Безлюдье. Новая жизнь

Мосевский старший, конечно, пожурил молодого хулигана, но по всему видно, что гордился поступком сына. Даже как-то компаньонам предъявил, что вон даже дети бьют "черных", а вы пасуете. Ну а Петр тут же стремглав побежал в секцию и спортзал с той поры посещал регулярно. В школе же он стал настоящим авторитетом. Многие учителя за глаза, конечно, оказались также довольны случившимся, что наглецов проучили и вытолкнули из их заведения. Установившиеся порядки не давали законного способа пресечения действия нынешним хулиганам. Так хоть таким образом восстановить справедливость.

 Урок же, вынесенный Мосевским-младшим в школе, он затем претворял в жизнь и в последующем времени. Он много не разговаривал, просто гасил тут же зарвавшегося кавказоида или местного быдляка. Живи по понятиям и не опускайся до откровенного хамства и будет тебе щастье! Из-за многочисленных драк Петр даже один раз вылетел из престижного института. Очередной побитый быдляк оказался министерским сынком. Это же что за министр такой был, если его дитя таким уродом оказалось? Но зато парня теперь боялись и уважали.

И вот сейчас его спокойная уверенность, сталь во взгляде темно-серых глаз давила на наглого абрека и сильно того смущали. Он уже отвык здесь, в России, получать отчаянный отпор. В этот момент гостя окликнули соплеменники и, сплюнув на пол, гордый сын Кавказа ушел со двора. Рустам же был чем-то здорово озабочен, ни слова не говоря, он ушел в дом. Через пять минут вынес большую бутылку выдержанного скотча и налил себе целый стакан. Парень молча кинул из сумки-холодильника в посудину льда, потом залпом осушил ее до дна.

– Рустамчик, что произошло?

– Лучше не спрашивай.

– Кто эти…?

– Родственнички, мать их, – Рустам умел хорошо выражаться русским матом. – Только с гор спустились бараны, а гонору! Ты зря с этим Магомедом сцепился. Он в дагестанскую у самого имама Карная воевал в отряде, та еще сволочь.

– У меня мясо готово. Будешь?

– Что-то пропал аппетит.

Друг налил себе еще стакан и ушел в дом. Петр тем временем взялся кормить девчонок. Впереди была очередная бурная ночь, и потому не мешало хорошенько подкрепиться.

 Где-то через пару часов пьяный в хлам Рустам подошел к возившемуся с электрогенератором корешу.

– Знаешь, зачем приходили эти абреки?

– Ну?

– Завтра утром они поедут резать русских с того поселка. Родник вроде называется, через железку от нас находится. Там много народу, оказывается, спаслось, мы просто в ту сторону не заезжали. Мужиков нормальных скорей всего зарежут, остальных слабаков в рабство, ну и баб туда же. Мне тоже надо с ними ехать, иначе худо нам будет. Тебе же, один хрен, уходить надо. Магомед обид не прощает.

– Они что, вообще охренели? – Петр был в шоке. – Народу на Земле и так почти не осталось. Им что, бесхозных лабазов мало? Пускай едут куда-нибудь, да и ставят там свой шариат на здоровье. Никто локтями толкаться не будет.

– Э друг, не те люди. Говорю – с гор спустились. Они не желают нормальными быть, неужели и раньше не замечал? Они хотят, чтобы и здесь Кавказ случился, по их правилам. Помнишь, телок видели пару дней назад? Местные жены всяческих бизнесов. Так вот, они никуда не уехали, в подвалах сидят, новым хозяевам подстилкой служат, насасывают, ха-ха, блестящее будущее. Вот такие дела, брат. Зверье…

– Вот суки! – Петр загорелся. – Да хрен им! Давай, валим отсюда! Рустам, девочек берем и едем в Москву!

– Куда я поеду? – молодой кавказец уныло смотрел в одну точку. – Это мои родичи, семья, у нас не принято так. Надо всегда мужиком быть, а ты вали. Не твоя война.

