Без Границ

Все то же самое Харон чувствовал от Виктории. Спустя почти месяц пребывания среди людей он, наконец, понял, почему Виктория совершила такой безумный поступок, зачем искала встречи с Люцифером, почему и ради чего, а точнее ради кого отдала свою душу. Она любила его. Ему это льстило. Еще как льстило. В его жизни это было впервые. Обычным делом было, что после ночи с ним женщины хотели еще. Но то была похоть, не любовь. А Виктория…

Почти каждую ночь, скандаля с матерью, Виктория оставалась у Харона. Каждую ночь его пальцы едва прикасались к ее коже, гладили ее тело, играли с волосами, расстегивали застежки и пуговицы… Его губы целовали ее руки и тело. Но ничего серьезного между ними не было.

Виктория засыпала в его объятиях, изнемогала от любви и страсти, но ничего не было. Харон уже и не думал, что когда-то что-то будет, но ему чертовски нравилось, что его любили просто так. И в то же время очень страшно от одной только мысли, что может случиться с рассудком бедной девчонки, когда они все-таки воспользуются кроватью не только как местом, где можно поспать.

Иногда он задумывался, как сильно может изменить любовь девушки его истинное обличие?

Харон встречал на улицах и других влюбленных. Пары, где он и она ненавидели друг друга. Они готовы убить, изничтожить, но жить друг без друга не могут. И, конечно, его удивляла возможность существования такого союза. Ни он, ни она, не были ни демонами, ни ангелами, но у них были такие сильные энергетики и непобедимый дух. Может, именно озорные духи и мешали быть вместе без скандалов.

Их отношения с Викторией, к счастью, были далеки от диких. Девушка была слишком податливая и готова исполнить любую просьбу демона. Она его обожествляла, идеализировала. Харону иногда даже казалось, что попроси он ее спрыгнуть с высотки ради него, она бы не задумываясь это сделала.

Виктория написала Харону смс, что хочет познакомить его с Ольгой Владимировной и они обе ждут его в восемь вечера у нее дома. Харон долго пытался выяснить, зачем это надо, но по телефону он не мог прочитать мысли, поэтому в назначенное время стоял около квартиры, созерцая дверной звонок. Ему не было страшно, скорее непривычно. Демон видел сквозь стены, как Виктория переодевает кофту, расчесывает волосы, как ее мать сидит за столом. Даже не заходя в квартиру, он уже знал, что Ольге Владимировне не нравилась затея дочери.

Едва Харон услышал слово затея в мыслях у женщины, тут же переключился на дочь, жадно расковыривая ее мысли, ища ту самую затею. Но ее там не было.

Мысленно мужчина снова вернулся в голову Ольги Владимировны и снова четко услышал слово «затея, Виктория, плохая затея». Харон нахмурился. Инстинктивно он оказался в голове у Виктории, погрузившись туда всецело. Он искал затею. У демонов есть удивительный порок – чрезмерное любопытство. Но его снова постигло разочарование. Никакой затеи у Вики в голове не было. Уже чувствуя раздраженность, Харон уперся руками в дверь, прожигая взглядом возведенные человеком препятствия, погрузился в голову Ольге Владимировне. «…что за идиотизм, Вика… со своими идеями. Бросить мать, уехать к какому-то мужику…не нравится мне это». Харон отошел от двери и усмехнулся. Вот она, идея, которую теплила Виктория. Демон остался собой доволен, узнав все, что хотел, он позвонил в звонок.

Ольга Владимировна неожиданно для себя подпрыгнула на месте. Вика выбежала из комнаты, застегивая молнию на штанах набегу. И вот Харон уже слышал, как бешено колотится сердечко, как радость перерождается в неописуемый восторг, как с трепетом душа хочет видеть его.

Дверь распахнулась, Виктория оказалась в объятиях любимого ею мужчины. Она закрыла глаза, нежись на его плече и ласково прошептала:

– Прошлая целая вечность с той минуты, когда мы виделись последний раз. Как же сильно я соскучилась.

