Биография нечисти

«Ладно! Ещё пару дней и буду собираться назад! — решил он. — Для хорошего очерка материала уже достаточно».

Глава 14

Эпизод третий

«Ведьмы» из Красных Бережков

Из записок Макса Воробьёва

Я много раз думал о том правильно ли мы поступили, забросив баллоны с фосгеном в цех завода. Ведь мы не дали «крикунам» даже шанса, чтобы спастись. Заперли в «душегубке» и сбежали как мелкие пакостники. С другой стороны будь у них этот шанс, и нам пришёл бы конец. Для себя однозначного ответа я так и не нашёл… Можно оправдать себя и сказать, что мы выполнили долг, можно сокрушаться и жалеть мутантов, а можно забыть и больше не вспоминать, дабы не мучиться.

Когда индивид становится настоящим человеком? В какой момент сбрасывает с лица маску ханжества и лицемерия? Когда приходит время перечеркнуть штампы привычного восприятия и искренне принять действительность. Наверное, только в минуты смертельной опасности.

В тот момент когда в кабинете директора на меня напали «скрелинги» я превратился в неандертальца с дубиной. Наверное, именно тогда я был настоящим человеком, подлинным представителем хомо сапиенс: бескомпромиссным, таким же жестоким как мой противник, готовым перегрызть глотку лишь бы вырваться из западни. Передо мной был враг, которого я должен был прикончить, и ни о каком выборе речи не шло. Мы любим размышлять о ценности каждого проявления жизни в уютной и спокойно обстановке, в тиши кабинетов или за столиком в кафе, предаваясь раздумьям за чашечкой чая. Однако всякие сомнения пропадают, когда речь заходит о сохранении собственной шкуры. Думаю, в той ситуации я со своими врагами был на равных. Четыре зверя против одного человека с автоматом. Их звериная сила, скорость и злоба — против человеческого разума вооружённого огнестрельным оружием.

Кирьян рассказал мне, что Яльмар Хенриксон как-то изрёк: «они рождаются голодными и не их вина, что единственной доступной пищей являются люди». Впрочем, какие мысли заботили норвежца в последние минуты жизни никто уже не узнает.

А ветераны «Зоны» говорят так: «когда родится трехголовый «скрелинг» откроется портал в чистилище и выползут такие выродки, что от ужаса задрожит земля», что ж вполне возможно они и правы — следы неведомых тварей ведут в преисподнюю, а люди так любознательны, что бредут по этим следам к собственной погибели.

Мы зачистили сталкерский шлях, но спустя месяц после тех событий снова пропала группа «доставщиков», а потом стало известно, что на болотах опять появились «скрелинги». Эти особи были гораздо крупнее и опаснее.

1

Вспомнился «Пилюлькин», и Максу стало как-то неуютно. Не очень хотелось, чтобы лечением занимался пьяный доктор, у которого дрожат руки. Он постоял перед входом, потом набрался смелости и поднялся по металлическим ступеням в предбанник.

— Можно!? — крикнул он. — Мне нужен врач…

На голос вышел человек средних лет. Высокий, крепкого телосложения, с седой шевелюрой и печальными голубыми глазами. Именно глаза неуместно контрастировали с развитой мускулатурой рук и бычьей шеей, которая могла принадлежать только человеку сильному и выносливому.

— Обратиться к вам посоветовал Кирьян Столетов, — добавил Воробьёв.

— Кира? Как он поживает? Всё также промышляет охотой?

— Сегодня только с болот прибыли.

— Моя фамилия Бухарин, — врач протянул руку. — Попал под дружеский огонь или хищники покусали?

— Хищники!

— Сколько прошло времени с момента укуса?

— Случилось вчера, но Кирьян сделал укол антибиотика. Да и я додумался водки плеснуть на рану.

— Водка хорошо, но лучше бы принял внутрь, — усмехнулся Бухарин. — Двигай за мной! Посмотрим, что у тебя там творится.

Они прошли по коридорчику и вошли в светлое помещение, которое служило и приёмным отделением и операционной.

— Женечка! — позвал доктор. — Приготовь инструменты. У нас появился больной.

Из соседнего помещения выглянула моложавая женщина, которая с интересом посмотрела на Макса. Бледное лицо, короткая стрижка, проницательные карие глаза и не сходящая с тонких губ ироничная улыбка. Она явно знала себе цену и оценивала каждого визитёра с некоторым пренебрежением. Очевидно в этом была какая-то проверенная житейским опытом тактика, когда холодность и презрение создают между врачом и пациентом незримый барьер. Это обеспечивало субординацию и настраивало на деловой лад.

— Садись на кушетку и снимай валенок, — приказал Бухарин. — Сейчас поглядим, кто тебя там пробовал на вкус.

Макс сразу же почувствовал некоторую неловкость. Он не мылся три дня, от его одежды воняло болотом, не лучше пахло и изо рта. А когда дело дошло до обуви его лицо и вовсе зарделось стыдом. Дырявый промокший насквозь ботинок, грязный носок и замызганный бинт на ступне, вызвали в душе настоящую панику.

— Молодец! Ещё денёк и сепсис со всеми вытекающими тебе обеспечен, — усмехнулся доктор. — Разве можно так раны бинтовать? Ты бы глиной ещё залепил…

Бухарин почистил рану перекисью, и когда пришла Женечка забрал у неё поддон с инструментами.

— У тебя там инородное тело. Видно даже без рентгена, — произнёс врач. — Сейчас сделаем укольчик и…

Доктор взял скальпель и усмехнулся.

— А может ну её эту анестезию?..

— Я вообще-то не очень переношу боль, — дрогнувшим голосом, промямлил Макс. — Мне бы хоть таблетку…

— Да, шучу я, шучу! — рассмеялся Бухарин. — Таблетку ему. Таблетки пить будешь потом, когда вернёшься на «большую землю». Если вернёшься, конечно.

После укола нога онемела, и Воробьёв успокоился. Он уже не следил чем занимается хирург, но не прошло и минуты, как в жестянку на столике что-то со звоном упало.

— Заберёшь потом, — бросил врач. — Будет тебе сувенир на память.

2

Взяли с него по-божески, всего пять тысяч. Возможно не будь он знаком с Кирьяном, его бы ободрали как липку, но всё вышло так как вышло. Бухарин сделал ещё несколько уколов и посоветовал попить антибиотики, на случай если не остановятся воспалительные процессы.

«Пожалуй он прав. Неплохой сувенир получился, — подумал Макс. — Сделаю оправу и повешу на шею. В качестве оберега».

Инородным телом, которое врач извлёк из ноги оказался клык «скрелинга». Сантиметра два, желтоватый как слоновая кость, чуть расплющенный с боков, он напомнил искривлённую лопатку с крошечными зазубринами на рёбрах. Немудрено что он так крепко увяз в мясе. Всё получилось бы хуже, если б тот «скрелинг» был гораздо проворнее и сильнее. Доберись он зубами до кости и вряд ли Макс отделался бы так легко.

— Ну чего? Вылечился!? — у ступеней стоял Димон. — Цены в ночлежках охренительные. У тебя что-нибудь осталось?

— Есть немного, — отозвался Макс. — Ты договорись на два места, а я тут поброжу ещё.

Воробьёв достал из кармана остатки наличности и сунул часть приятелю.

— Поторгуйся немного! Так чтобы нам на обед ещё осталось.

Димон забрал деньги и радостно улыбнулся.

— Значит живём?!

— Живём! Хочу потолковать с кем-нибудь про планшет. Может инфой какой-нибудь разживусь.