Бездна
Шрифт:
– Нет.
– Как у тебя?
– Нормально. У тебя?
– Тоже. Я слушай, чего звоню. Вы ничего не проходили про идеологическое оружие?
Неля хихикнула:
– Пока нет. А что такое?
– Да так... Я вот в очередной раз смотрел клипы, вспомнил про На-Ну, как мы ее смотрим с тобой все время... Что-то же заставляет меня и ее смотреть, и сейчас вот телевизор включать. Хотя я точно знаю, что мне вся эта дрянь противна. Я подумал, а может, с нами так борются? Какой-нибудь код включают в клип и ты на него подсаживаешься, как на наркотики?
– Выдумываешь ты все!
– Нет, послушай, есть же принцип "двадцать
– Слышала я, но поп-музыка - это не то, тут же колоссальные средства нужны. Представляешь, в пятиминутном ролике каждый двадцать пятый кадр отметить!
– Средства, положим, есть в шоу-бизнесе. Знаешь, сколько мне предлагали в некоторых проектах?
– Ты все равно ничего не получил.
– Я - нет. Но я-то знаю, что это реальные деньги. Да и Гарик, вон, говорит...
– Гарик твой - трепло. Он и соврет - недорого возьмет.
– Окей, газеты тогда просто почитай. Да и вообще, пусть не "двадцать пятый кадр", я его так вспомнил, первое, что в голову пришло... Кстати, Нель, у вас, девчонок, не отсюда пошел термин "кадрить"?
Неля снова хихикнула.
– А если серьезно, Нель, то очень удобно через попсу кодировать. Ты вспомни этот позорнейший тур "Голосуй или проиграешь!", когда все это стадо за Ельциным ездило! Ведь выбрали же его снова, не смотря ни на что! А ведь альтернативы были: от Явлинского до Зюганова!
– Куда ты клонишь-то? Причем тут Зюганов?
– Неля, услышь меня!
– - Сашка чувствовал, что находится на пороге озарения, но оно чуть-чуть ускользает от него.
– Я не о политике сейчас говорю, а о том, что с помощью массовой культуры, прежде всего музыки, очень удобно манипулировать массовым сознанием!
– Есть много других более удобных форм: газеты, телевидение, радио...
– Так и что? Смотри, все эти структуры как раз задействованы: газеты раскручивают звезд, печатая их интервью и тексты песен, телевидение крутит клипы, радио - треки. Причем, поп-музыка гораздо удобнее голой статьи или репортажа. Люди поумнели и к обычным способам распространения информации относятся настороженно. А в эстраде ничто никого не настораживает - это же легкий жанр! Между тем именно припевчики из таких вот легковесных хитов врезаются в мозг. А это и есть - зомбирование.
Сашка сам вдруг удивился, насколько просто и аргументировано он все изложил. Обычно, если Неля занимала другую позицию, ее доводы были более четки и стройны, и Сашка проигрывал ей. Сашка никогда не показывал, что это его удручало, он умел обставить все так, будто специально просто уступил ей в споре. Неля понимала, что это не так, но принимала игру.
Что заставило Сашку вдруг так до боли отчетливо и контрастно почувствовать в этот вечер? Ощущение неустроенности, недостроенности чего-то личного? Недавний разговор с Владом о "празднике внутри"? День города, пафосный и показной, день, когда Москва вдруг казалась Сашке то чужой, то рушащейся? Маринины рассуждение о неизбежности попсы и проституции? Скрытая от самого себя завить ко всем этим псевдозвездам и уверенность, что он в сто раз лучше? Тоска по недавнему институтскому прошлому, когда все были семьей и мир вокруг выглядел совсем иначе? Обрыдший бардак в стране, тянущийся черт знает сколько лет? Что-то еще, быть может?
Или все это вместе, накопившееся, достигшее критической массы и прорвавшееся наружу,
как речная вода, проломившая на своем пути стены плотины, удерживавшей ее так долго в неволе?И вот она понеслась, срывая все преграды и смывая условности, набравшаяся сил, исключившая понятие "невозможно" из построения логических цепочек.
И тут волна адреналина мощной инъекцией прокатилась по всей кровеносной системе Сашки: он вдруг понял, что нашел, наконец, истинный предмет своего интереса. В этом предмете объединялись и дополняли друг друга до абсолюта все его знания и связи: и как музыканта, и как поэта, и как юриста, и как внимательного наблюдателя, и как просто мыслящего человека, имеющего достаточно богатый для его возраста жизненный опыт.
Это была его "тема" и называлась она "идеологическое оружие попса". Она была одновременно бесконечна и ничтожна, примитивна и сложна, доступна и скрыта. В ней было все: жизнь, смерть, любовь, боль, политика, деньги, история, религия, культура. И только такой человек, как Сашка, который в этот раз мог при малейшей необходимости, опираясь на свои знания, опыт и связи, совмещать в себе функции как "включенного", так и "невключенного" наблюдателя, мог овладеть этой темой настолько, насколько она в принципе была познаваема.
Одновременно с этим Сашка вдруг увидел объемно, словно на голограмме, всю свою жизнь, все те мнимые преходящие ценности, которыми он ошибочно дорожил, и ужаснулся, насколько все то, что происходит с ним, с его поколением, со страной, укладывается в прокрустово ложе попсовых мерок: все от дутых праздников и тусовок до регистрации юридических лиц и пьянствующего президента. Он вдруг понял, как ежедневно кастрируется высший смысл человеческого пребывания на земле. И теперь, осознав это, он должен был врываться из порочного круга. А для такого прорыва достаточно просто сделать этот круг видимым.
– Неля, я нашел свою тему, - сказал Сашка в трубку изменившимся голосом.
– Это было, как озарение. Теперь я знаю, чем должен заниматься.
– Саш, ты о чем? Что с тобой?
– было слышно, что Неля немного испугалась; она решительно не понимала, о чем идет речь. На мгновение ей показалось, что на том конце не Сашка.
– Ты про что говоришь-то? Мы говорили про "двадцать пятый кадр"...
– Неля, я буду исследовать музыкальную поп-культуру как идеологическое оружие. Я нашел свою тему, понимаешь?
Неля не понимала.
– Не говори глупостей. Какое оружие? Тебе надо песни писать, у тебя талант.
– - впервые Нелино заявление показалось Сашке безгранично глупым.
– Это не то. Я нащупал колоссальный источник власти. Теперь я хочу понять, как он действует, чтобы научиться если не управлять им, то хотя бы избегать зависимости от него.
– Нет этой зависимости для умного человека.
– Нет? А что ты напевала, пока мы гуляли по Тверской, помнишь?
– Нет.
– "Мальчик в кепочке нравится девочкам".
– "На-ну"? В самом деле? Ну, пристало. Это не повод делать выводы.
– Все на свете повод. Не может быть нелепых предположений, пока они лишь предположения, поэтому любые предположения нужно проверять.
– Саша, я не понимаю, о чем ты.
– Ты не можешь не понимать, мы с тобой столько лет...
– Я не понимаю, - перебила его Неля, - ты слышишь, что я говорю? Кажется, ты ведешь диалог сам с собой.
– Неля...
– Ты хочешь знать, о чем я думала во время вечернего пикника на день города?