Без маски

— Если ты начертишь линию от этих кустов можжевельника прямо к королевской сосне по другую сторону болота, то у тебя и выйдет диагональ, которая указана на карте. Где-то в этом направлении зарыт Клад Шотландца. Этот парень из университета, который называет себя археологом, уж никак не мог ошибиться!

Ульрик побледнел. Про Клад Шотландца, или господина Синклера, уже давно ходили легенды. Историки знали, что в стародавние времена гордый дворянин шотландец Синклер, удирая вместе со своими долговязыми английскими воинами после позорного поражения, зарыл где-то в Норвегии клад.

Ульрик навострил уши. Что еще скажет Единорог?

— Как раз посреди болота, — решительно заявил Единорог. — Теперь всё дело лишь за тобой, Енс! Держи язык за зубами! И жене ни слова? Понимаешь?

— Положись на меня! — успокоил его Енс.

Оба побрели через болото, спотыкаясь о кучи торфа и чуть не падая в бездонную топь.

Ульрик тихонько соскользнул вниз по склону, отыскал свою лодку и поплыл вдоль берега в тени, скрывавшей его от взоров обоих мошенников. Отплыв подальше от острова, Ульрик начал грести с такой силой, что светившиеся в темноте брызги воды фонтаном ударили вверх. Он торопился. Надо во что бы то ни стало сегодня же переговорить с банкиром Кристафером!

Глаза Кристафера загорелись диким огнем, когда он услышал про Клад Шотландца. Стало быть, старики говорили правду! Была уже полночь, когда Кристафер и Ульрик помчались к Королю Мыса Рейнерту Мусебергету. Недовольный слишком поздним визитом, могущественный Рейнерт встретил их отборной бранью. Но, услышав слово «клад!», он сразу же умолк. Они, конечно, сговорились!

На следующий день трое богатеев, злорадно посмеиваясь, появились на острове вместе со всеми своими работниками, сгибавшимися под тяжестью кирок и лопат. Они неслышно окружили яму, где находились Енс и Единорог и откуда вылетали торф, камни, корни растений и то и дело доносились ругань и проклятия.

Тяжелая была работёнка! Трудный денек выдался у Енса и Единорога!

Внезапно работа в яме прекратилась. Оттуда выскочил похожий на черта Единорог, а вслед за ним Енс. Енса словно удар хватил. Он остановился как вкопанный. Выражение его лица доставило большое удовольствие богатеям. Они поняли, что всё правильно: клад где-то здесь. Сердце банкира Кристафера ликовало. В мечтах он уже видел себя владельцем благоустроенной усадьбы, купленной на захваченную им долю клада. Ульрик-кожевник злорадствовал. А Король Мыса, сам Рейнерт Мусебергет, умевший прекрасно распознавать выражение лиц своих жертв, искренне обрадовался. Он даже улыбался, что случалось с ним довольно редко.

— Бог в помощь! — злобно сказал Кристафер.

Огоньки бешенства зажглись в глазах Енса. Он вскипел.

— Убирайтесь отсюда! — неистово закричал он. — Вам тут делать нечего!

— Э, нет! — отвечал Мусебергет. — Никуда мы отсюда не пойдем! А ты, что скажешь ты, Ульрик?

— Мы тоже собирались немного поработать. Это полезно для здоровья, — заявил Ульрик с лисьей ухмылкой. — Хозяин этого острова дурень, хотя и адвокат, он ничего не имеет против! Нам-то он разрешил. А может, это твой остров, Енс?

Лицо Енса потемнело. Он крепче сжал кирку в руках и двинулся было на Ульрика, но Единорог встал между ними. Он не хотел, чтобы дело дошло до потасовки.

Енс и Единорог молча спустились в яму. Работа закипела снова. Верно, Единорогу и Енсу не терпелось поскорее добраться до сундука с сокровищами! Это было ясно как день и Ульрику, и Кристаферу, и Рейнерту. Им тоже следовало поторопиться. Видно, эти голодранцы близки к победе! Но было еще неизвестно, там ли они копают. Поэтому богатеи тоже выбрали местечко, сбросили куртки и закричали своим работникам, что если те не последуют их примеру к то могут завтра же поискать себе другое место. Рейнерт Мусебергет был рослый и крепкий малый, но ему сильно мешал толстый живот. Он без конца проклинал свое брюхо, но работал усердно; пот лил с него градом.

Поздно вечером компания богатеев отправилась на веслах домой. Их пыл значительно поостыл. Все они едва переводили дух. Сам Король Мыса, с опухшим лицом, с поникшей головой, дрожал точно осиновый лист на сильном ветру.