– Так, значит?

Петр тут же прикусил язык, а в голове моментально нарисовался план. Он налил Рустаму еще один стакан дорогого пойла и заботливо раскурил косяк с анашей. Потом собрал девушек и в живописных деталях разрисовал ситуацию. Девки были хоть и красивые, но далеко не глупые, кто такие кавказцы и что с ними сделают они отлично понимали. Поэтому через полчаса два джипа, набитые до краев всем необходимым, тихонько отъехали из поселка. Мосевский-младший ко времени вспомнил, что в Родниках был загородный дом старого друга его семьи Пачина. Если тот выжил, то скорей всего стал там далеко не последним человеком. И вот он уже сидит перед Эдуардом Петровичем и рассказывает неутешительные новости.

– Дела… – протянул Пачин. – Ну, от этих черножопых можно было ожидать подобного. Сталкивался не раз с этими зверьками. Это раньше с ними можно было договариваться, люди старой закалки. Сейчас же… дети гор, етить их за ногу! Как же мы их прозевали? Молодец, что приехал, тебе зачтется. Пуля, зови сюда быстро Бульдога и этого завсклада … Степана, который в десантуре служил.

Собравшимся вскоре мужчинам хозяин вкратце обрисовал складывающуюся ситуацию. Степан – кряжистый мужичок средних лет моментом прокачал информацию и внес предложение соорудить засаду на пути следования новоявленных бандитов в их поселок.

– Отбиваться у своих домов не дело, гражданские пострадают. Да и если зажмут нас в клещи, то никак потом не уйдем. Пока же у нас есть большое преимущество во внезапности, не ждут зверьки отпора.

– Мы не вояки, Степа, – Пачин развел руками. – Кто будет засаду делать?

– Надо людей собрать. У нас еще вся ночь впереди. Оружие есть?

Пачин задумался на несколько минут.

– Давай бери на себя военное командование, а я организацией займусь. Значит так, Пуля, ты дуешь в институт. Собираешь там всех, кто может быть в этом деле полезен. Только, пожалуйста, тех вумных и речистых ботаников сюда не вези. Они базар вокзал до утра разводить будут, а потом сольются. Бульдог, мухой дуй в соседние домики, собери всех мужиков, кто в армии служил или в оружии волокет. А ты, Степан, спускайся в подвал и отбирай необходимое оружие и боеприпасы. На, держи ключи! Петька, пока будешь при мне, как адъютант.

Когда все разбежались выполнять поручения, Пачин подошел к стене и нажал незаметную, спрятанную под гобеленом, клавишу. Одна из дубовых панелей тихонько отошла в сторону и стала заметна створка небольшого встроенного сейфа. Мужчина нажал на несколько кнопок и открыл тяжелую дверцу. Отодвинув в сторону пакет с деньгами, он достал пару небольших коробок.

– На, держи, боец! – кинул он одну из них Мосевскому.

Тот, не раздумывая, открыл коробку и увидел в аккуратном пластиковом кейсе большой черный пистолет. Рядом с ним лежали три запасных магазина. На левом боку этого серьезного оружия была видна надпись Heckler & Koch USP.

– Бери, хорошая штука. Немецкое качество, по случаю достались. Они их в армии и полиции использую, а немцы фуфло не делают. Стрелять-то, хоть умеешь?

– Ну, приходилось из травмата. Мы все больше страйкболом…

– Ох, молодежь, лбам по двадцать с лишним лет, а все в игрушки играете! Мы в вашем возрасте без волыны из дома не выходили. Каждый день бумажку о добровольной сдаче писали.

– Это как? – опешил Петр.

– Ну, чему тебя папаша учил, ёж твою меть? Да, чтобы менты не повязали. Пишешь: шел, шел, нашел, иду сдавать добровольно. Только число каждый раз меняешь. Это ж стандартная процедура.