Безлюдье. Новая жизнь

Командиры групп громко объявили общий сбор в начале колонны. Петр шел мимо расстрелянных машин, его слегка покачивало. Знакомое со спорта и ожесточенных драк ощущение, адреналина они хапнули сегодня по самое не балуй. Такое бывало уже с ним и раньше после хорошей бучи, но тогда на кону не стояла твоя собственная жизнь. Пахло чем-то кислым и горелым, в воздухе летала поднятая боем пыль. Во рту был противный железистый привкус, только сейчас молодой человек осознал, что это вкус крови и сгоревшей плоти.

Гарь даже запах крови перебивала, и еще почему-то крепко пахло дерьмом. Мертвые обычно пахнут довольно мерзко, летящие в тело пули кромсают его буквально на куски, и содержимое кишок также выходит наружу. Из рассеченного живота вываливается желудок с непереваренным содержимым, селезенка, осколки печени и прочей требухи. От увиденного вокруг Петра замутило, и его вырвало, хорошо еще, что желудок был почти пуст, одна вода шла.

– Не расслабляйся, молодой, нам еще в поселок ехать. Но, вообще, ты, пацан, молоток! Тебя бы в девяностые, делов бы наворотили знатных. – Пачин был сосредоточен. Его тоже мутило от вида разорванных тел, но бизнес есть бизнес. Видит бог, он предпочел бы договориться с чернозадыми братьями, но они посчитали по-другому. Значит, так тому и быть, и не фиг тогда переживать понапрасну. Вот такая простецкая у него была жизненная философия.

Самосвал уже освободил дорогу и к ним подъезжали машины с медиками и рабочими с поселка. Мимо на носилках пронесли мужика-афганца. Словил бедняга пулю в ногу. Он громко матерился.

"Ёш твою душу, весь Афган прошел без царапины, а тут б....ё.. в жопу стукнуло". За ним вынесли бледного мужика, раненого в грудь. Следом за носилками прошли несколько человек, получивших мелкие ранения. Сидящие в резерве помогали таскать раненных, собирали трофейное оружие и тушили горящие машины. Потом их начали оттаскивать самосвалами с дороги.

Пачин, Кораблев и Карпов провели короткое совещание. Затем Денис взялся за рацию и начал раздавать команды. Эдуард махнул Петьке рукой, и тот резво побежал к подъехавшему джипу своего нового босса. За рулем сидел Бульдог, весь красный как рак. Видно и ему бой дался тяжело.

– Закидывайся, едем в поселок. Надо зачистить там, пока не очухались. На фиг нам такие добрые соседи сдались! Денис зверька одного уже выпотрошил. Шустер бобер, не ожидал такого наезда от "ботаника". Хотя опять же, в спецназе целок не держат. У тебя как с патронами?

Мосевский ошеломленно пошарил по карманам.

– Два магазина. Один неполный.

– Из рюкзака доставай, из пачек. Заряди все и следи постоянно, чтобы они заряженными были. И вечером не забудь сначала ствол почистить, а потом напивайся.

Петр молча кивнул в ответ. Напьется он точно, и еще жутко хочется трахаться. Он, наверное, сразу двух девчонок возьмет. Это от адреналина на него такая фигня накатила, или от близости смерти?

Долг платежом красен

Быстро организовалась штурмовая колонна из трех джипов и микроавтобуса. Кораблев заранее ушел на разведку со своими друзьями, прихватив и старичков с собой охотников. К тому поселку можно было пройти напрямик через лесопосадку. Пока остальные двигались по путепроводу, он по рации сообщил, что уже на месте. Остановились штурмовики в двухстах метрах от поселка. Вскоре поступило сообщение, что проход чист, и штурмовики выдвинулись по тропе к окарине поселка.

Степан быстро распределил людей и поставил перед ними задачи. Видимо спецназовец уже срисовал расположение постов кавказцев и сообщил все бывшему десантнику. Дядьки-охотники были рядом и довольно шустро полезли на вторые этажи близлежащих домов. Степан со своими бойцами потихоньку двинулись вперед к главным воротам.