Но назавтра они снова отправились на остров. Енс и Единорог уже были там и работали как черти. Они словно потеряли рассудок. Ясно было, что клад еще не найден. Богачи не собирались отставать от них.

Ульрик отправил на остров жену. Кристафер сделал то же самое. Да, даже изящная супруга Рейнерта Мусебергета взялась за кирку. Дом и хозяйство, дети и кухня — всё было заброшено. Люди, поглощенные погоней за сокровищем, работали круглые сутки. Каждому выпадало на долю лишь несколько часов сна. Идти ночевать домой не разрешалось. «Убирайся под кусты и дрыхни там!» — зло говорил Мусебергет, скинувший, наверное, килограммов десять веса. По ночам болото светилось огнями, — всеми овладело исступление. Золотая лихорадка в Клондайке, красочно описанная в рассказах Джека Лондона, и все его герои-золотоискатели ничего не стоили по сравнению с тремя богатеями, которых обуяла жажда обогащения. Никто не в силах был оставаться дома, когда Клад Шотландца вот-вот мог появиться на белый свет. Маленькая армия разбросала свои кирки и лопаты по всему болоту. Они сверкали в солнечном сиянии и мерцали ночью при свете фонарей. В этом было что-то сказочное. Мужчины и женщины перебегали с одного места на другое и копали до изнеможения, пока, зажав в руках кирку, не падали от усталости под кусты, чтобы поспать хоть несколько часов.

И вот однажды они увидели, что Енс уселся на землю и заплакал. Он выдохся, этот мошенник! Теперь он в их руках! Теперь они — хозяева острова! А по диагонали уже была вырыта большая глубокая канава. От нее во все стороны расходилось бесчисленное множество канавок и рвов. Клада не нашли. Но как раз там, где он, по их предположению, находился, по рву, выкопанному ими самими, словно река, прямо в море низвергалась болотная вода, прорываясь сквозь мощный земляной вал, отделявший топь от моря.

Болото осушалось прямо на глазах у людей.

Адова была эта работа! Но во всяком случае у них оставалось утешение, что ни Единорогу (черт бы его побрал), ни Енсу клад не достался. Это было приятно! Правда, и сами они тоже пострадали. Мусебергет нажил себе горб. Жена его испортила свои полные нежные ручки: покрытые ранами и пузырями, они ничем не отличались от рук жены простого бедняка. Разумеется, теперь и речи не было о том, чтобы пойти к пастору на золотую свадьбу, куда со всех сторон съезжались одни лишь изящные и богатые дамы. Кристафер изувечил большой палец на ноге. Ульрик, стоя в холодной болотной воде, схватил ревматизм, а жене его так досталось лопатой по носу, что он распух и стал вдвое больше. Не обошлось без компрессов и мазей, слёз и стонов! Хорошо еще, что были у богатеев работники, на которых могли они сорвать свою злобу.

Но проходили недели за неделями, и постепенно вся эта история стала забываться.

Тогда-то и произошло важное событие. Оно грянуло как гром с ясного неба. Какой-то рыбак с одного из самых отдаленных островков причалил к пристани, близ лавки Рейнерта Мусебергета. Рыбаку надо было лишь подняться на берег и попросить в долг несколько вершей для ловли омаров. Проходя мимо банкира Кристафера и Ульрика-кожевника, он небрежно сказал:

— А ведь Енс и Единорог как раз сейчас вспахивают то место на острове, где было болото. — Выждав немного, рыбак добавил: — Ну, а потом Енс построит и хлев для скотины, хлев что у твоего богача.

Богачи, стоявшие на пристани, молча посмотрели друг на друга. На их ладонях еще сохранились следы мозолей от работы на острове. Черт бы ее побрал, эту «диагональ»! Но по какому праву эти мошенники завладели чужой собственностью? Правда, ни Кристафер, ни Ульрик не обеднели от этого. Так-то оно так, но Енс обманом разбогатеет на их труде! Неужто Енс думает, что ему пройдет даром такой безнравственный поступок, что они смолчат? Ну уж нет, они ему еще покажут!

Трое богатеев отправились на остров в сопровождении множества лодок. На этот раз они, как хозяева, не таясь поднялись вверх по склону. С шумом пробрались они сквозь кусты можжевельника и спустились вниз к болоту. Там на буланой лошадке, позаимствованной у хозяина острова Ельмеланн, пахал Енс. За ним по пятам шел Единорог. На возвышенности стоял землемер и смотрел в какой-то аппарат. Его помощник ходил по болоту с красно-белыми палками.