Безумие

— Поверь мне, ты не захочешь знать.

— Если ты так говоришь. Как дела, Констанция? — говорит Джек.

— Хорошо! — хохочет она.

— Алиса тебя любит. Это точно, — говорит он, преклоняя колено. — В какие неприятности ты влипла на этот раз?

— Меня похитила старуха, которая считает себя Чеширским Котом, — отвечает Констанция.

— У нее были когти? — спрашивает Джек, лицо его светится.

— Да, — говорит Констанция. — Откуда ты знаешь?

— Думаю, она опять бежит за тобой, — Джек смотрит за плечо Констанции.

Я поворачиваюсь и вижу Чешира, бегущего к нам. Констанция снова прижимается ко мне.

— Не знаю, во что вы снова ввязались, но садитесь в машину, — говорит Джек. — Быстро.

ГЛАВА 66

Джек несется по улицам Ипра, как ненормальный.

— Серьезно, как эта старуха может двигаться так быстро? — смотрит Джек в зеркало заднего вида.

— Сейчас мы в безопасности, — говорю я, сидя рядом с ней, Констанцией, на заднем сиденье. — Спасибо.

— Да, спасибо, Джек, — говорит Констанция.

— Это значит, что теперь ты пойдешь со мной на свидание? — говорит он.

— Ну уж нет, — вздыхаю я. — Почему ты хочешь пойти со мной на свидание? Я тебя совсем не знаю.

— Давай посмотрим. Мы вместе спасли девочку, сражались с кучей монстров в красных капюшонах, и сейчас сбегаем от старухи, которая возомнила себя котом. Я целовался с девчонками еще до того, как успел поздороваться с ними. А ты уже практически моя жена. У нас даже дети есть, — подмигивает он Констанции, а она хохочет.

— Хорошо, — вздыхаю я. — Если ты привезешь нас назад в Оксфорд в целости и сохранности.

— Я увезу тебя куда угодно. Только попроси, лютик. Значит, где и когда? Сегодня вечером ты свободна?

Вдруг я понимаю, что не могу встречаться с ним по вечерам и сказать ему об этом. Я же не скажу ему, что нахожусь в лечебнице. Не думаю, что ему это понравится. Никто не захочет встречаться с девушкой, у которой есть Сертификат о невменяемости.

— У тебя что, планы на каждый вечер? Ты кто? Тусовщица?

Я смеюсь, думая о ночных вечеринках с Уолтруд и Огиром.

— Давай лучше встретимся днем?

— И как это будет? По-английски?

— Что ты имеешь в виду?

— Я про то, кто будет платить? По-английски значит, что пополам. По-американски — плачу я. По-французски, наверно, платишь ты. По-кэрроловски — мы едим грибы и пьем чай в доме, в который врежемся.

— Ого, не знала, что ты такой жмот.

— Я не жмот. Я на мели. Я украл бензин, чтобы приехать на этой машине и повидаться с тобой.

— Значит, ты признаешься, что преследуешь меня.

— Ну да, преследую. Не знаю, что в тебе такого, но я не могу перестать думать о тебе, — он крепче сжимает руль и набирает скорость.

У меня звонит телефон. Я смотрю на него так, будто совсем забыла о его существовании. Два дня назад у меня все равно его не было.

— Останови машину, — требую я. — Мне надо ответить на звонок.

Я не хочу, чтобы он слышал, как я разговариваю с Пилларом, — вдруг мне придется упомянуть о лечебнице. Если я собираюсь встречаться с Джеком, я хочу, чтобы все было так, будто я нормальная девчонка.

— Как скажешь, лютик, — соглашается Джек и паркуется рядом с магазином. Я выхожу из машины и делаю несколько шагов в сторону, чтобы ответить на звонок Пиллара.

— Ты где? — спрашивает Пиллар.

— По дороге в Оксфорд, — не хочу, чтобы он знал, что я с Джеком. Он начнет говорить мне, что он только отвлекает меня от дела. — Констанция со мной. Вы в порядке?

— Мне пришлось немного поиграть в лающую собаку с Про-Кошачьими, но я в порядке, — говорит он. — Думаю, впредь Фестиваль Каттенштойт больше проводить не будут. Я разбрызгал много кошачьей крови по стене. Вся башня проклята. Но Чешир сбежал.

— Да, я знаю. Он только что гнался за нами, но мы …

Прежде, чем я успеваю закончить свое предложение, в машину Джека врезается большой желтый школьный автобус. Телефон взлетает в воздух и разбивается на части. Я поворачиваюсь, чтобы найти Джека. Он утопает в своей крови. Взгляд падает на заднее сиденье. Констанции там нет. Когда я поднимаю голову вверх, я вижу, что за рулем школьного автобуса сидит Чешир. На нем нет маски. Он все еще в обличии старухи. За волосы он притягивает к себе Констанцию. Когда я ищу свой зонт, чтобы снова выстрелить в него, я понимаю, что у меня самой идет кровь, и меня шатает от удара. Я падаю на асфальт, погружаясь в свою собственную темноту.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: Мы все и везде ненормальные

ГЛАВА 67

Университетский двор, Крайст-Черч, Оксфордский Университет

Когда я очнулась, я сидела на краю фонтана, что посреди сада Колледжа Крайст-Черч. Земля вокруг меня практически вся покрыта снегом. У меня такое чувство, что моя рана залечена, а это было лишь пару часов назад. Солнце погасло, и вечерние сумерки тоже прошли. Сейчас ночь.

— Это был длинный день, — говорит Пиллар. Как всегда он сидит рядом со мной.

— Зачем я здесь? — спрашиваю я. — Разве мне не следует быть в лечебнице?

— Я удивлен, что это первое, о чем ты спрашиваешь, — замечает Пиллар. — Думал, ты спросишь про Констанцию.

— Почему? — я сдерживаю слезы. — У меня ничего не вышло. И все из-за вас. — Я понимаю, что не совсем права, перекладывая всю вину на него. — Вы продолжали верить, что я настоящая Алиса, тогда как я просто безумная девчонка из лечебницы.

— Что заставляет меня думать, — говорит он, не обращая внимания на мои обвинения, — что для тебя сейчас важнее: знать, настоящая ли ты Алиса, или знать, кто ты на самом деле и на что способна.

— Я сыта по горло вашими загадками, — говорю я. — Я сыта по горло этим вменяемым миром. Я хочу назад в свою камеру, туда, где мне место. Проще быть ненормальной, чем жить с чувством вины, что подвела Констанцию.

— Ты знаешь, кто такие ненормальные люди, Алиса? — спрашивает Пиллар. — Это просто нормальные люди, которые знают слишком много.