Бессильный чемпион

В бутике прикольно. Роскошная обивка, повсюду зеркала и, главное, продавщицы - куколки.

– Выкинь уже, - у ближайшей мусорки останавливаю княжну, хватая за локоть.

– Что? – смотрит непонимающе.

– Жевачку, блин.

– Д-да, - она с какой-то неохотой разжимает кулак, выбрасывая салфетку.

К моему удивлению, меня уводят в мужской зал. Одна из куколок объясняет, что мне заказали несколько костюмов – парадных и повседневных. Ну да, наверное, телохранитель княжеской дочери не должен расхаживать в толстовке и джинсах. Раздеваюсь до трусов. Буферастая нимфа снимает мерки, трогает везде прохладными пальчиками, конечно, у меня встает.

– Это нормально, не смущайтесь, - продавщица одобрительно улыбается.

О, наконец, не няшка-школьница, а нормальная женщина.

– И не думал, - почесываю пах сквозь труселя. – Нестыдно хотеть такую милашку.

Мой наглый взгляд сбивает ее с мысли. Куколка сдвигает вместе стриженые брови, пытается вспомнить мерку.

– Двадцать один, - подсказываю.

Она качает головой.

– Мы же бицепс мерили, тут минимум тридцать… а двадцать один это… - ее глаза заинтересованно вспыхивают и устремляются мне в промежность. – Что, правда?

– А ты проверь? – усмехаюсь.

Почти минуту куколку думает, потирая загорелые локти. Сам прерываю непростые размышления, и останавливаемся на том, что возьму номер телефона. Все-таки не хочется красотку подставлять - может же и работу потерять из-за пятнадцати минут удовольствия.

Бумажку с номером убираю в карман. Скорее всего, не позвоню, времени нет, но легкий флирт расслабил.

Когда захожу в женский зал, Белоснежка еще примеряет наряды в кабинке.

– Бес, ты здесь? – слышу из-за шторки.
– Можешь застегнуть молнию на спине? Продавщица куда-то делась…

Захожу в кабинку. Белоснежка стоит ко мне спиной, незастегнутое серебряное платье сползло ей на плечи. Молния раскрыта, демонстрируя идеальную осанку и изящную линию спины.

Провожу пальцем вдоль ее лопатки, сразу под лифчиком . Княжна вздрагивает, горячо шепчет:

– Знаешь, я хотела…извиниться за твой бой с пятью дворянами…

– Когда извиняешься, нужно смотреть человеку в лицо, - обрываю ее.

Медлит секунду и поворачивается. Спустившийся корсет демонстрирует верх ослепительных грудей. Редкому скульптору удастся повторить резцом настолько правильную линию окружностей.

Щеки Белоснежки розовеют.

– Извини, - громко повторяет она.

Едва касаясь обвожу пальцами ее розовые губы. Потом легонько их целую.

– Принято.

– Мне обратно повернуться? – заглядывает она в мои глаза. – Застегнешь молнию?

– Не застегну, - опускаю взгляд на ворох платьев в углу. – Выкинь этот чехол в мусорку – такую шикарную спину нельзя прятать. И цвет на тебе мне больше нравится золотой – под глаза. Вон то платье вроде подходит, - вдруг усмехаюсь.
– Только размерчик нужен больше – на тройку.

Белоснежка хлопает глазами и серьезно кивает.

– Как скажешь.

Спустя двадцать минут одеваний-переодеваний Света выходит из кабинки. Что ж, красотка, если кратко. Стройное тело, обтянутое золотым шелком, грациозно раскачивает бедрами. Грудь - будто два купола православной церкви. Вид же голой спины грозит разорвать любого мужика ниже пояса. Ладно, посидели с приоткрытыми ртами, похлопали восхищенными глазами – и везем Белоснежку обратно домой.

Еще по дороге звоню Кали и подтверждаю встречу в городе. Белоснежка с поникшим лицом слушает, как назначаю свидание другой, но больше вякать не смеет. Вообще сама виновата – тайно я не встречаюсь из принципа, а своему отцу ей слабо решиться сказать. Зато Софии неслабо, мда.

Из родового гнезда Бородовых меня отвозят на машине. Не лимузин, но бизнес-класс. Еще один телохранитель особняка сказал, что вообще-то это я должен заезжать за опекаемой, а не она за мной. Он так-то прав, но Белоснежка сама не усидела на месте. Спорить не стал - косяк есть косяк. Согласился исправиться, а с Белоснежкой поговорю позже.

Через час жду свою девушку возле торгового центра. Вот и Кали – в персиковой кофте, юбке по колено, брекеты сверкают на солнце. Няша-милаша.

– Классно выглядишь, - притягиваю ее к себе за талию и целую в губы. Она смущенно улыбается.

– Спасибо, - отводит взгляд. – Вот скажи, мы с тобой просто целуемся…А с Викой и Аллой ты ведь уже спал.

– Хвастались проказницы? – подмигиваю.

– Все уши прожужжали, козы! – насупливает она носик. – Я к тому, что может быть, ты хочешь не в лазертаг, а в отель?

Девушка смущается, глажу ее по покрасневшей щеке.

– Мы пойдем туда, только когда ты станешь готова. Нечего торопится. Я подожду.

– Гора с плеч, - облегченно выдыхает Кали и благодарно целует меня.

– Бес! Кто эта девушка?! – раздается удивленный голос, причем мужской.

С другой стороны улицы к нам идет Женя Аксюк. Напряженное лицо играет желваками.

– Не «эта», Жень, а моя девушка, - уже с трудом перевариваю его борзоту.
– Зовут Ольга Менская. Кали, перед тобой пыхтит паром из ноздрей наследный барон Женя Аксюк.

– Ваше Сиятел… - Кали по привычке начинает кланяться.

Взяв за талию, выгибаю девушку обратно. Многовато Женьке чести!

– Не нужно приветствий – барон сейчас уходит.

– То есть за спиной Аллы ты гуляешь с другой девушкой? – щурит взгляд Аксюк.

– Извини, может, ты не понял? – скриплю зубами. – Ольга – моя официальная девушка, как и Алла.

– Что за черт! – рычит барон. – Простолюдин не может иметь больше одной жены или девушки!

– Как и участвовать в поединке чести? – холодно произношу, и это остужает Аксюка. – Мир меняется, Жень. Так что начинай следить за языком и в присутствии простолюдинов, иначе я найду способ затащить тебя на арену. По-дворянски выразился, теперь по-простолюдински: Порву тебе жопу, короче.

Кали тихо хихикает.

– Я…- начинает Женя и осекается, скривившись. – Ясно…

Он сдерживается – память о рыдающем Березовском еще свежа. Это мир силы, и самый сильный в его лицее простолюдин, по идее должный быть самым слабым. Всё перевернулось вверх дном.

Мы стоим посреди улицы, прохожих немного. Напротив нас останавливаются два невзрачных фургона. Автоматическая дверь резко отодвигается. Из темноты салона высовываются два толстых нарезных ствола.

– Ложись! – я загораживаю собой Кали, отталкивая ее за спину. «Отвод» убережет.