Без выбора
Шрифт:
Боксеры поддались не сразу. Эрегированный член, налитый кровью, и сильно увеличившийся в размерах, задевал за ткань. Вита, пока снимала, не смотрела на член, иначе ей самой пришлось бы оказывать медицинскую помощь.
Она по-прежнему во многих вопросах оставалась неопытной. Муж делал всё сам. В темноте. Пришёл, приласкал, довел до оргазма, ушел. Сама она его почти не трогала. Всегда больше злилась, хотя, если разобраться, злость была направлена не на него одного. На них обоих.
Что всё не как у людей.
Что даже разговаривать не умеют.
Только вот так… встречаться в её спальне.
Багровский, черт побери, даже ни разу не позвал её в их спальню!
Не устраивал.
Никак.
Потому что Вите было плохо. Очень. Внутри, в районе сердца, разрасталась дыра величиной со Вселенную, и, если не остановить её рост, непонятно, что случится с Витой в итоге.
Она сняла боксеры и кинула их к штанам. Надо бы сложить, но моральных сил не осталось. Виту магнитом тянуло к телу Ромы. Она продолжала стоять на коленях, нависая над ним, не замечая, как полы халата распахнулись, оголив грудь.
– Сильно болит? – вопрос самопроизвольно сорвался с губ Виты. Так же самопроизвольно потянулись руки к боку Ромы, на котором уже прорисовывалась гематома.
– Пока нет. Я на обезболивающих. Горсть закинул.
– Дурак, - покачала головой Вита и, не понимая до конца, что делает, подалась вперед, наклонилась и осторожно прижалась губами к животу мужа. На подсознательном уровне, присущем всем женщинам, ей хотелось именно прикосновениями унять боль. Так очень редко делала с ней мама, когда Вита была меленькой. Очень редко…
Как только её губы соприкоснулись с кожей Ромы, он зашипел. Вита сразу же встрепенулась.
– Больно? – она подняла голову, но на затылок легла тяжелая рука. Через секунду в её волосах запутались мужские пальцы, надавливая вниз и не позволяя Вите полностью распрямиться.
Она и не хотела…
– Где целуешь – нет.
Хитрый ответ, очень предсказуемый. И не менее желанный, возбуждающий. Что стоит Вите сделать вид, что она поверила?
Она поддалась давлению и снова поцеловала Рому. Ещё и ещё. Его кожа была теплой, бархатной. Притягательной. Жесткие волосы на груди и ниже. У Виты ослаб пояс на халате, и она, опираясь одной рукой о матрас, второй дернула начавший раздражать пояс. Хотелось своей кожей почувствовать кожу Романа. Тело к телу.
Пальцы плохо слушались, и пояс не сразу поддался. Вита раз дернула, второй. На третий полы халата окончательно распахнулись, и она, не отрывая губ от тела Ромы, скинула его. К черту… Пусть всё горит в печке адовой или ещё где-то. Ей всё равно. В ней росла потребность быть не просто рядом с Багровским, ей требовалось больше – слиться с ним каждой клеточкой.
Лифчика на Вите не было, от трусов она тоже избавлялась порывисто, спешно, неуклюже.
Между тем её губы прикоснулись к паховым волосам. Жестковатые и одновременно мягкие. Пальцы сжали затылок сильнее, словно Рома тоже пытался бороться с собственными демонами, что раздирали его душу. Наверное, так и было. Каждый день, когда он приходил к ней ночью, ожидая, что она заистерит, снова начнет выяснять невыясняемое, попросит его уйти. Она ведь могла, и он знал. Но приходил.
Вита жадно вдохнула и потерлась щекой о волоски. Как же приятно. А ещё она коснулась рукой члена Романа, и снова услышала свистящий судорожный вздох сквозь плотно сжатые зубы. Она ещё не трогала его…
Вита опасалась смотреть в лицо Ромы. Откуда-то взялось смущение. Если посмотрит, то струсит. Увидит в его взгляде нечто,
что спугнет.Или… нет?
Она заставила себя чуть приподнять голову, и Виту сразу же затянуло в водоворот дикой страсти, хлынувшей из потемневших глаз. В них было столько эмоций, что Вита едва ли не задохнулась. Не может так проникновенно, так страстно смотреть на женщину мужчина, если она ему безразлична.
Не может…
– Я хочу… попробовать, - сипло сказала она, скользя пальчиками по стволу, что продолжал увеличиваться в размерах даже сейчас.
– Попробуй.
Одно слово, сказанное с рычащими нотками, а Виталину, точно током ударило. Как раньше она не замечала этих будоражащих кровь ноток? Оттенков? Или не желала принимать их? Пропускать через себя?
Она отвела взгляд и сдвинулась чуть ниже. Теперь розовая головка, потемневшая от прилива крови, находилась рядом с её лицом. Совсем близко. Вита облизнула губы и услышала:
– Твою ж мать… Губастая…
Услышав знакомое прозвище, Вита интуитивно сжала бедра. Как же невыносимо мокро! Томление между ними усиливалось, становясь едва ли не болезненным. Интимные мышцы сжимались в предвкушении. Пустоту необходимо было заполнить, снять напряжение.
Вита дотронулась губами до головки и вобрала в себя. Рома снова выругался, уже не стесняясь. Впервые мат не вызвал у неё осуждения, напротив, поддал жару, подтолкнул к более активным действиям.
Терпкий вкус ей понравился. Непривычно, но ничего отталкивающего. Напротив. Вита облизнула ещё раз и ещё… И ей с каждым разом нравилось всё больше и больше. Она не заметила, как задрожал Рома. Не заметила, что и сама дрожит не меньше. Что поджимает ножки от нетерпения. Что выставила попу торчком, как бы прося…
– Не могу… Вита… Мля, я сейчас кончу тебе в рот!
Он потянул её за волосы, отрывая от себя.
И снова этот сумасшедший, абсолютно дикий взгляд. Невменяемый.
Который её затягивал в свою воронку всё сильнее и сильнее, не давая ни единого шанса на освобождение.
Вита подняла руку и убрала руку Романа со своего затылка. Секундное колебание, а потом она сплела их пальцы. Приподнялась, кое-как перекинула одну ногу через бедра Романа и начала медленно опускаться.
– Не двигайся… пожалуйста…
Ей надо привыкнуть. Немного. Что она сверху, что вот так, сама… И главное, чтобы Роман не шевелился, не напрягался, не совершал резких движений.
– Сделай всё сама, Вита.
Вот то, к чему она стремилась. К чему вел их обоих последний час. К соединению. Когда два тела становятся единым целым, и всё остальное стирается, растворяется в зарождающемся дне. Вита двигалась осторожно, фиксируя в памяти, как крепко переплелись их пальцы.
Потом она не сможет понять, почему всё случилось. Откуда взялась тяга к мужчине, в чьих глазах она ловила своё отражение.
– Смотри на меня, Губастая… Дай мне, черт побери, свой взгляд! – потребовал Роман.
Она не могла не подчиниться.
– Ты со мной, Вита? – вопрос, что навсегда отпечатается у неё в сознании за пару секунд до совместного оргазма.
– Дааааа… Да.
Глава 18
Приглашение пойти с Романом в клуб Виталина приняла, не раздумывая.
Их первый выход в свет!
О, да! Вите понравилась идея.
Пока она была под надзором людей Багровского, ни о каких клубах не могло идти речи. Вите пару раз удавалось попасть внутрь и то на пару часов. Она так понимала, что ей давали немного поразвлечься, отвлечься. Всё та же пресловутая идея иллюзорности свободы.