Пачин с Мосевским и десятью мужчинами-добровольцами пошли сразу в обход поселка. Через пять минут они уже были возле крайних домов, залегли поначалу в лесополосе, потом двинулись редкой цепью вперед и укрылись за хозяйственными постройками. Слева, сквозь решетчатый забор виднелись аккуратные коттеджи, окруженные зеленым газоном и цветниками. Справа стояли несколько домов из красного кирпича, обнесенных высоким кованым забором выше человеческого роста. Пачин тихо приказал поискать тут лестницы или ящики.

Вскоре за высоким забором послышался свирепый лай, раздались выстрелы, гортанные крики мужчин и вопли женщин. Пачин внимательно слушал рацию и через минуту дал отмашку своей группе. Новоявленные штурмовики приставили к забору две найденных лестницы и стали осторожно карабкаться наверх. На той стороне забора находилась хорошо утоптанная площадка заднего двора. Двух человек они оставили у забора, четверо пошли за главным.

Пачин двигался впереди, Мосевский чуть позади справа, двое слева. Остальные бойцы тем временем контролировали двери ближнего к ним дома. Обогнув здание, они увидели мертвую здоровенную собаку, лежащую на покрытой брусчаткой площадке. Рядом с ней скрючившись, сидел кавказец. Он зажимал рукой рваную рану живота и сучил ногами. Пачин остановил всех, а сам потихоньку двинулся к парадной двери. Петр шел рядом. Внезапно из дома выскочил молодой совсем пацан и женщина, они что-то яростно кричали.

Мужчины среагировали одновременно. Юный абрек свалился с расколотой от тяжелой пули головой, а женщина просто отлетела в сторону от удара картечи, на ее груди быстро проступили кровавые пятна и стали расползаться по пестрой одежде. Со стороны соседнего дома показались две фигуры в зеленом, Пачин тут же узнал людей Карпова.

– Что там у вас? – спросил он.

– Чисто. Одни бабы и дети остались. Мы их пока в подвал загнали. Там наши русские в камерах сидели. Рабами их сделали, суки, – ответил крепкий мускулистый мужик средних лет.

– Собачку вы подстрелили?

– Это снайперы постарались. Ну что, будем чистить этот дом?

– Давай.

Они подозвали своих людей и потихоньку вошли дом. Он оказался почти пустой, только в кладовке около кухни обнаружили молодую девчонку. Она судорожно сжимала в руках нож и со страхом смотрела на подходивших русских. Они связали ее и поволокли в главный дом. Около того уже собиралась вся штурмовая группа. Тут же стояли освобожденные из плена люди, всего человек двадцать. В основном молодые женщины и дети. У нескольких мужчин, побывавших в плену, на лицах виднелись свежие кровоподтеки и синяки, часть женщин также оказались избита. Все пленники жадно пили воду из пластиковых бутылок, они еще не отошли от пережитого ужаса, даже разговаривали мало. На детей было страшно смотреть, такие затравленные глаза у всех были! Они же до этого ничего страшнее мультиков не видели.

Штурмовики Карпова оттащили несколько трупов кавказцев к забору. Всех, кто сопротивлялся, убили еще при штурме. В основном это были молодые пацаны и несколько женщин в черном. Внутри самого дома Пачин и Кораблев допрашивали пленных. Мужики, участвующие в штурме, ходили мрачные. Такой "дружбы народов" после вселенских масштабов катастрофы они явно не ожидали. На крыльце сидел Степан Карпов и перевязывал бинтом руку. Петр присел рядом.

– Помочь?

– Давай, самому не удобно. Зацепило какой-то щепкой, дробью баба в черном шмальнула. Пленные сказали, что это вдова убитого нами на Кавказе боевика, типа русским мстит, была охранницей у рабынь. Стерва та еще! Ну что за звери? Там в подвале, вообще, мрак, лучше не заходить.

На пороге появился бледный подручный Пачина Бульдог, он сразу отбежал в сторону и громко отблевался. Вслед за ним вывалилось еще несколько бойцов. Они тяжело дышали, глаза были дикими.

– Что там такое? – привстал встревоженный Мосевский.

– Пацан, тебе лучше туда не надо. Мы там пыточную нашли. Я всегда считал себя не самым добрым человеком, но такое… это уже натуральный беспредел. Суки, они больные все на голову! – Бульдог пришел в себя и жадными глотками пил воду из полторашки.