– Вечность? – Харон улыбнулся, крепко обнимая девушку, разглядывая сквозь стены недовольное лицо Ольги Владимировны. – Ох, детка, что ты знаешь о вечности? Мы виделись с тобой вчера вечером, на этом самом месте прощались, также обнимались. Это было восемнадцать часов десять минут и тридцать пять секунд назад. Поверь мне восемнадцать часов – это не вечность.

Виктория слушала нежный шепот Харона и едва сдерживала свой восторг и счастье. Что она знала о вечности? Да это что он знал о вечности, не умея любить?

– Это – вечность. Даже одна секунда, проведенная без тебя – вечность. Проходи.

Харон зашел в квартиру, крепко держа девушку за руку. В коридоре стояла ее мама и пыталась улыбаться, притворяясь, что рада знакомству с мужчиной ее дочери. Демон посмотрел на женщину, улыбчиво поздоровался и ожидающе уставился на Вику. Она держала его за руку и ее радости не было предела.

– Добрый вечер, молодой человек. – Ответила Ольга Владимировна на приветствие Харона. Сухой, властный и строгий голос. В общем-то как и у большинства врачей. Женщина умело улыбалась, притворяясь, что рада сему торжеству. Но демон злорадствовал, отчетливо видя, как сильно он не нравится «свекрови». Ему уже нравилось начало вечера.

– Мам, это – Харон. – Виктория представила своего молодого человека.

Девушка, настолько сильно ослепленная неведанной любовью, даже не видела, что добродушие и улыбка матери ни имеют ничего общего с реальностью. Она не чувствовала ту самую настоящую неприязнь, исходящую от Ольги Владимировны.

– Харон? – менторским тоном переспросила она. – Необычное имя.

– Я был назван по-другому. Харон – это то, как я назвал себя сам.

– Как тебя назвали родители?

Мужчина окинул женщину игривым взглядом, опустил голову и лукаво, исподлобья посмотрел на стоящую рядом Викторию.

– Родители? – усмехнулся он. – Если бы я хотел, чтобы все знали, как меня назвали…родители, я бы не стал представляться другим именем.

Ольга Владимировна вздохнула, открыто демонстрируя свое недовольство. Виктория все еще ничего не замечала, кроме благолепного лица демона. Он гипнотизировал ее, по нейронам уничтожая разум.

– Пойдем? – Вика дернула его за руку.

На кухне был накрыт небольшой стол: легкие закуски, салаты и бутылочка вина.

Мужчину посадили сбоку, Ольга Владимировна села в центр. Ее зеленые глаза изучали лицо напротив. Она неотрывно смотрела за парочкой. И мама уже быстро разобралась, что происходит на самом деле в этих отношениях.

– Как вы познакомились? – спросила она, подкладывая гостю салат, непрерывно наблюдая, с какой силой держит его руку ее дочь.

– Четыре месяца назад я ехал в метро. Увидел девушку, которая что-то неотрывно читала в тетради…

Демон слово-в-слово пересказал историю, которую когда-то рассказывал Василисе. Вика же с удовольствием послушала красивую для себя сказочку, чего нельзя было сказать об ее матери.

Молодой человек все меньше и меньше ей нравился. Неприязнь становилась все сильнее. Ей так и хотелось сказать дочери: «брось его, Вика, и беги. Не оглядывая назад, просто беги».

– У тебя серьезные намерения к моей дочери? – внезапно спросила Ольга Владимировна.

– Что значит «серьезные намерения»? – спросил Харон без задней мысли.

Лицо женщины вытянулось, глаза наполнились негодованием и подозрением. В тот момент она не могла скрыть разочарования. Зато Харон веселился вовсю, наслаждаясь зловещими мыслями женщины.

– Как ты видишь совместное будущее с моей дочерью? – досчитав до десяти и выдохнув, спросила Ольга Владимировна.

– Довольно красочно. Антруажно. Всепоглощающе. Эпохально. Нажористо. Эксцентрично. Экстравагантно. Местами сюрно. Экзотично. Немного паранормально.