Beyond... chapters

Откинувшись на спинку, Дракула лихорадочно искал выход из этого неблагоприятного для него положения. Мысли с немыслимой скоростью кружили в голове вампира, предлагая ему десятки вариантов развития событий, но не давая даже малейшего намека на способы разрешения этой проблемы. Он отлично понимал, что второго разговора с бывшим товарищем у него может уже и не быть, а тех нескольких фраз, которыми они перебросились в замке Франкенштейна, ему вполне хватило, чтобы убедиться в серьезности намерений охотника и в его непоколебимости в начатом деле. А, учитывая, что уже однажды он убил Влада, последний почти не сомневался, что отправится в Ад и в этот раз, но вот только гарантий того, что Дьявол снова поможет ему воскреснуть, у него не было. Да и ждать от кого-то милости князь ночи как-то не привык, предпочитая решать все своими собственными силами.

– Помнится, где-то здесь были книги об оборотнях, - почти шепотом произнес вампир, вставая со стула и направляясь к многочисленным полкам, занимающим почти все свободное пространство далеко немаленького помещения.

– Я без боя не сдамся, - кивнул он, остановившись перед портретом отца, Валерия-старшего, висевшего в углу над массивным письменным столом из красного дерева.
– Можешь даже не надеяться!

Человек на портрете молчал, грозно смотря на своего сына, которого проклял и поклялся убить, узнав, что тот добровольно отдал душу Дьяволу. Правда, его клятвы так и остались невыполненными, а весь род по его вине был теперь вынужден прозябать в Чистилище не зная покоя.

– Если мне и суждено умереть, то последних представителей рода я заберу с собой, - добавил он, с трудом сдерживая гнев, готовый вырваться наружу и обнажить его истинную сущность.

Пробегая глазами корешки древних фолиантов и многочисленных гримуаров, Влад жалел, что не потрудился в свое время забрать с собой некоторые из них в свой замок, но Валерий, заключив сделку с Ватиканом, так неожиданно изгнал его из собственного дома в Ледяную крепость, что вампир тогда и не думал о книгах, вынашивая план мести. Посему был вынужден время от времени тайно и под покровом ночи наведываться в свой замок, который сейчас принадлежал Вэлкану и Анне, точнее, уже только принцессе, так как ее брат стал очередной игрушкой в его руках и ждал решения своей участи от грозного и беспощадного предка. Обратившийся оборотнем, сын Бориса, занял место своего отца, как тот своего и так далее, в экспериментах Дракулы, призванных оживить его потомство. Уже не одно столетие Влад пытался вдохнуть в своих детей жизнь, но пока все попытки были безуспешны. Правда, не так недавно в Трансильванию вернулся Виктор Франкенштейн, молодой, но достаточно одаренный медик и ученый, отдающий предпочтение определенной области медицины, надо заметить, весьма своеобразной области.

– Черт!
– Влад с силой опустил довольно увесистый старый фолиант в истертой кожаной обложке на стол, в который раз за эти дни проклиная свою несдержанность.

Ну какого дьявола он лишил ученого жизни? Сейчас бы его знания и умения ему очень бы пригодились. Вообще с приездом Ван Хельсинга вампира стала преследовать одна неудача за другой. Даже тот успех, которого им удалось достичь, оживив монстра, канул в Лету с легкой руки глупых и суеверных местных жителей, набросившихся на Виктора и спаливших практически дотла старую мельницу, где укрылось чудовище с трупом своего создателя. Теперь же Дракуле все нужно было начинать с начала, а времени на это у него оставалось все меньше и меньше с каждым днем. Конечно, он еще попытается отыскать монстра, в том, что это чудовище, собранное из нескольких человек и оживленное с помощью науки, могло остаться в живых вампир не сомневался. Но на это также требовалось время да и ресурсы, которые, надо заметить, таяли, словно снег под яркими лучами солнца. Даже невесты Влада не пережили встречу с Ван Хельсингом, из троих у Дракулы осталась только Алира.

