Безумный Макс. Поручик Империи

Бам. Бам. Бам. Выпустил он последние пули из пистолета в нападавшего, уже воткнувшего ему в живот штык-нож. Стреляя больше рефлекторно, чем осмысленно. Оба начали оседать. А винтовка в руках немца выворачиваться, разрывая штыком внутренности русского солдата. Когда они осели на пол, то были уже мертвы. Оба.

Собственно, это был последний аккорд боя. Сопротивления противник больше не оказывал. Кто-то был убит, кто-то ранен, кто-то оказался оглушен и контужен близкими взрывами гранат в закрытых помещениях. В частности, таковыми оказались оба генерала. Гинденбурга обнаружили за поваленным на бок крепким столом с толстой дубовой столешницей, изрядно поврежденной осколками и пулями. Он там кряхтел и вяло шевелился в полной дезориентации. А Людендорф беззастенчиво валялся на полу без всякого признака сознания. Если бы не кровь, немного выступившая из ушей, можно было подумать, что спит.

Дело сделано! Генералы захвачены! Хотя, если их убило бы, не велика беда приключилась. Но живьем всяко лучше.

– Сапрыкин!

– Я!

– Собрать оружие и боеприпасы.

– Есть собрать оружие и боеприпасы! Что делать с ранеными?

– Ничего. Если бузить не будут, то пусть и валяются.

– Есть!

– И пришли сюда четверых бойцов. Будем этих босоногих грузить, - кивнул Максим на Гинденбурга и Людендорфа. Те явно спали и не успели ни одеться, ни обуться, как поручик и предполагал.
– Все исполняй!

Ефрейтор ускакал. Сидоров начал собирать оружие на втором этаже. Забрав его, в первую очередь, у генералов. По совету командира, разумеется. А то еще очухаются и устроят цирк с конями. Эти могут.

Сам же Максим занялся поиском начальственных портфелей. Куда уж без них? По идее там должны были находиться самые ценные сведения. Хотя, по закону подлости, могли оказаться и две-три колоды «штабных» карт да початая бутылка шнапса.

Прибежали четверо бойцов. Начали паковать генералов. Поднялся один солдат Сапрыкина, занявшийся выносом трофейного оружия. И Максим вышел на улицу. Сел на скамейку под окном. Расстегнул воротник и потер лицо ладонью.

Подошел Васков.

– Потери есть? – Спросил поручик.

– Кадочников убит, Волков и Верещагин ранены. Легко. Пули вскользь прошли. Не давали мы немцам прицелиться добре. А то бы и им конец.

– Бинтуют?

– Да, уже бинтуют. Но сначала, как вы и приказывали, рану промыли кипяченой водой, что в именье заготовили.

– Двое убитых и двое раненых. Не так плохо. – Медленно произнес Максим.

– Двое убитых? Кого еще?

– Петренко. Меня от штыка закрыл.

Федот Евграфович помолчал немного, а потом спросил:

– Там десятка три человек к дому пыталось пробиться. Но мы их пулеметами отогнали. Кого убили, а кого ранили – Бог весть. Проверять не стали по темноте. Но немного постригли брусчатку пулями из ретирадных пулеметов, пока стоны не прекратились.

– Ну и правильно, - кивнул Максим.

– Генералов как грузить? В один автомобиль или разные?

– В разные. И тела наших убитых рядом с ними положи. И да – не забудь их связать. Эти ребята не Герман фон Франсуа. И в глаз могут приложить, и в бега податься.

– Так точно! – Ответил младший унтер-офицер, отправившись заведовать делами.

Максиму же требовалось немного передохнуть. Очередной виток нервного напряжения еще сильнее надавил на него. Никакого страха и чувства самосохранения. Никакой осторожности. Какие-то навыки да удача, вот и все, что его сейчас вывезло. Да еще и Петренко погиб… по сути из-за того, что он сам слишком рано клювом стал щелкать и подставился. Как дурак. Глупо, обидно и стыдно...

Глава 7

30 августа 1914 года, где-то в Восточной Пруссии

Рассиживаться, наслаждаясь победой, не стали. Тем более, что со стороны ретирадного грузовика вновь раздались короткие очереди. А потом еще и пара взрывов. Это бойцы арьергарда метнули ручные гранаты. Там кто-то из немцев засел за углом и выглядывал время от времени. Вот и постарались зацепить наблюдателей.

Задерживаться не задерживались, но и спешить особенно не стали, качественно «обнеся» генеральский домик. Было собрано не только все трофейное оружие и боеприпасы, но и часть амуниции с наличными средствами. Более того, в самом домике оказался обнаружен еще один сейф поменьше и немало дорогих, ценных вещей. Патефон там с пластинками, вино французское элитных марок и так далее. Не лейтенанты же тут жили, а генералы. Могли себе позволить немного приятных мелочей.

В общем – отряд заполнил пустующее место в автомобилях быстро и с толком. Не порожняком же идти в самом деле? Да и практика общения с еврейской диаспорой показалась Максиму довольно продуктивной.

Минул час. Долгий и очень насыщенный час, увеличивший не только материальную базу отряда, но и добавивший одного тяжело раненого. Из арьергарда. Ему шальной пулей попали в грудь, пробив легкое. Но не в центральной части, а с краю, что давало определенные шансы на выживание. Небольшие, правда.

– Трогай, - произнес Максим, и Йозеф плавно начал разгонять свой грузовик.

Генеральский Дюпон перевели вторым номером в ордер. Так что темп движения теперь задавал головной Даймлер с двумя курсовыми пулеметами.

Из города выехали спокойно.

Каких-то значимых вооруженных сил при штабе 8-ой армии попросту не было. Суммарно хорошо если полсотни. И большую их часть удалось положить гранатами да пулеметами. Все-таки это штаб армии, а не полевой пехотный батальон. Мощное административное подразделение, полное нестроевых специалистов и довольно беззащитное само по себе.

Да и поджог комендатуры помог немало. Он хорошо зашелся и перекинулся на соседние здания. Привлекая тем самым толпу людей, занятых попытками хоть как-то потушить этот пожар, грозящий превратиться в техногенную катастрофу локального масштаба.

Отряд выезжал на север, на Кенигсберг. То есть, по той самой дороге, по которой и въехали. Как там на других направлениях Максим не знал. Могли быть и заслоны, и маршевые части на отдыхе. А тут уже все проверено и чисто. Да, он отходил не самым удачным образом, удаляясь от линии фронта. Но сейчас ему было главное – выйти на оперативный простор.

Отъехав километров на пять, поручик остановил колонну. Требовалось изучить оперативные карты, найденные в генеральских портфелях. К счастью эта парочка очень ответственно относилась к своей работе, поэтому там оказались именно они. Вместо шнапса и презервативов , входящих, как известно, в джентельменский набор настоящего немецкого гусара.

Максим выпрыгнул на грунт. Обошел головной грузовик и встал в свете Дюпона. Очень яркие, хорошие фары позволяли прекрасно изучить карты и пометки на них.