Библиотекарист
Шрифт:
Мистер Бейкер-Бейли надумал с Бобом потолковать. Боб сказал, что ничего такого не хочет, но поскольку мистер Бейкер-Бейли в расстановке сил не брал в расчет пожелания Боба, вышло так, что они встретились в стейк-хаусе в центре города. Войдя в ресторан, Боб обнаружил, что мистер Бейкер-Бейли уже допил свой первый стакан и примеривается к тому, как ляжет в его ладонь второй.
Официант стоял у столика, прижимая поднос к груди, и в поклоне выслушивал указания мистера Бейкера-Бейли:
– Я хочу, чтобы ты был начеку и чтобы в руке у меня всегда была свежая выпивка.
Официант разворачивался, чтобы уйти, когда Боб занял свое место; мистер Бейкер-Бейли ухватил официанта за локоть: “Не так быстро, мы готовы сделать заказ” – и велел принести два “ти-бонс”, то есть стейки на Т-образной косточке, а на гарнир по печеной картошине и по порции пряного риса с изюмом. Записав заказ, официант удалился, а мистер Бейкер-Бейли решил обосновать свое поведение и сказал Бобу:
– Ти-бонс в этом заведении – фирменное блюдо. Тут уж точно не прогадаешь.
После чего он расслабился, развалился на стуле и загляделся в окно на продвижение прохожих по тротуару. Дыхание его сделалось медленным и размеренным, и Боб заподозрил, что он настраивается на то, чтобы поднять вопрос о жизни и смерти матери Боба, и именно так оно и оказалось.
– Вот же денек выдался, а? – проговорил он.
– Да, – согласился Боб.
– Ты доволен, как прошла церемония?
– Пожалуй.
– Пожалуй?! Хотелось бы думать, ты отдаешь себе отчет в том, сколько это все стоило, боже милостивый. – Мистер Бейкер-Бейли покосился на стакан с водой в руке Боба. – Что это ты пьешь?
– Воду.
– Издеваешься, что ли? В такой день, как сегодня, воду не пьют. – Он вскинул руку и принялся прищелкивать пальцами.
– Все в порядке, – сказал Боб. – Я спиртного не буду.
Рука мистера Бейкера-Бейли медленно опустилась на стол.
– Ты что, вообще не пьешь?
– Вообще пью, только сейчас не буду.
– Почему?
– Просто не хочу, чтобы это сейчас влияло.
Мистеру Бейкеру-Бейли потребовалось время, чтобы освоиться с таким заявлением; в конце концов, сочтя, видно, что Боб парень некомпанейский, он пожал плечами:
– Ну, в общем, скажу я тебе, священник оказался на высоте. Обошелся недешево, но думаю, он того стоил. Твоей матери было чертовски важно, чтобы ей достался именно этот священник, и я ей пообещал, так что вот. Тут деньги не в счет, чего их жалеть, верно? А ты знал, что мы с ней проработали вместе больше двадцати лет?
– Да.
– Двадцать лет! Что ни говори, а срок долгий. – Помолчав, он продолжил: – А странно, правда, что у нас с тобой столько времени ушло на то, чтобы познакомиться?
– Думаю, да, – сказал Боб. – Хотя, на самом деле, я вас однажды видел до этого.
– Вот как? И когда ж это было?
– Мне было одиннадцать лет, и вы с матерью танцевали в нашей гостиной.
Мистер Бейкер-Бейли в легкой вспышке паники залпом допил свой бурбон. Глядя на кубики льда в своем стакане, он позвякал ими немного, а затем поднял голову и гаркнул через весь ресторан:
– Я что тебе говорил?!
Подлетел официант с полным стаканом, забрал пустой. Мистер Бейкер-Бейли,
прожегши взглядом его удаляющуюся спину, сказал Бобу:– Я расстроен. Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Что вы расстроены, – сказал Боб, подумывая уже о том, как бы ему уйти, не вызвав недовольства и ненужного шума.
Мистер Бейкер-Бейли сделал еще один немалый глоток.
– Ну, и чем ты занят в последнее время?
– Приступаю к работе библиотекарем.
– Неплохо, неплохо. Дело полезное, нужное. – Он поднял палец, словно проверяя, куда дует ветер. – Кому-то нужна книга, но он не уверен, что хочет ее купить. Что ж, приятель, вот, держи, возьми домой и прочти до конца. Да еще и бесплатно. Я такое дело поддерживаю. Правда, ты, скорей всего, вряд ли разбогатеешь, но ведь суть-то не в этом, верно?
– Не в этом, пожалуй, да.
– Эта книжная блажь, она, должно быть, у тебя от матери, верно?
– Должно быть, – сказал Боб, хотя в жизни не видел, чтобы мать читала что-то помимо газет и журналов.
Мистер Бейкер-Бейли вернулся к наблюдениям за людьми, которые шли мимо по тротуару, и заговорил с Бобом, на него не глядя, целиком беря на себя функцию выражения скорби:
– Твоя мать… Она была моей правой рукой… и кем-то еще. А мы двое вместе? Не было ничего, с чем мы не справились бы, не было проблемы, которую мы не смогли бы решить. Потому что я знал ее. Я знал эту женщину. Я знал ее лучше, чем собственную жену! – Он хмыкнул. – Господи, она была совсем девочкой, когда все началось. Да мы оба были детьми, в самом-то деле. Молодыми, глупыми, битком набитыми всяким вздором и чепухой.
Он допил свой стакан, и перед ним возник следующий, а также два одинаковых блюда. Мистер Бейкер-Бейли, ободренный появлением еды, с воодушевлением схватившись за нож, принялся пилить свой стейк; но вскоре что-то внутри у него сдвинулось, что-то неприятное сбило ему настрой.
– В любом случае, – произнес он, – сдается, со мной она не прогадала. – Боб на это ничего не сказал; и тогда мистер Бейкер-Бейли добавил: – Я подразумеваю под этим, что, по-моему, ей могло повезти меньше. – Боб посмотрел на мистера Бейкер-Бейли, и нечто в его взгляде побудило того поинтересоваться: – Как ты думаешь, кто купил ей этот дом?
– Я думал, она и купила.
– Хорошо, но где она взяла на это деньги?
– Я думал, что заработала.
Мистер Бейкер-Бейли сидел и смотрел на Боба. Носовой проход у него забило, и при каждом выдохе звучал коротенький свист.
– У тебя есть что-нибудь, что тебя тяготит? – спросил он. – Потому что вот он я, и я весь внимание.
Боб обдумал это и покачал головой.
– Ничего не могу на это сказать.
– Отчего ж?
– У меня нет нужных слов.
– Да почему же?
– Не знаю. Просто нет у меня для вас слов.
Мистер Бейкер-Бейли сморгнул, глядя на Боба, и вернулся к своей еде. Смотреть, как он ест, было противно, потому что голова его была того же цвета, что стейк. Он запихивал красное мясо в свой красный рот, и голова у него была красная, и это было все равно что наблюдать, как животное пожирает само себя.
– Хороший стейк, – сказал он с набитым ртом.
– Вот и ладно, – сказал Боб.
– А ты почему не ешь?
– Меня тошнит.