Владислав, отложив книгу, которую все это время внимательно изучал, медленно встал и подошел к окну. Приоткрыв тяжелую деревянную раму, он упер руки в подоконник и стал вглядываться в ночную тьму. Многочисленные снежные тучи разбрелись по черному ночному небу, открывая его взору тусклый серп ущербной луны, свет от которой едва ли освещал пропасть, над которой, словно горная вершина, высился огромный старый замок. Откуда-то снизу из густого черного леса тот час же послышался волчий вой. Дети ночи приветствовали своего хозяина.

– Столько лет прошло, а здесь ничего не изменилось, - тихо, будто разговаривая с каким-то невидимым собеседником, сказал Влад.
– Кажется, будто бы все замерло, даже время остановилось. Все те же невежественные, подверженные суеверным страхам люди, те же жалкие домишки, разбросанные то тут, то там у подножий величественных Карпат, - он замолчал, вспомнив недавний случай, произошедший в соседней деревеньке, когда местные жители раскопали могилу своего соседа, умершего несколько месяцев назад и вырезали у того сердце.** После чего сожгли его и, добавив пепел в воду, дали выпить пострадавшим от вампира.
– Предрассудки, предрассудки... Хотя, не спорю, им все же есть, чего опасаться, - легкая улыбка тронула губы Дракулы.
– Даже туристы, охочие до всяких ужасов, довольно редко забираются в эту глухомань, затерянную среди дремучих лесов и древних гор, предпочитая Залесью*** более известные места и тропы. Вот и кажется, что мы тут застряли в мрачном средневековье...

– Как ты вошел?!
– тишину ночи нарушил женский голос.
– Тебя же никто в дом не приглашал!

Влад медленно повернулся на звук. Он давно услышал, что Анна вышла из своей комнаты и направлялась в библиотеку, но это грозного вампира совершенно не беспокоило. У него появилась слабая надежда на благоприятное разрешение его проблемы.

– Между прочим, это мой дом и твое разрешение мне, как ты понимаешь, не требуется, - спокойно ответил вампир. Затем сделав пару шагов к столу, забрал книгу, которая все еще лежала там открытой где-то на середине, и бросив растерянной девушке: - Я не прощаюсь!

– вылетел в распахнутое окно, навстречу ночи.

Примечания:

* "Isabella"s Islay" - имеется в виду односолодовый виски, произведенный на винокурне Luxury Beverage Company, в Великобритании. Он обладает титулом "Самый дорогой виски", его стоимость 6,2 млн. долларов. Но, помимо самого напитка, достоин упоминания и декантер, в оформлении которого использовалось более 8000 бриллиантов и 300 рубинов. В таком свете, крышка из белого золота воспринимается как нечто само собой разумеющееся.

** Речь идет о реальном случае, произошедшем в 2004 году в деревне Моратина на юго-западе Румынии, где соседи заподозрили 76-летнего Петре Тома, умершего от рака, в вампиризме, так как считали, что он продолжал "приходить к ним по ночам и пить их кровь". Далее последовал соответствующий акт согласно местным верованиям и традициям. Февральской ночью шестеро сельчан на кладбище выкопали труп, вырезали у него сердце, сожгли и подмешали пепел к воде и дали выпить это "снадобье" пострадавшим от неспокойного покойника.

