Безумное пике. Мир финансов как зеркало конца истории

Кстати, некоторые «оптимисты» уверяют, что России не страшны «заморозки» ее международных резервов, потому что большая часть их представляет собой не банковские депозиты, а ценные бумаги (прежде всего, казначейские облигации и векселя США).

Мол, бумаги находятся у нас, анонимны, их арестовать нельзя. Бумаги, составляющие международные резервы, к сведению таких «оптимистов», находятся в депозитариях в Европе и США, и они (депозитарии) имеют систему «двойных ключей». Из тех 22 млрд. долл. активов НФК, которые пребывают в «замороженном состоянии», по данным Астаны, половина приходится на векселя казначейства США.

Одним словом, лучше учиться на чужих ошибках. Еще кое-что можно сделать. Завтра о триллионных активах российского происхождения за рубежом можно будет забыть. У классика марксизма это называлось «экспроприация экспроприаторов».

О «Кремлевском списке»

В российских СМИ уже несколько недель фигурирует «роковая дата» – 29 января 2018 года. В этот день, как отмечают многие журналисты и некоторые эксперты, должен быть обнародован так называемый «Кремлевский список». Так популярно называют документ, который должны подготовить Государственный департамент, Минфин США, американские спецслужбы в соответствии с требованиями закона о противодействии противникам Америки (CAATSA), принятом в начале августа прошлого года. Речь идет о подготовке списка лиц, находящихся в ближайшем окружении президента Российской Федерации Владимира Путина и подозреваемых в коррупции, «отмывании» грязных денег, причастности к вмешательству в выборы президента США в 2016 году, «аннексии» Крыма, «агрессии» против Украины (Новороссия) и других «грехах». На подготовку доклада было отведено полгода, после чего он должен быть представлен Конгрессу США. Видимо, замысел законодателей, которые включили в закон параграф о «Кремлевском докладе», состоял в том, чтобы потом против фигурантов списка объявить санкции.

С моей точки зрения, некоторые российские СМИ создавали и продолжают создавать «избыточную» сенсационность вокруг темы «Кремлевского списка».

Начну с самого простого. Почему именно 29 января? Министр финансов США Стивен Мнучин в начале января называл другую дату – 2 февраля. Если у наших журналистов появились какие-то новые сведения о дате представления «Кремлевского доклада» (кажется, первым вбросило в информационное пространство дату 29 января агентство РБК), то было бы неплохо дать ссылку на источник.

Впрочем, понедельник (29 января) или пятница (2 февраля) – не так уж важно. Принципиально важнее то, что списки в Вашингтоне составлены уже давно. И не только на ближнее окружение Путина, подозреваемое в разного рода «грехах» и «преступлениях» против демократии, свободы, прав человека и т.п. Но и на многих тех, кто с Путиным никогда в жизни даже не встречался. Эти списки составлялись и постоянно уточнялись на протяжении многих лет. Они являются секретной информацией. Я бы назвал такие списки «санкционным резервом», или «листами ожидания», из которых Белый дом, Государственный департамент и другие компетентные ведомства США черпают новые имена, которыми пополняются официальные санкционные списки. Так, в июне 2017 года список был расширен на 17 человек. Последний раз пополнение официального санкционного списка произошло 26 января, администрация США добавила в него 21 человека (часть из них – граждане Российской Федерации, часть – граждане ДНР и ЛНР). Санкционные списки физических лиц можно найти на сайте Минфина США, ими занимается Управление по контролю за иностранными активами 22 .

22

https://www.treasury.gov/resource-center/sanctions/OFAC-Enforcement/Pages/20170620.aspx

Санкционные списки Вашингтона носят смешанный характер. Они состоят как из физических, так и юридических лиц. Но дело в том, что попадание в санкционный список юридического лица фактически ставит под удар и тех физических лиц, которые напрямую связаны с соответствующим юридических лицом (руководители, топ-менеджеры, акционеры и др.). Эти физические лица не де-юре, а де-факто также оказываются в зоне риска. Вот, в частности, 26 января в санкционный список попала 21 компания, в том числе «Силовые машины» и «Технопромэкспорт», а также 12 дочерних структур «Сургутнефтегаза» (сама компания числится в списке секторальных санкций с 2014 года).

А в чем заключаются санкции для физических лиц – фигурантов «черных списков» и риски для руководителей и иных физических лиц, ассоциированных с юридическими лицами-фигурантами «черных списков»? – Это запреты на въезд в США и замораживание банковских счетов (не только в американских банках, но и банках тех стран, которые Вашингтон в «добровольно-принудительном порядке заставляет участвовать в санкциях). Формально санкции на недвижимость и иное имущество не распространяются. Однако в случае продажи такого имущества возникнут проблемы с переводом полученных от сделки денег за пределы США.

