Безумный магазинчик

– Нравится? – усмехнулся Пасюк. – Ты еще не забыла?

– Почему? – спросила Червячук.

– О чем ты? – Богдан сделал движение, собираясь встать.

– Нет, – приказала Марина. – Не шевелись.

– Ладно. Если тебе так хочется.

– Почему ты так поступил со мной?

– Как?

– Ты прекрасно знаешь!

– Послушай…

– Отвечай! – Голос Марины сорвался, палец напрягся на курке.

– Прошло столько лет. Разве теперь это имеет значение?

– Почему?!!

– Не помню, – пожал плечами Пасюк. – Правда, не помню. Все это было так давно.

Первая пуля вошла в его тело над левым соском, пробив верхушку легкого. Вторая вонзилась в мышцы упругого плоского живота, который когда-то так любила целовать влюбленная студентка юридического института.

– Три, четыре, пять, – бесцветным голосом вслух подсчитывала выстрелы Марина Александровна.

Последний, двенадцатый патрон своего модернизированного ПММ, она оставит для себя.

В соседней комнате надрывно и протяжно, как потерявшая детенышей волчица, завыла Агнесса Деникина.

– Десять, одиннадцать, – досчитала до конца Червячук.

Затем она тоже закричала. Так, крича, она всунула в широко распахнутый рот короткое, холодное и равнодушное, как вечность, дуло пистолета.

«Двенадцать», – подумала Марина, нажимая на курок.

Ее пронзила невыносимая багрово-черная боль.

– Эй! Майор Червячук! Что с вами? – тряс за плечи Марину полковник Обрыдлов.

– Не-е-ет! – продолжая кричать, Марина Александровна конвульсивно забилась в руках начальника.

– Простите! Я вас что, напугал? – опасливо отскочил в сторону Иван Евсеевич.

– А? Что? Где я? Что со мной? – Встрепанная и раскрасневшаяся Червячук безумным взглядом обвела стены своего кабинета.

Обрыдлов смущенно кашлянул в кулак.

– Кажется, вы заснули за столом. Вы так кричали во сне, что перепугали всех сотрудников. У нас даже подследственные на допросах так не орут. Вот я и решил вас разбудить. Что, кошмар приснился?

– Я убила его, – хрипло прошептала Червячук, все еще находясь на зыбкой грани, отделяющей сон от реальности.

– Убили? Кого? – заинтересовался полковник.

Марина Александровна глубоко вздохнула и потрясла головой, возвращаясь к действительности. Так это был только кошмар! Неужели такое возможно?

– Никого. Простите. Кажется, я действительно заснула.

– Наверное, пообедали плотно, – предположил Иван Евсеевич. – Я вот если на ночь переем, так всегда кошмарами мучаюсь. Возраст, знаете ли, дает о себе знать.

– Подожди, – сказал Колюня. – Я ее помечу.

– Кого? – удивился Глеб.

– Палку, – объяснил опер. – А то твой пес сжульничает и принесет другую.

– Ты льстишь ему, – заметил Бычков.

– Знаю я вас. Все вы здесь жулики, – проворчал Чупрун, рисуя на палке шариковой ручкой корявую букву «к».

– Ну, что, готов? Бросай!

Широко размахнувшись, опер забросил палку на крышу магазина.

– Чук! Апорт! – скомандовал Глеб, выпуская из рук ошейник собаки.

Пес сорвался с места и огромными прыжками понесся вдоль магазинной стены, завернул за угол, и несколько секунд спустя потрясенный Колюня увидел на крыше Чука с палкой в зубах.

Опер взвыл и помчался за магазин, следуя по пути, проделанному собакой. Он столкнулся с Чуком сразу за углом. Увидев Чупруна, пес резко затормозил всеми четырьмя лапами и, словно издеваясь, насильно всунул ему в руки палку, помеченную синей буквой «к». Колюня машинально сжал палку в руках, а пес отступил на пару шагов назад и залаял. Ментов он не любил.

Чупрун оглядел заднюю стену магазина, снова обошел его кругом. Лестницы не было. Поверить в то, что пес способен прыгнуть вверх на три метра с гаком было сложновато. Хотя чем черт не шутит. Вот Бубка с шестом на все шесть прыгает. Впрочем, откуда у собаки шест? Мистика чистой воды.

– Ну что? Убедился? – Глеб торжествующе ухмылялся.

– Как он это делает?

– Летает, – пожал плечами продавец. – Проиграл ты, брат. Ладно, мне пора за прилавок, а ты с Денисом посиди пока в баре, попей пивка, приди в себя. Летучую собаку увидеть – такое не каждый день случается. Заодно обсудишь со своим новым напарником программу вашего дальнейшего сотрудничества.

– Это неправда. Собаки не летают, – твердо сказал Колюня.

– Конечно не летают, – подмигнул ему Глеб. – Они левитируют.

– Можно? – предварительно постучав, Марина Александровна приоткрыла дверь кабинета полковника Обрыдлова.

Иван Евсеевич приподнял голову от бумаг и мрачно посмотрел на Нержавеющую Маню.

– Заходите.

– Мне нужны материалы по Пасюку. Он проходил по делам в других отделах, в частности, в отделе по борьбе с организованной преступностью. Просто так я досье не получу, но если вы пошлете соответствующий запрос…

– Какого черта?

– Не поняла.

– Какого черта я буду рассылать запросы по Пасюку, если его дело закрыто? Пасюк выпущен на свободу в связи с недостаточностью улик. Зачем, интересно, он вам понадобился?

Лицо Нержавеющей Мани сначала побледнело, а потом покрылось красными пятнами. Полковник с внезапно пробудившимся интересом наблюдал за странными метаморфозами, происходящими с физиономией майора Червячук.

– Есть основания предполагать, что Богдан Пасюк убил генерала Красномырдикова, – с усилием выдавила из себя Марина Александровна.

– Пасюк? Убил Красномырдикова? Чего ради? Какие еще основания?

Теперь лицо Червячук было багрово-красным.

– Я нашла в компьютере генерала предсказание о том, что генерала зарубят летящим томагавком. Топор – это тот же томагавк. Генерал стоял спиной к убийце потому, что не видел его. Убийца метнул топор. Метать топор с большого расстояния очень трудно. Это мог сделать только профессионал. Богдан Пасюк метал топор, с десяти шагов попадая точно в цель.

– Откуда вы это знаете? – быстро спросил Иван Евсеевич.

– Что я знаю?

– То, что Пасюк с десяти шагов точно попадал топором в цель.

– Я… Я… – замялась Марина Александровна.

– Да не мямлите вы!

– Я была знакома с Пасюком.

Кровь отхлынула от лица Марины.

«А ведь ты не такая уж и Нержавеющая, – ухмыльнулся про себя полковник, зафиксировав очередную перемену оттенка. – Мужененавистница Червячук и Пасюк. Вот это номер! Она же из-за него с ума сходит, это даже ежу понятно. Сама не поймет, то ли трахнуть его хочет, то ли убить, а скорее и то и другое одновременно. Поверить не могу!»