*** Залесье - одно из названий Трансильвании, также как Эрдей и Семиградье.

Chapter two

Ван Хельсинг практически летел по коридору древнего замка, не замечая ничего вокруг себя. Его шаги гулким эхом отражались от стен многовековой крепости, а настроение стремительно приближалось к нулевой отметке. Великий воин с каждой минутой становился все мрачнее, ему не давали покоя слова, сказанные Дракулой в замке Франкенштейна. Он никак не мог понять, какое, собственно, имеет отношение ко всему происходящему. Кардинал, отправляя его в Трансильванию обещал, что именно здесь, в этом забытом Богом месте, он найдет ответы на все свои вопросы, но... Но Ван Хельсинг не только не нашел ни одного ответа, он вдруг обнаружил, что вопросов стало на порядок больше, чем было до этого. Даже кольцо, столько лет украшавшее его безымянный палец, теперь жгло руку, словно раскаленный уголь. Сдержав очередной стон, Ван Хельсинг вновь попытался снять злополучный перстень, но тот, казалось, просто прирос к телу. Практически зарычав от бессилия и злобы, Гэбриэл с силой толкнул дверь и вошел в комнату, где уже который день работал его друг и помощник Карл. Молодой служитель Ватикана установил всю привезенную с собой аппаратуру и практически окопался в кабинете отца Анны, проводя всевозможные исследования и выискивая необходимую для борьбы с Дракулой информацию, соединяя в своих поисках самые современные технологии с древними артефактами и манускриптами, которые порой были намного действеннее и полезнее, чем все эти новомодные штучки. Некоторое время Ван Хельсинг весьма ловко избегал общения как с ним, так и хозяйкой замка Анной Валериус, но сейчас ему было просто необходимо хоть с кем-то поговорить, так сказать, по душам.

– Привет, Карл, - опять поморщившись от боли в руке, сказал Гэбриэл.

– О, Гэбриэл, - из-за горы всевозможных свитков и книг послышался бодрый голос.
– Безмерно рад, что ты наконец-то вылез из своей скорлупы и решил удостоить меня своим присутствием.

– Тебе не кажется, что ты забываешь с кем говоришь?
– раздраженно бросил мужчина, уже жалея о том, что выбрал своим собеседником молодого человека. Обычно его юный спутник был сдержан и учтив, но иногда Карл становился просто невыносимым, пытаясь показать свою значимость. Чаще всего Гэбриэл просто закрывал глаза на излишнее хвастовство своего друга, тот поистине был достойным служителем Ордена, к тому же талантливым химиком и изобретателем, но именно сейчас у Ван Хельсинга было совершенно не то настроение.
– Вижу, что у тебя все в порядке, - закрывая за собой дверь сказал охотник.

Справедливо решив, что нормально поговорить с Анной у него тоже вряд ли получится, потому как она постоянно упрекала его в бездействии, а ему до жути надоело искать отговорки, Ван Хельсинг направился в свои комнаты. Сняв неизменную широкополую шляпу и черную кожаную куртку, Гэбриэл разжег камин и, удобно устроившись возле огня, принялся размышлять над сложившейся ситуацией.

"И что все это может означать?
– размышлял про себя мужчина.
– Я уже перестал что-либо понимать. Что имел в виду Дракула, говоря, что мы знаем друг друга не одну сотню лет? Это ведь не может быть правдой? Ведь так? Я же не такой как он. Я не могу жить так долго. Хотя?.. А что, собственно, я вообще о себе знаю? Только то, что мне сказали в Ордене, а это такие крохи. Мне приходится всю свою жизнь собирать по крупицам. Почему, ну почему я хотя бы не удосужился его выслушать?
– с сожалением думал Ван Хельсинг.
– Если бы он хотел меня убить, то сделал бы это сразу, а не стал разговаривать. А его глаза... Сколько всего промелькнуло в этих черных омутах за какую-то минуту... Неправы те, кто говорят, что вампиры бесчувственны. Они люди, утратившие смертность, но никак не эмоции. И наша встреча с Дракулой лучшее тому доказательство. Непонятным для меня остается и еще один факт: Влад ни разу даже не попытался защитить себя. Будучи моим врагом он раскрыл мне объятия, а я... дважды пытался его убить за каких-то там десять минут, а он стоял и лишь улыбался... Такой печальной улыбкой человека заранее знающего, чем все закончится. У меня до сих пор мурашки бегут по телу, когда вспоминаю тот взгляд, говорящий намного больше, чем любые слова. Я даже не сомневаюсь, что он много чего обо мне знает или, правильнее было бы сказать, о нас"...