Кстати, следует напомнить, что санкционные списки Вашингтон начал составлять в отношении граждан России еще до событий, связанных с Крымом и Но-вороссией (весна 2014 года). Эти списки появились в 2012 году, когда Конгресс США принял закон, получивший популярное название «Акт Магницкого». Вслед за законом появился так называемый «список Магнитского». В первых рядах в списке оказались следователи СКР, МВД, сотрудники ФСБ, судьи и сотрудники налоговой службы. Сейчас в нем всего около 70 человек.

А если отсчитывать от марта 2014 года (когда Вашингтон начал вводить санкции против России в связи с Крымом и Новороссией), то санкционные списки дополнялись до конца прошлого года 17 раз. На начало 2018 года включали 160 физических и 413 юридических лиц. С учетом расширения списка 26 января получается, что в них уже 181 физическое лицо (включая не только граждан РФ, но также ДНР и ЛНР) и 434 юридических лиц.

Сбор, обработка и систематизация информации о «подозрительных» физических и юридических лицах Российской Федерации ведется на плановой основе разведывательным сообществом США, включающем 17 ведомств и организаций, в первую очередь такими как Центральное разведывательное управление (ЦРУ), Агентство национальной безопасности (АНБ), финансовая разведка.

В настоящее время в разведывательном сообществе США ключевым ведомством, отвечающим за формирование базы данных по «подозрительным» физическим и юридическим лицам, подготовку списка «санкционного резерва» отвечает финансовая разведка США. Официальное ее название – Управление контртеррористической и финансовой разведки (Office of Terrorism and Financial Intelligence – TFI).

В структуре министерства финансов США разведывательное подразделение появилось в 1961 и тогда называлось Управлением национальной безопасности (Office of National Security), в 1977 оно было переименовано в Управление разведывательного обеспечения (Office of Intelligence Support). В декабре 2004 получило своё нынешнее название. Сегодня это одно из крупных подразделений министерства финансов США. В соответствии с законом №12333 от 4 декабря 1981 «О разведывательной деятельности Соединённых Штатов» указанное подразделение включено в состав разведывательного сообщества США. Задачами Управления определены сбор информации и подготовка экспертных оценок по экономическим и валютно-финансовым вопросам, изучение экономического положения иностранных государств, предупреждение о событиях и тенденциях в финансовой сфере, которые могут затронуть интересы безопасности США. В 2004 году круг задач Управления TFI был существенно расширен – приоритетами в её деятельности стало отслеживание финансирования террористических групп, финансирования распространения оружия массового поражения в странах, не входящих в «ядерный клуб», и другие ключевые угрозы национальной безопасности США. С этого времени важнейшим направлением деятельности Управления TFI стала подготовка списков «санкционного резерва». В настоящее время в состав Управления TFI входят следующие подразделения:

1) Управление по финансовым преступлениям и финансированию терроризма (англ. Office of Terrorist Financing and Financial Crimes); 2) Информационно-аналитическое управление (Office of Intelligence and Analysis); 3) Управление контроля иностранных активов (Office of Foreign Assets Control); 4) Сеть контроля преступности в сфере финансов (Financial Crime Enforcement Network); 5) Исполнительное бюро конфискации активов (Treasury Executive Office for Asset Forfeiture).

Руководит Финансовой разведкой (Управлением TFI) чиновник в ранге заместителя министра финансов, который назначается на должность Президентом США с согласия Сената. Дональд Трамп в марте прошлого года рекомендовал на этот ответственный пост даму по имени Сигаль Манделкер (Sigal Mandelker). По своему образованию и опыту работы она – юрист. После долгих проволочек Сенат 21 июня утвердил Манделкер на этом посту, правда до сих пор она лишь «исполняющий обязанности» заместителя министра финансов. До этого должность заместителя министра финансов, курирующего финансовую разведку занимала другая дама – Сара Блум Раскин (Sarah Bloom Raskin), которая до прихода в 2014 году в министерство финансов входила в состав управляющих Федеральной резервной системы США. На примере Сары Блум Раскиной хорошо просматриваются связи между ФРС США и финансовой разведкой США.

Финансовая разведка ведет активную работу по многим странам мира. Но приоритетными для нее на сегодняшний день являются кроме России Иран и Северная Корея. В отношении Ирана Вашингтон составлял санкционные списки еще в конце прошлого столетия. В период президентства Барака Обамы произошло некоторое потепление в отношениях двух стран, на некоторое время санкционные списки исчезли. Но на очень короткое. Во исполнение закона о противодействии противникам Америки (CAATSA) в октябре прошлого года США ввели новые ограничительные меры против Ирана. В обновленный санкционный список вошло еще 41 физическое и юридическое лицо – представители военно-воздушного подразделения Корпуса стражей исламской революции (КСИР), а также связанные с ним служащие и ученые. В январе нынешнего года в санкционный список были добавлены еще 14 физических и юридических лиц Ирана.