Бестия. Том 2

Уоррис нашел сценарий удовлетворительным. Конечно, все это высосано из пальца, но после двадцати трех лет в кинобизнесе он мог отличить беспроигрышный материал.

— Чей это сценарий? — спросил он Пиппу.

— Мой, — гордо заявила она. — Я выкупила его у автора. Теперь это моя собственность.

— Зачем он тебе нужен? — осторожно, чтобы не выказать слишком большую заинтересованность, полюбопытствовал Уоррис. — На продажу?

— Нет, — огрызнулась Пиппа. — Я хочу сыграть главную женскую роль. Она специально писалась для меня.

Ага, двадцать лет назад, цинично подумал Уоррис. Но если она позволит ему бесплатно пользоваться сценарием… Они заключат сделку, а потом он скажет, что она не подходит.

И вот они прибыли в Канн — Уоррис Чартерс и его два сокровища. Однако им только раз удалось привлечь к себе внимание: когда они с Пиппой поцапались у всех на виду на террасе отеля «Карлтон».

Уоррис потягивал «перно» в «Голубом баре» на улице Круазетт и размышлял о своем жутком невезении. Ему тридцать два года, когда-то он был чудо-ребенком Голливуда, но прекратил сниматься в тринадцатилетнем возрасте, когда у него начал ломаться голос. В двадцать пять он поставил «Целуй и убивай!» и вернулся победителем. После двух провалов пустился путешествовать по Европе, из одной киностолицы в другую. В порыве отчаяния, сломленный и на игле, женился на богатой семидесятидвухлетней вдове-испанке. После ее смерти родственники вышвырнули его на улицу даже без кусочка мыла. Вот и женись на деньгах!

Уоррис тихо присвистнул, показав ровные белые зубы. Из шикарного белого «мерседеса» вылезли две сногсшибательные цыпочки, два лакомых кусочка. Блондинка сразу привлекла его внимание. Роскошные титьки, так и целятся в тебя, как два автоматных дула. Золотистые волосы. И такие короткие шорты, что выглядывают сахарные ягодицы. Ее подруга на первый взгляд не такая красотка. Тесные линялые джинсы и блузка с короткими рукавами. Высокая, угловатая. Шапка вьющихся волос цвета черного янтаря наполовину закрывает лицо.

Да, Уоррис предпочел бы блондинку. Неужели он не заслужил маленького удовольствия?

Девушки неторопливо двинулись к бару. Инстинкт подсказал Уоррису: они ждут, чтобы их сняли.

Когда они приблизились к его столику, он вскочил и выпалил несколько заученных фраз по-французски — мол, не желают ли они составить ему компанию?

Чернявая ответила, что вообще-то они кое-кого ждут, но пока их кавалеров нет…

Блондинка произнесла несколько слов по-английски. Уоррис оживился.

— Так вы американки? Я тоже!

Он заказал всем «перно» и подумал: интересно, у них есть деньга? Сам он располагал последними пятьюдесятью баксами, ко у него также имелась чудная травка. Может, они ее купят?

* * *

Гм, подумала Лаки. Недурен. Но и ничего особенного. Не в моем вкусе. И слава Богу, потому что он явно сделал стойку на Олимпию. Так чаще всего и бывает. Может, и правда «джентльмены предпочитают блондинок»? Ха! Кому нужны джентльмены?

Пока Уоррис Чартерс распинался перед Олимпией, Лаки сквозь щелочки глаз наблюдала за ним. Стройный, красивый — конечно, если вы предпочитаете мужчин с пшеничными волосами, хищными зелеными глазами и светлыми ресницами. Нет, это не для нее. Она любит смуглых… очень смуглых… чем смуглее, тем лучше. Как Марко. Прекрасный разбойник Марко с грустными глазами и внешностью настоящего супермена.

Она попробовала свой «перно» — он показался ей противнее, чем лекарство, — и подумала: когда же речь пойдет о еде? Казалось, у Олимпии начисто вылетели из головы и буйабес, и устрицы под майонезом…

— Эй, — подала голос Лаки. — Я хочу есть. Это можно организовать?

