Бессердечный любовник

Я не знаю, что, черт возьми, мне делать сейчас, чтобы спасти нас. Я окружен десятью мужчинами с оружием, а также Робертом и Микой, у которых тоже есть оружие. Даже с Эйденом и Алехандро я в меньшинстве, и у нас нет плана.

Я смотрю на Саммер и вижу, как она напугана. Она трясётся, на лице и шее синяки, значит, этот ублюдок ее трогал.

Он снова прикоснулся к ней.

— Ну, посмотри на это, — начинает Роберт. — Прямо как в старые времена. Я главный, а ты в моей власти.

— Отпусти их, Роберт. Я здесь. На этот раз ты меня хорошо подловил.

— Я это сделал, не так ли? Знаешь, интересно наблюдать, как все изменилось. Я всегда был в твоей тени, а теперь ты в моей. Теперь у меня большие связи. Я тот, кто всем командует.

— Ты ведь говоришь не об этом парне, да? — с насмешкой говорю я, указывая на Мику.

Я пытаюсь иногда сдерживаться.

Мика кипит и пинает Джона, который кричит от боли.

— Еще раз проявишь ко мне неуважение, парень, и я его убью, — парирует Мика.

Саммер выглядит слабее, услышав это, поэтому я действую осторожно. Джон уже умирает. Я не хочу ничего делать, чтобы ускорить его смерть. Тот факт, что они оба все еще живы, показывает уровень отчаяния.

Я — ответ на их проблемы.

— Отпусти их, ты меня поймал, — повторяю я.

— Избавься от своего оружия и иди сюда, — говорит Роберт.

Я достаю свое оружие по одному и кладу его на землю.

Двое мужчин приходят ко мне, чтобы обыскать меня. Когда первый кладет свою руку мне на плечо, пуля пробивает стеклянные двери снаружи и застревает в голове Мики. Это будет либо Эйден, либо Алехандро.

Мика падает в мгновение ока, и это дает мне и Саммер необходимое отвлечение.

В тот момент, когда Роберт смотрит на Мику, она толкает его локтем в живот и бежит в угол, чтобы защитить себя от новых пуль, вылетающих через стеклянные двери и убивающих еще нескольких человек.

Я хватаю свое оружие и стреляю в двоих рядом со мной, но мой выбор — Роберт.

Эйден и Алехандро врываются в двери и преследуют оставшихся мужчин, в то время как я бросаюсь на Роберта, который теперь видит, что чаша весов склонилась в мою пользу.

Он выбегает через двери на террасу и оглядывается, чтобы выстрелить в меня. Он промахивается, но я нет.

Я выпускаю пулю, которая попадает ему в ногу и замедляет его.

Еще одна пуля попадает ему в спину, и он падает на землю лицом вниз. Я догоняю его, и этот ублюдок пытается уползти.

Я пинком переворачиваю его на спину и ставлю ногу ему на грудь, чтобы удержать.

В лунном свете он похож на раненого зверя.

— Старый друг, — бормочет он, кашляя кровью.

Я приседаю рядом с ним и бью его по голове своим пистолетом. Я помню клятву, которую я дал в Бразилии, чтобы покончить с ним.

Это конец.

— Я говорил тебе, что сделаю это, но мне кажется, что этого недостаточно. Я могу убить тебя миллион раз, и для меня этого будет недостаточно. Но я сделаю так, чтобы этот раз был засчитан. — С этими словами я выстреливаю ему в голову и убиваю его. Как я и обещал.

Теперь все кончено.

Глава 37

37

Саммер

— Я думала приготовить курицу на ужин, — говорю я отцу, который сосредоточенно рисует.

Ему положено лежать в постели и отдыхать, но он настоял на том, чтобы заняться живописью.

Картина со мной.

Я уже час сижу на этом табурете в саду, стараясь не двигаться слишком много.

— А что, если мы оба будем готовить? — говорит он, поправляя очки на переносице. Он надевает очки только для того, чтобы рисовать.

— Я должна заботиться о тебе.

— Это тоже забота обо мне. У меня нет картины, на которой ты была бы в этом возрасте. Помнишь, я рисовал картину на каждый день рождения?

Я улыбаюсь. — Я помню.

— Ну, сделай одолжение беспомощному старику, который хочет провести свои последние дни, занимаясь любимым делом со своей прекрасной дочерью.

Прошла неделя с инцидента с Робертом и Микой. Я все еще пытаюсь успокоиться от ужаса.

Боря едва выжил. Он все еще в больнице, но через несколько недель его выпишут. Олег, с другой стороны, был убит, и я слышал, как Роберт убил его семью. Это показало масштаб его зла, и я рада, что он встретил свой конец. Мика тоже.

К счастью, у папы просто сломалось ребро, и ему пришлось остаться в больнице на несколько ночей. Только потому, что врачи хотели понаблюдать за ним и убедиться, что с ним все в порядке после случившегося.

Я подумала, что лучше всего приехать сюда и позаботиться о нем, когда он выйдет. Прошла неделя с тех пор, как я также видела Эрика. У меня теперь есть телефон, и он прислал мне несколько сообщений, но это все.

Он должен прийти через час. Я хочу верить, что он дает мне время с папой, но какая-то сомнительная часть меня думает иначе.

Он думает, что все кончено, потому что все остальное кончено, но мое сердце хочет, чтобы я надеялась, что это не так.

Мы встретились не при самых благоприятных обстоятельствах, и я никогда не думала, что встречу человека, который изменит мой мир, в худшей из возможных ситуаций.

Единственное хорошее, что со мной произошло, это разговор с Ником Фэрчайлдом, создателем пьесы Скарлетт. Я пошла к нему. Конечно, когда он меня увидел, он подумал, что я Скарлетт, и начал говорить со мной так, будто я была ею.

Мне было больно сообщать ему эту новость. По крайней мере, я могла сказать ему правду, и эта правда исходила от меня.

Нам не пришлось ничего выдумывать. Когда я спросила, могу ли я почтить память сестры, заменив ее, он устроил мне прослушивание в тот же вечер на репетициях, и я получила роль. Премьера на следующей неделе. Я ходила на репетиции последние четыре вечера.

Странно играть в пьесе, когда это должна была делать Скарлетт, но так я отдам ей дань уважения. Я также отдам ей дань уважения, продолжив свою мечту.

Она всегда брала с меня обещание воспользоваться возможностью, если она представится.

Я также подала заявку на вступительные экзамены в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе и надеюсь наконец поступить в колледж и получить диплом.

— Почти готово, — объявляет папа. — Мне осталось только доделать эту часть, а потом мы сможем войти.