Бессердечный

— Я бы не хотел иметь ничего общего с тем, что хоть как-то связано с Брайсом Реннером, — заявляю я. — Как бы то ни было, это может подождать.

— Не думаю, что они звонили бы тебе через день и присылали письма по почте, если бы это могло подождать.

— Эллисон, ты убиваешь меня. — Я поднимаю письмо с места, куда оно приземлилось, и зажимаю его между пальцами. — Я открою его прямо сейчас.

Открыв конверт, я смотрю на нее.

— Теперь ты счастлива? — спрашиваю я.

Она кивает, наблюдая за мной. Рад, что хотя бы одному из нас любопытно.

Внутри лежит письмо и еще один конверт с моим именем, подписанный Брайсом. Я разворачиваю письмо и начинаю читать.

Уважаемый мистер Карсон.

Мы пытались связаться с Вами в течение нескольких недель по поводу завещания Брайса Дж. Реннера, поскольку Вы являетесь наследником его состояния. Пожалуйста, свяжитесь с нами, как только сможете, чтобы мы могли своевременно оформить Вашу часть наследства.

С уважением,

Лиам Гринбриер

Адвокат

Приложение: Копия личного письма клиента, адресованного наследнику.

Отбросив письмо от адвоката, я хватаю конверт, подписанный Брайсом, и немного колеблюсь, прежде чем открыть его. Все, что я хочу, это просто двигаться дальше, оставив прошлое позади. И чем скорее прочитаю это глупое письмо и встречусь с его адвокатом, тем скорее смогу это осуществить.

Ретт, если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет в живых. И это также означает, что я предал тебя, своего лучшего друга, и мне так и не хватило смелости сказать тебе об этом лично. Ты был для меня как брат, единственный настоящий друг. Ты был единственным человеком, который мирился с моими выходками, и все равно оставался рядом, а я отплатил тебе за это тем, что был эгоистичным ублюдком, который в тайне был обижен, потому что жил в твоей тени.

Ты делал все лучше меня... играл в хоккей, выбирал женщин, дружил, проживал жизнь... список можно продолжать бесконечно.

Правда заключается в том, что я не заслуживал твоей дружбы.

Я предал тебя. Солгал. Я сделал то, за что никогда не прощу себя, и мне бы хотелось, чтобы у меня было несколько веских причин, оправдывающих мои поступки, но их нет.

Поэтому я оставляю тебе сорок процентов своего имущества. Они твои, брат. Делай с ними что хочешь. Если хочешь отдать их, вперед. Или хочешь подтирать ими свою задницу, посылая меня на хер? Не важно. Я знаю, деньги не смогут изменить то, что я сделал, но ты был для меня как брат, и даже несмотря на то, что по крови мы не родные, ты все равно являешься частью моей семьи.

Прости.

Брайс

P.S. У меня есть сводная сестра. Я никогда не говорил тебе о ней по причинам, в которые не хочу вдаваться. Она тоже получает сорок процентов моего имущества. Просто чтобы ты знал, на случай, если тебе станет интересно, кто, черт возьми, она такая, когда будешь читать мое завещание. Ее зовут Айла Колдуэлл, и она живет в Лос-Анджелесе.

Я так сильно сжимаю бумагу, что это пугает. Буквы расплываются, в глазах темнеет.

Ее зовут Айла Колдуэлл…

— Ретт? — раздается голос Эллисон позади меня. — Все в порядке?

Я не отвечаю.

Не могу говорить — физически не могу.

Мои челюсти крепко сжаты, и я отпускаю письмо.

— Ретт. Ты меня пугаешь, — нервно смеется Эллисон. — Что происходит?

Я глубоко вздыхаю.

— Эллисон, я хочу, чтобы ты ушла, — говорю я. — Просто... дай мне побыть одному. Пожалуйста.

Она собирает свои бумаги и сумку и выбегает за дверь, которая хлопает о раму, но не закрывается.

Проклятье.

Через мгновение я чувствую, как немеет рука. Смотрю вниз и вижу, что у меня идет кровь, а когда смотрю вверх, понимаю, что пробил дыру в стене.

— Эй, твоя дверь была открыта. — Я оборачиваюсь и вижу Айлу, стоящую в дверях. Она одета для нашей поездки, рядом с ней чемодан. — Все в порядке?

— Нет, — шепчу я. — Все охренеть как не в порядке.

Айла меняется в лице, когда смотрит на меня, ее тело напрягается.

Она знает.

Она, блядь, знает.

Все это время ей было обо всем известно.

Это решает все.

— Ретт… — она делает неуверенный шаг в мою сторону. — Я собиралась рассказать тебе.

— Когда? — почти кричу я, пугая ее. — Когда?!

— Скоро, — говорит она, прижав ладонь к груди. Айла некоторое время молчит, будто она ищет правильные слова, но что бы она ни сказала, ничего уже не изменить.

— Ты предала меня. — Эти слова ощущаются на языке, словно песок и наждачная бумага, а на вкус горькие, кислые. Это хуже, чем удар в живот. Это добивает меня, когда я уже и так на самом дне.

— Знаю. — Айла опускает голову, медленно закрывая глаза.

— Как ты могла? — Я хватаю письмо с пола, сминаю его в руках и подталкиваю к ней. — Ты знала, что случилось. Тебе не приходило в голову, что в какой-то момент нужно упомянуть о том, что я трахаю сестру Брайса?

— Я пыталась рассказать тебе.

— Очевидно, недостаточно пыталась.

— Ты прерывал разговор. Каждый раз. — Она поднимает палец в воздух.

— Значит, это моя вина?! — Я недоверчиво смеюсь. — Ты сумасшедшая, если хоть на секунду считаешь, что можешь оправдать то, что сделала.

— Ты мне нравился, — говорит она, приближаясь. — Сильно. Я не хотела тебя терять. Я собиралась рассказать тебе. Клянусь Богом, собиралась. Мне просто нужно было больше времени. Я хотела доказать, что мои чувства к тебе настоящие, и, когда я сказала бы тебе кто я, возможно, ты смог бы простить меня.

— Ты бредишь, если считаешь, что я смогу это простить.

— Ретт, — на ее глаза наворачиваются слезы, голос срывается, — мне очень жаль.

— Убирайся. — Я заставляю себя взглянуть на нее. — Я больше не хочу тебя видеть.