— Конечно, — подхватила Олимпия. — Я бы тоже не прочь. Что здесь хорошенького подают, а, Уоррис?

Он метнул на Лаки злобный взгляд. Дернуло же ее раскрыть пасть и потребовать еду! Кому нужна еда? И кому она по карману?

Он конфиденциально шепнул Олимпии на ушко:

— У меня с собой кое-что получше.

У нее загорелись глаза.

— Да ну?

— Первоклассная травка. Почему бы нам с тобой…

— И Лаки.

— Конечно, и Лаки. Почему бы нам не завалиться в тихое местечко и отлично провести время?

Олимпия чуть не захлопала в ладоши. Вот это мужик в ее вкусе!

— Где?

Уоррис быстро соображал. Два дня назад он ради экономии выехал из отеля «Мартине», а его каморка в дешевом пансионе вряд ли подойдет. На пляже? Тоже мало хорошего.

— Где вы остановились?

Олимпия колебалась всего одно мгновение. Лаки не поверила своим ушам:

— У нас тут вилла в горах. Если хочешь, можем туда отправиться.

Что с ней случилось? Не она ли предупреждала: «Никому ни слова о том, где мы живем!» И вот, не прошло получаса — и она уже приглашает Уорриса на виллу. Это уж чересчур!

— Ух ты! — обрадовался он. — Поехали!

* * *

Пиппа Санчес устремила критический взор в большое, в полный рост, зеркало. Повертелась туда, сюда — и осталась довольна. Она по-прежнему — совершенство. Смуглая кожа. Волосы цвета воронова крыла. Обольстительная фигура. Ей сорок лет, но она все еще в расцвете своей красоты. Ни морщинки, ни припухлости, ни какой-либо иной приметы приближающейся старости. Так почему же она не выбилась в великие артистки?

Почему? Да потому, что эти олухи не давали ей настоящих ролей, вот почему. Вечно она была «соперницей», «секс-бомбой», «разбитной танцовщицей». Скоты! Что они понимают — со своими футовыми сигарами и силиконовыми блондинками?

Она нарочно держалась подальше от Голливуда. Сначала, прочитав о страшном конце Джейка-Боя, была слишком напугана, чтобы вернуться в Лос-Анджелес. Потом ей понравилось в Испании. Она ни дня не сидела без работы — снялась в десятке картин, причем две из них имели бурный успех. Вышла замуж за испанского актера. Через пять насыщенных событиями лет развелась с ним и вот уже семь лет как живет одна — по собственному выбору. От мужчин, как и прежде, нет отбоя. Но карьера — прежде всего. Ей не улыбалось кончить свои дни испанской звездой. Кому это нужно? Пиппа мечтала о международной — голливудской — славе.

Много лет она нянчилась с этим сценарием, «В яблочко!» Здесь было все необходимое для успеха. Любовь. Юмор. Трагедия. Насилие. В основу сценария легла история жизни Джино Сантанджело.

А он так и не удосужился прочесть. Взял и выгнал ее из города.

Живя за границей, она продолжала поддерживать отношения с автором сценария. В 1955 году, когда жену Джино убили в Ист-Хэмптоне, она распорядилась внести изменения в финал, чтобы он соответствовал действительности. Результат был ошеломляющим. Пиппа пришла в такой восторг, что после диктуемой приличиями паузы послала сценарий Джино, напомнив о его намерении вложить деньги в кинокартину. Через полгода рукопись вернулась обратно с припиской секретаря: «Мистер Сантанджело слишком занят, чтобы читать киносценарии».

За все эти годы множество других людей также не нашли для него времени. Наконец судьба столкнула ее с Уоррисом Чартерсом. Пиппа сразу поняла: это именно тот человек, который ей нужен.

И вот — Канн. И — ничего. Ни контракта. Ни фильма. Ничего! Сказать, что Пиппа была разочарована, значило ничего не сказать.

Она еще раз окинула критическим оком свою фигуру в зеркале перед встречей с Уоррисом. Пора бы этому ублюдку вернуть ей сценарий. Дешевка! Скорей бы он ушел из ее жизни! Черт с ним, Уоррисом Чартерсом. Она сама добудет деньги. Где? Где-нибудь!