Безжалостное королевство

Миа и Хэлли проскользнули на места рядом со мной, на заднем ряду. Хэлли с любопытством посмотрела на меня.

— Девочка, где ты была? Ты не ответила ни на одно из моих сообщений.

— И моих, — вставила Миа.

Чувство вины ударило меня поверх всего остального.

— Мне жаль. Я была… — Запертая моим сумасшедшим дядей. Похищена начальником полиции. Испытала лучшие оргазмы в своей жизни в оргии с тремя парнями с темной стороны. Влюбилась в этих парней, несмотря на опасность, в которой мы были. —..занята учебой, — запинаясь, закончила я.

Было очевидно, что ни одна из них не купилась на мое оправдание. К счастью, наш профессор начал говорить, и они замолчали.

Я попыталась делать заметки, но это было безнадежное дело. Я была почти благодарна за внезапный беспорядок в передней части комнаты, когда раздался громкий стук в дверь. Вошел один из административного персонала. С нашим профессором состоялся разговор шепотом, а затем он заговорил.

— Эверли Уокер. Мисс Уокер? Не могли бы вы, пожалуйста, спуститься сюда?

Прикусив губу, я бросила взгляд на Мию и Хэлли, которые уставились на меня широко раскрытыми глазами. Я медленно собрала свои вещи, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, а затем направилась к выходу. Все взгляды были устремлены на меня.

— Мисс Уокер. Пожалуйста, пойдёмте со мной. — Женщина из административного офиса указала на дверь, и у меня не было выбора, кроме как выйти. Она провела меня по коридорам. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, куда она меня ведет. Я все равно наполовину ожидала этого. Мой дядя не позволил бы мне вернуться в кампус, как будто ничего не случилось.

Когда мы добрались до офиса с блестящей табличкой с надписью "Мартин Уокер”, я резко втянула воздух. Женщина дважды постучала в дверь, а затем повернула ручку.

— Он ждет тебя, — сказала она, слегка подталкивая меня через порог.

Затем дверь за мной закрылась, и я осталась наедине со своим дядей.

Сидя за своим огромным столом, он смотрел на меня поверх очков. Выражение его лица ничего не выражало. Я становилась все более и более встревоженной, поскольку молчание затягивалось, но я не позволила этому отразиться на моем лице.

В конце концов он нарушил молчание, протянув руку.

— Присаживайся, Эверли.

Я опустилась на стул напротив него, используя все свои силы, чтобы сохранить самообладание. Я выдержала его взгляд, и мне показалось, что я заметила небольшой проблеск уважения в его глазах. Ни у кого из нас больше не было сомнений в том, что мы противники. Доска была расставлена, и первые партии были сделаны. Теперь это был его ход.

— Я считаю, что произошло недоразумение. На самом деле, довольно значительное недоразумение. — Сцепив пальцы под подбородком, он наблюдал за мной, как кошка за мышью. Готов наброситься в любое время.

— Оу, — Я старалась говорить спокойно.

— Да. Эверли… Я прошу прощения. — Он тяжело вздохнул. — Мои действия были… непростительными.

Что. За. Черт? Только мои ногти, впившиеся в ладони, удержали меня от того, чтобы вскочить со своего места в шоке. Я знала, что мои глаза расширились, и я быстро, как могла, изменила выражение лица.

Холодная улыбка изогнула его губы, и это пробрало меня до костей.

— Ты имеешь полное право злиться на меня, Эверли. Позволь мне хоть немного загладить свою вину. — Встав, он обошел свой стол, чтобы встать передо мной, и протянул руку. Мое сердце готово было выскочить из груди, но я разжала пальцы и подняла свою руку.

Что-то холодное и металлическое упало мне на ладонь.

Мое кольцо с бабочкой.

На этот раз я не смогла сдержать вздоха, который сорвался с моих губ, и быстро заморгала, чтобы сдержать внезапные слезы, которые угрожали.

— Знак моей доброй воли. Я нашел это и хотел вернуть тебе. Я знаю, как много это значит для тебя.

Ему не нужно было говорить, где он его нашел — мы оба знали, откуда он взялся. Воспоминание об этом гнетущем, безвоздушном пространстве пришло ко мне, оказавшись в темноте без выхода, и желчь подступила к моему горлу.

— Спасибо, — сумела прохрипеть я, сжимая пальцы вокруг драгоценного предмета. Я не хотела говорить ему эти слова; Я хотела кричать и яростно спрашивать его, почему он это сделал, но я придержала язык.

Он слегка наклонил голову, прежде чем снова обойти стол и сесть.

— Я надеюсь, что больше не будет проблем?

— Нет.

— Хорошо. Ты можешь уйти.

Я надела кольцо на палец, ощущение того, что оно вернулось на свое законное место, успокаивало меня. Затем медленно поднялась на ноги, схватившись за ремень моей сумки с книгами. Когда я подошла к двери, он позвал меня по имени.

— Эверли?

Повернувшись, чтобы встретиться с его взглядом, я глубоко вздохнула.

— Да?

Его взгляд стал жестким, а тон низким и угрожающим.

— Если ты даже подумаешь о том, чтобы переступить черту… ты пожалеешь об этом.

17

Была моя очередь забирать Эверли с урока, но ее там не было после того, как все закончилось. Естественно, я начал волноваться. Я только что достал из кармана телефон, чтобы спросить одного из моих братьев, видели ли они ее. Но он начал звонить.

«Тиффани», — гласил идентификатор вызывающего абонента.

Впервые за целую вечность я забыл о своей долбаной матери. Со всем этим дерьмом, которое происходило, я забыл ей перезвонить. По крайней мере, она не была мертва, верно? Было какое-то долбаное утешение в том факте, что если она звонила, чтобы быть занозой в заднице, это означало, что она все еще дышала.

— Привет, — ответил я, задаваясь вопросом, будет ли истерика и праздник рыданий.

— Привет!? — ее скрипучий голос взвизгнул. — Это все, что ты собираешься сказать после того, как я стану призраком? Я могла бы умереть где-нибудь в какой-нибудь канаве, чтоб ты знал!

Я закатил глаза.

— Сколько? — сразу же спросил я, ускоряя шаг, пытаясь увидеть, была ли Эверли среди потока студентов, которые только что вышли. Это была бы не моя жизнь, если бы старик был еще жив. Тифф осталась бы в стороне после сделки, которую она заключила с ним. Но как только она услышала, что он умер, она приползла обратно.

Я задавался вопросом, почему она послушалась старика. Да, Дэйв был грозным, но он бы не причинил ей вреда. Она была моей мамой.

— Тысяча долларов, — потребовала она жадным голосом.