Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

Жили мы как все, поженились шесть лет назад, были, конечно, ссоры, разногласия, у кого их нет? С детьми решили подождать – она и сама не рвалась, хотела для начала окрепнуть в профессии… Вчера я приезжал на дачу – все было тихо, спокойно, Тимофей Иванович может подтвердить, он постоянно здесь крутится… Анюта сетовала, что огурцы никак не всходят, придется опять на поклон к моей матери идти. Зато одуванчики прут – хоть варенье вари… Я бы заметил, если бы с ней что-то было не так. Уехал около девяти, направился в Бердск – на заводе «Вега» работает сводная группа – из прокурорских и сотрудников ОБХСС… Доехал быстро, но на трассе у Бердска пришлось постоять, работали сотрудники ГАИ – развернуло грузовик с кирпичом, загородил обе полосы движения. Пока кирпичи разбирали, пока кран прибыл… Проверяйте, если хотите, это легко сделать. Вы же будете меня в первую очередь разрабатывать – если я верно ориентируюсь в нашей правоохранительной системе?

До отдела добрались только к часу дня – расстроенные, раздраженные. Пускали в потолок табачный дым, игнорируя некурящих. Подполковник Сергеев вызвал на разнос Варламова, и даже с нижнего этажа было слышно, как он орет и топает ногами. Варламов по возвращении был сникшим и каким-то пятнистым.

– Мы все уволены? – осторожно спросила Лида.

– Только практикант, – проворчал майор, – приказано отказать ему в прохождении практики и ходатайствовать перед руководством вуза об отчислении.

– Не понял… – потрясенный Виталик открыл рот.

– Шутка, – объяснил Варламов, – жестокая, циничная, но все же шутка. Но так и будет, если ты продолжишь настаивать на серийном маньяке. Нет маньяков-психопатов в нашей стране, а тем более в нашем городе – это приказ. Все уяснили? И в целом подполковник Сергеев прав: работаем плохо, без души, без огонька.

– Согласны, Виктор Павлович, снизилась успеваемость, – кивнула Лида, – будем тренироваться и вкалывать без выходных.

– Но-но, – напрягся Островой. – У кого-то, между прочим, жена на сносях.

– У кого-то, между прочим, самые худшие показатели социалистического соревнования, – отрезал Варламов. – Ладно, тоже шутка. Давайте наконец работать. Злодей погубил трех молодых женщин. Намерен ли он продолжать свою жатву?

– Говорят, бог троицу любит, – осторожно заметил Крюгер.

– Маньяки не боги, – майор осекся, сообразив, что сморозил глупость, зыркнул на притихшего практиканта – дескать, с кем поведешься. – Ну, вы поняли. Мы не можем знать, где он нанесет следующий удар и нанесет ли. Значит, работаем с тем, что имеем.

– Только время потеряете, – набравшись смелости, брякнул практикант. – Не собираюсь я менять свое мнение…

– Слушай, парень, не наглей! – повысил голос Варламов. – Если сидишь рядом с нами, то это не значит, что можешь пререкаться! Мотай на ус, набирайся опыта оперативно-разыскной работы. А то не посмотрим, что ты у нас отличник, сошлем в бухгалтерию. Истосковался он, видите ли, по старушке Англии с ее Джеками-Потрошителями… У кого-нибудь, кроме студента, есть мнение, которое он готов отстаивать? Шабанов, почему молчишь?

– Виктор Павлович, ну не знаю я… – жалобно затянул Денис, – что сразу Косой-то?

– Прости, не подумал, – отмахнулся Варламов, – в самом деле, зачем уголовному розыску мозги?

– Разрешите? – Островой поднял руку. – Идейка мелькнула, Виктор Павлович. Вроде встречалось в детективной литературе… А если пара из наших убийств – всего лишь отвлекающий маневр? Сбивают с толку, направляют по ложному пути, а все затеяно ради единственного убийства? И злодею нужно только это. Да, сложно, жестоко, умирают люди, которые вообще не при делах. Зато никто не догадается, и преступление останется нераскрытым.

– И какое убийство, по-твоему, «нужное»? – с подозрением покосился на сотрудника Варламов.

– Любое, – пожал плечами Михаил. – Напрашивается, конечно, последнее. Анна Лучинская работала в прокуратуре, убили ее в связи с одним из дел. А Ермолова и Шмелева – чтобы запутать.

– Для увлекательного детектива сойдет, – подала голос Лида. – Кстати, Себастьян Жапризо «Убийство в спальном вагоне». Сюжет – оттуда. Для нашей жизни слишком наворочено и неправдоподобно. Но версию следует отработать. Вряд ли преступление связано со служебной деятельностью Лучинской – не та фигура. Молодую женщину проще запугать, усложнить ей жизнь, банально купить – но не убивать. Опасно. Расследование преступлений в отношении сотрудников органов – дело чести милиции и прокуратуры, такие дела, как правило, доводят до конца. Могли желать именно ее смерти – но причина не связана с работой. Мы же не снимаем подозрение с ее супруга? Он также работает в органах, знаком с системой. Уехал вечером в Бердск – как удобно. Препятствия, возникшие на дороге, – еще лучше. Нужно выяснить, в котором часу вечера он прибыл в Бердск. Говорит, что в начале одиннадцатого, но почему не проверить?

