Бессонница в аду

— Ты бы развлек ее…

— Как? — не понял тот.

— Ты же мужик крепкий, что тебе стоит обработать ее?

— Как обработать? Избить? Опять? — удивился тот, а ведь ему показалось, что Олег жалел Машку.

— Да ты что! Нет, конечно, я говорю, как раз наоборот, приласкать ее надо. Мужики говорят, что ты в этом деле силен, все женщины от тебя в восторге…

— Да? Так говорят? — еще больше удивился тот, ибо такой славы за собой не знал, постоянной женщины у него не было. Мишаня все как-то не решался подойти к понравившейся девушке, а потом ее уводил кто-нибудь другой.

Олег уже начал терять терпение, но взял себя в руки и спокойно продолжил:

— Ты — молодой, что тебе стоит переспать с еще одной бабой? Для тебя это пустяки, так возьми ее к себе на ночь…

Мишаня наконец понял, что от него требуется.

— Да она же старуха… — растерялся он.

— Ну и что? Им тоже ничто человеческое не чуждо.

— Меня мужики засмеют… — совсем по-детски засмущался Мишаня.

— Не говори никому. Но ты пойми, она же сбегала, ее избили, женщина вся на нервах, ее надо успокоить, а секс помогает лучше всего. А то она еще снова надумает бежать, а шеф не любит этого, ты сам видел. Сделай, Миша, даже если она будет против, можешь сказать ей, что это шеф приказал…

— Да? А он приказал? Что, надоела она ему?

— В каком смысле?

— Ну я думал он сам того…

— Чего «того»?

— Ну, это, амуры у них… Я их ночью видел…

— Миша ты спятил? Сам же говоришь — старуха… И когда ты их видел? Летом? Так он сейчас новую девушку себе взял, а у него и так были три самые лучшие девочки, зачем ему эта тетка? Ее привезли для экспериментов. Так что давай, действуй.

— А если она не захочет?

— Говори, шеф приказал, чтобы ты ее развлек, скажи — обязательно. И вообще, здесь у баб нет никаких прав: если ты захотел какую, все, она тебе должна подчиняться, мужика-то у нее нет. Ясно? А всякой бабе нужен мужик, а то у них нервы сдают, если долго без этого самого, понял? Я тебя ни к чему не принуждаю, всего лишь советую обратить свое внимание на эту женщину, — Олегу так не хотелось прямо приказывать Мишане, но тот своей тупостью заставил все же произнести то, чего не следовало. На всякий случай, он ни разу не назвал Марию по имени. В случае чего, скажет, что имел в виду какую-нибудь одиночку.

Бедный Миша засмотрелся на Марию, а что, не такая уж она и старая. Только верно ли, что Хану она совсем не нужна? До сих пор к девушкам хозяина, Рите и Лике, никто не решался подходить. Хотя на счет Лики он что-то слышал… Хозяин был непредсказуем, а с Марией у него тоже были какие-то непонятные отношения, все об этом говорили… С другой стороны, эта Машка никогда не была его женщиной, она смертница, сам водил ее в лабораторию… А она очень даже ничего, вон какая сидит, рисует… И сиськи у нее классные, небось, в ладонь не поместятся… Мария привстала, поправляя лист на мольберте, а Мишаня наклонил голову, пытаясь рассмотреть ее задницу, обтянутую джинсами. Ему захотелось подойти и шлепнуть ее слегка, проверить, такая ли она упругая, как кажется…

Олег Аркадьевич был очень убедителен, и Мишаня заинтересовался Марией, но все не мог решиться действовать, его что-то сдерживало, и потому весь день он то и дело проходил мимо нее, каждый раз глупо улыбаясь. Стережет, решила Мария, боятся, что опять сбегу, небось Хан приказал присматривать за ней на время своего отъезда… «Глупый, куда я от тебя теперь денусь… Скорей бы ты вернулся», — и Мария вспыхнула от своих мыслей.

Олег Аркадьевич вечером поинтересовался у Миши, как его успехи, и, узнав, что пока никак, что тот даже не подходил к Марии, укоризненно покачал головой:

— Какой-то ты нерешительный. Сказать другому мужику, что ли?

