Билет до Крупяновки

Ох, Мишка! Это все ты со своим: «Тебе могут помешать».

Я чуть ли не на цыпочках отвернул прочь и выбрался в переулок, отходящий от улицы перпендикуляром. От греха подальше. Метров пять я еще оглядывался, потом пошел уже спокойно, удаляясь от толпы и сумасшедшего почтового отделения. Солнце порадовало, выглянуло, обмело дома. Зачирикали воробьи. Прибавилось и людей, спешащих куда-то по своим делам. Кто в магазин, кто на перекресток. Никто даже взгляда подозрительного не бросил.

Хорошо!

Я заметил почтовый ящик и перебежал улицу. Никто, опять же, не закричал: «Ловите! У него ворованный бланк!». Никто не кинулся за мной следом. Шаг. Еще шаг. Жестяной, покрашенный синей краской ящик с гербом и «клювиком», закрывающим щель для опускания корреспонденции, очутился передо мной.

Я почувствовал себя Исаевым-Штирлицем. Или нет, пастором Шлагом. То есть, разведчиком-любителем. Обмер весь внутри. Еще и бланк чуть не потерял, пытаясь просунуть его мимо щели. Как там? «Тетя Эльза гостила у нас в Берне Лозанне…»

Ну-ка! Пустая карточка упала и упокоилась, наконец, в брюхе ящика. О, какое облегчение! Я сунул руки в карманы куртки и фальшиво засвистел, изображая случайного, праздношатающегося типа. Я не я, лошадь не моя. И бланк не мой, граждане! Свист - это дурь, понятно, но остановиться я почему-то не мог. Свистел-насвистывал.

Дурак, что хотите!

Нет, с Мишкиным алгоритмом следовало заканчивать! А то люди бросаются, губы «Вологду» свистят. Сориентировавшись, я потопал к вокзалу. Третий этап - и все! Потом только билет под крышу «грибка» и останется определить.

И все! Все! И Мишка…

Мне вдруг расхотелось идти к вокзалу. Я остановился. Мне подумалось: а что, если… что, если это навсегда? Мишка получит свой билет и уедет. В Крупяновку или не в Крупяновку - это не важно. Важно, что навсегда.

Вдруг - навсегда?

Получается, он этого хочет? А я? Я этого хочу? Я же не хочу! И кто из нас - свинья?

– Эй, парень!

Оказалось, что я встал в узком месте и закрыл проход. К кулинарии, к парикмахерской и вообще вдаль по улице. На меня обиженно смотрела женщина с сумочкой на сгибе локтя. Брови к переносице, губы - гузкой. Завитые волосы. Легкое, короткое пальто.

– Простите.

Я отступил. Женщина прошла, но через шаг крутнулась на каблуке. Словно ей в голову пришла какая-то мысль.

– Ты чего стоишь?
– спросила она.

– Вам какое дело?
– ответил я.

Женщина усмехнулась.

– Ершистый, да? Хочешь большой, но чистой любви?

Мои губы сами расплылись в улыбке.

– Я фильм видел. Я знаю, что дальше.

– И что дальше?
– женщина, изучая меня, закинула сумочку на плечо.

– Кузнец!
– сказал я.

Женщина хохотнула.

– Ишь ты! Сколько тебе?

– Шестнадцать!
– соврал я.

– А мне - двадцать пять. Хочешь приятно провести время?

– С кузнецом?

– Со мной.

– Вы серьезно?

– А что?
– Женщина оглянулась по сторонам.
– Думаешь, я часто кому-то это предлагаю?

– Нет, но…

– Ты мне понравился.

– Я - несовершеннолетний, вообще-то, - сказал я.

– Сможешь рассказать ребятам в школе, - женщина подмигнула.
– У них будут фантазии, а у тебя - я.

– У меня девушка есть.

Женщина подступила ко мне.

– Твой опыт ей тоже пригодится. Я - Жанна.

Она подала мне руку. Я пожал тонкие пальцы.

– Мишка, - назвался я именем друга.

– Ну, что, пошли, Миша?
– приобняла меня Жанна.
– Я тебе и перекусить найду. Котлет с пюре хочешь?

Близость женщины меня, понятно, взволновала. Все мои мысли приняли определенное направление. От Жанны пахло духами и еще чем-то туманящим. Ее грудь прижималась к моему плечу. Плечо сделалось сверхчувствительное.

– Так-то мне на вокзал… - пробормотал я.

– Какой вокзал?
– возмутилась женщина.
– Не нужен тебе никакой вокзал!
– Она потянула меня.
– Пойдем, пойдем, Миша!

– Куда?

– Ко мне!

– Я…

И тут меня словно по темечку стукнуло. Так вот оно что!
– понял я и уперся. Все в ту же копилочку! На почте не получилось, решили меня таким способом остановить! Неужели прав Мишка, и все делается, чтобы он не попал в Крупяновку? Что за идиотизм творится?

– Ну, Миша!
– дернула меня Жанна.

– Простите, - сказал я.

У меня получилось ловко выскользнуть из захвата.

– Миша!
– притопнул Жаннин каблучок.

– Я не могу, - сказал я.

– Все ты можешь!

Жанна попыталась вновь схватить меня, но я был быстрее, отступил, пропуская мимо лица растопыренные пальцы с накрашенными ногтями, и побежал.

– Пока!

– Урод!
– надрывно крикнула Жанна.

Меня это почему-то развеселило. Я оглянулся и махнул ей рукой.

– Еще увидимся!

– Я тебе денег дам!

Я захохотал. Дома понеслись мимо, отпечатываясь смазанными пятнами на сетчатке глаз. Дома, люди, автомобили. Ну, Мишка! Смотри, до чего доходит! Я прыгнул через кусты. Лицо за мутным стеклом киоска «Союзпечати» всплыло вверх. Сбоку раздался тревожный автобусный гудок. Здание вокзала с железнодорожными кассами вылетело мне навстречу. Я чуть не повалил урну, запнулся на ступеньке и схватился за длинный поручень.

Открыто! Уже хорошо. Разобраться уже с этим билетом…

Я закопался в карманах, потому что не помнил, есть у меня деньги при себе или нет. Билет за просто так не подадут. Блин, как бы домой возвращаться не пришлось. Ага! В одном кармане нашелся бумажный рубль, из другого я с трудом выковырял монетку в две копейки. Живем!

В кассовом зале было пусто, работали оба окошка.

Я подышал, вытер потные ладони о брюки и шагнул к кассам. Ах, черт! Надо же еще бросить монетку! Я отвернул в сторону.

– Вам чего? Билет?
– приподнялась за стеклом женщина-кассир.

– Да, - кивнул я, - сейчас.

Рядом с плакатом об опасности перехода железнодорожных путей в неположенном месте я ногтем подбросил монетку. Две копейки кувыркнулись в воздухе и легли на ладонь гербом. Орел. Следующий бросок. Решка. Еще один. Снова орел. Да чего они чередуются-то?