– Обратите внимание еще на одного человека, – вступил в дискуссию победивший похмелье Крюгер. – Беликов Тимофей Иванович, прокурор на пенсии. Опыта и знаний – выше крыши, здоровья – до черта, времени – вагон. Семьи нет, живет один. Он выглядел нездорово возбужденным, с охотой давал показания…

– Полегче, Николай Акимович, – предостерег Варламов, – а то отправишься в бухгалтерию вместе с практикантом. Беликов – заслуженный работник надзорных органов, Герой Социалистического Труда, член партии, имеет такие заслуги, какие тебе и не снились. Пережмем – такая вонь пойдет…

– Правильно, давайте искать не там, где потеряли, а там, где светлее, – съязвила Лида. – Лучинский – подходящая кандидатура. Съезжу в Бердск, наведу справки о его поездках туда-обратно.

– Не ерничай, – поморщился Варламов. – Просто не пойму, зачем Тимофею Ивановичу браться за убийства девушек. Всю жизнь не убивал и вдруг решил попробовать.

– Мы просто чего-то не знаем, – вынесла мудрое заключение Лида.

– Разрешите? – решился Виталик. – В дачном поселке «Энтузиаст» я поговорил с гражданкой Моисеевой Галиной Сергеевной. Их дача – слева от участка Лучинских, если смотреть от берега. Галина – студентка, учится в институте водного транспорта. Мать до выхода на пенсию также работала в транспортной прокуратуре. Отца нет. Галина после занятий – а сейчас начинается сессия, идут лабораторные работы – приезжает на дачу, готовит для больной матери, возится на грядках. Отбывает, в общем, гражданскую повинность… Вчера вечером, пока не стемнело, она возилась в теплице, подвязывала помидоры, поливала из лейки…

– Научите этого человека, как правильно опрашивать свидетелей, – молитвенно простонал Варламов. – Виталик, ты вроде три года проучился?

– Она сказала, что в милицию не пойдет и никаких официальных показаний давать не будет, – не моргнув глазом, оправдался Виталик, – а со мной разговаривает только потому, что я не такой, как вы.

– А такой, как она, – хмыкнул Алексей. – Прощается, Виталик. Растешь. Лучше так, чем никак. И о чем же тебе поведала по секрету гражданка Моисеева?

– Зря смеетесь, – надулся Виталик. – Пришлось постараться, чтобы ее разговорить. Девушка боится, ведь она каждый день ходит с электрички через лес. И так страшно, а еще этот маньяк… прошу прощения. По ее словам, соседи вчера ссорились, но не сильно. Просто повздорили: Анна Семеновна крикнула что-то язвительное, Вадим Александрович резко ответил. Потом помирились, тихо стало, вместе сидели на веранде, смотрели на озеро. Лучинский уехал – на часы Галина не смотрела, но примерно в девять. Анна что-то ворчала, слоняясь по огороду, гремели доски в сарае. Общаться с соседкой не пожелала, сослалась на усталость. Галина рано легла спать. Проснулась, вышла из дома по нужде. В котором часу это было, сказать затрудняется, на часы не смотрела. Поздно было, но еще не ночь. Луна еще, помнит, светила такая… в натуральную величину. Девушка впечатлительная, мурашки побежали по коже. Ведь полная луна – это вампиры, всякая нечисть, вурдалаки… Сделала свои дела, побежала в дом. Вдруг смотрит, по соседскому огороду крадется кто-то… – практикант сделал драматическую паузу, словно хотел этим кого-то впечатлить. – А Галина только «Вия» недавно посмотрела, чуть со страха не околела. Хорошо, что дверь была рядом, юркнула в дом, заперлась. Обрела, в общем, чувство ложной безопасности… Всматривалась через занавеску, но ничего не увидела. Решила, что почудилось, пошла спать. Тут и началось самое интересное. Только засыпать начала – шорох под окном. Онемела, мурашки по коже. Вроде стоял кто-то под ее окном. Чуть умом не тронулась, рот сама себе заткнула, чтобы не закричать. В соседней комнате мама больная храпит, толку от нее? Несколько минут прошло, опять веточка под ногой хрустнула. Ну, она и всхрапнула – догадалась. Что-то простонала – как бы во сне. Еще прошло немного времени – услышала, как уходит кто-то. Но долго не могла пошевелиться. Как уснула, сама не помнит. Утром вскочила – солнечные зайчики бегают, а на озере люди и труп соседки…

– Ничего информативного, – заметил Алексей, – от чего мы могли бы оттолкнуться. Шабанов, рот закрой.

– Больница какая-то, – покачал головой Варламов, – маньяков нам уже мало, нам упырей с оборотнями подавай.

– Ну, хоть какое-то разнообразие, – сказала Лида. – Эх, Виталик, веселый ты человек, и свидетелей себе находишь таких же… А если серьезно, не вижу причины Галине сочинять – чай, не на журфаке учится… – Лида с опаской глянула на Варламова. – Такие показания, конечно, к делу не пришьешь, но для общей, так сказать, наглядности…