Это сразу подстегнуло недотепу, и после ужина он направился к Марии. Нет уж, он не уступит ее никому, хватит пропускать других вперед, вечно у него кто-нибудь перехватывает бабу. Мария определенно уже нравилась ему. Но он так и не осмелился зайти к ней, лишь заглянул пару раз в комнату, тут же сразу захлопывая дверь. Он нерешительно прохаживался по коридору, пока его кто-то не окликнул и тогда Миша, облегченно вздохнув, ушел. Его маневры не остались незамеченными: Мария и Галя переглядывались, ожидая продолжения:

— Не поняла, что ему было нужно?

— Да проверяет, на месте ли ты, не сбежала… — предположила Галя.

На следующий день Мишаня старался не попадаться Олегу Аркадьевичу на глаза, боялся, что тот потребует отчета. Ну, как скажешь, что он не может решиться предложить женщине такое?! Что ему делать, если Мария начнет возмущаться? Эх, если бы ему кто-нибудь написал, что надо говорить, он бы выучил… Зайти к ним в комнату и на глазах Гали молча схватить Марию и вынести? Поднимется шум, крик. Сбежится народ, будут смеяться: что, скажут, наконец-то выбрал себе женщину! Молодых полно, а он выбрал тетку, хотя она совсем ничего… Все умрут со смеху. Он страдал: впервые начальство его заметило, что-то ему доверили, а он никак не осмелится поговорить с бабой. И никого не попросишь ее вызвать, никому нельзя доверить — засмеют.

Олег внутренне сгорал от нетерпения, это был неповторимый шанс, такого идиота, как Мишаня, здесь больше нет и не будет — после этой хитрой операции его сразу надо будет убрать. Когда Хан узнает, что его женщина переспала с охранником, он ее убьет, наверняка. «А узнает он сразу, это мы обеспечим! — потирал руки Олег. — Ну надо же, так влюбиться в эту клушу! Такое понять невозможно». Ишь, заделалась художницей, интересно, мазня ее чего-нибудь стоит? Взять, что ли, у нее картину, свозить, показать знающим людям? Но что же Мишаня копается? Было бы здорово, если бы Хан сам увидел ее в постели Мишани. Однако это опасно: идиот сразу скажет, что выполнял его приказ, и Хан быстро все раскопает. Нет, надо ждать, пока он заведет ее к себе и заглянуть к Мишане с кем-нибудь, чтобы был еще один свидетель, и сразу пулю в лоб. Тогда волей-неволей Хан узнает, за что Мишаню ликвидировали.

К вечеру Мишаня созрел, твердо решив затащить Марию к себе. А если она будет кричать? Он сообразил, что сделать это надо попозже, когда все разойдутся. И прихватить с собой скотч. Он даже разулыбался, так все просто решалось. Было бы как-то неловко на глазах у всех волочить бабу к себе силой, если она вдруг откажется от его услуг. И он задержался в холле.

Олег Аркадьевич заметил, что Мишаня не поднялся со всеми на свой этаж. Дай-то Бог, парень наконец осмелится. Он приоткрыл дверь в своей комнате, передвинул зеркало, чтобы было видно лестничную площадку, и уселся с бокалом вина в кресло.

Когда холл опустел, Миша направился к комнате женщин. Галя уже спала, а Мария лежала без сна, читала, она еще даже не раздевалась и сразу заметила приоткрывшуюся дверь и толстую рожу охранника. Осторожно заглянув, он, как и тогда, когда водил Марию в лабораторию, поманил ее пальцем.

Что ему нужно? Она встала и молча вышла из комнаты, даже не разбудив Галину. Мишаня на этот раз стоял за дверью один. Мария огляделась, коридор был пуст.

— Чего тебе?

— Пошли, — кивнул он.

— Куда? В лабораторию?

— Нет, ко мне.

— Зачем?

— Ты что, не знаешь, зачем бабу берут?

— Очумел?

Мария попятилась назад, но Мишаня успел схватить ее за руку и безо всякого усилия поволок за собой.

— Стой, — задыхаясь, проговорила Мария, — стой! Миша, шеф тебя накажет за это! Отпусти меня!

— Нет, не накажет, он сам приказал развлечь тебя, — весело сказал тот.

Что это за околесица?

— Подожди, давай поговорим! Кто тебе приказал?

Тот молча тащил ее за собой.