность, он добавил: – Точнее, да, конечно, я думал об этом, но это ужасная идея. Даже для тебя, Простушка.

Все же, говоря это, он закрыл за собой дверь, создавая некую степень конфиденциальности.

– Почему нет? Это ты не мог перестать целовать меня…

– Проблема не во влечении, – он сделал шаг вперед и убрал прядь с моего лица, – а в том, что это все усложнит, всплывут на поверхность проблемы, и очень даже возможно, что твое разбитое сердечко путает утешительный секс с чувствами. К тому же, технически, я все еще твой босс.

– Ненадолго, – заметила я. – Ты собираешься продать «Калипсо Холл». И не будь так уверен, что ты мне вдруг понравишься, если мы переспим. – Я нагло врала. – Плюс подумай о мести…

– Возмездие – это примитивное, обреченное на провал понятие. Я не буду поступать, основываясь на том, что Грейс подумала бы о моих действиях.

Черт бы побрал его и его логику. Я видела, он все решил. Он отстранился.

Я собрала остатки моей гордости и сделала шаг назад. Нет необходимости умолять.

– Что ж, тогда, – я выпрямила спину, – не буду тебя больше задерживать. Надеюсь, у тебя будет хорошая жизнь, Арсен.

– Шансов мало, но спасибо. Тебе того же.

Он отвернулся, открыл дверь, вышел и тихо закрыл ее.

Несколько мгновений я пялилась на нее. Потом опустилась на колени и издала жалобный стон. Я хотела бы поплакать из-за этого, но, как обычно, слезы не появлялись. Хотя мое сердце действительно было разбито, я не знала почему. Может из-за отказа или осознания того, что еще одна глава о Поле в моей жизни закончилась.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы собраться. Когда я, наконец, встала, то повернулась в сторону кабинета Пола. Интуиция подсказывала, что я что-то упустила. Раздался звонок в дверь. Я замерла. Я была не в настроении для компании. Я сделала еще один шаг к кабинету Пола.

– Открывай, Простушка.

После я подошла к двери и прислонилась лбом к ней, закрыв глаза.

– Почему? – вздохнула я. – Дай мне хотя бы одну причину.

– Одну? – Его голос так близко, что я знала, он так же прислонился к двери. – Потому что мы, черт возьми, заслужили это.

Я резко открыла дверь, и вот он, запыхавшийся, будто бежал по лестнице. Его волосы в беспорядке. Его щеки горели. Он выглядел живым. Я не помнила, когда в последний раз этот мужчина выглядел иначе, чем совершенно красивый сохранившийся труп.