BioShock: Восторг

Когда Райан был в настроении, он мог быть довольно компанейским и даже приятным в общении с рабочими. У него сегодня словно было целое выступление перед Биллом.

Райан сунул руки в карманы и покачивался на каблуках, вспоминая:

– Когда я был совсем мальчишкой, мой отец взял меня в парк в… ладно, это было в иностранной столице. Царь тогда еще был жив, но с бизнесом моего отца все было непросто, и парк поднимал настроение! И он сказал: «Вот здесь я встретил твою маму». Так что, ребятки, если вы хотите встретить правильную юную мисс, у нас как раз появилось отличное место. Много тихих уголков, чтобы разжечь сердце леди, хех?

Рабочие засмеялись, Райан похлопал двоих из них по плечам, пожелал прибыльного рабочего дня и отпустил восвояси. Они пошли своей дорогой, сияя от гордости, теперь смогут похвастаться беседой с самим великим Эндрю Райаном.

Райан повел Билла к ожидавшей батисфере. Когда люк закрылся, он ввел координаты места назначения и опустил рычаг запуска. Батисфера аккуратно опустилась в специальную шахту, а затем выровнялась и начала двигаться горизонтально с легким шипением от образовывавщихся пузырей.

Двое мужчин ехали в молчании, но на полпути к ближайшему шлюзу «Аркадии» Райан спросил:

– Билл, ты слышал когда-нибудь жалобы жителей насчет запрета покидать Восторг?

– Тут и там, – с неохотой признался Билл. Ему не хотелось ни на кого доносить.

– Ты знаешь, мы не можем доверять никому из внешнего мира, Билл. У нас тут появятся люди из американской разведки или шакалы из КГБ быстрее, чем… – он щелкнул пальцами.

– Для некоторых это весьма непросто, сэр. Многие раздумывают, правильный ли они сделали выбор, иммигрировав в Восторг…

– Я не уважаю трусов. Восторг не место для экскурсий, это стиль жизни! – он с досадой покачал головой. – Бесхребетные! Им сказали, прежде чем они приехали сюда, что есть определенные нерушимые правила. Никто не покидает город. На поверхности нет места для таких людей, как мы.

Билл благоговел перед Райаном; это понимал и он сам, и Райан. Но, может быть, настало время поговорить с ним обо всей этой строгой изоляции. Потому как он боялся, что если босс продолжит настаивать на своей политике, это может привести к взрывоопасной ситуации.

– Такова человеческая природа – хотеть свободно приходить и уходить. Люди становятся буквально помешанными, стоит только их запереть. Вы верите, что человек должен выбирать, но как бедняга может выбрать жизнь в Восторге? Мы отобрали у них этот выбор!

– Человек может сделать тысячи выборов в Восторге. Но от этого одного он отказался, когда прибыл в этот мир – мир, который я создал. Я построил его на деньги и ресурсы, которые заработал в поте лица своего! Сколько абсурдного нытья! Со временем Восторг разрастется по дну, станет больше места, куда можно будет двигаться, – он презрительно и нетерпеливо махнул рукой. – Они заключили контракт, приехав сюда! В конце концов, наш выбор делает нас теми, кто мы есть. Человек выбирает, Билл! Они выбрали – и должны принять свою ответственность.

Билл прокашлялся:

– Для некоторых их природного начала вполне достаточно, чтобы передумать…

Батисфера достигла станции, заняла свое место, и люк со скрипом отворился, но Райан даже не двинулся, смотря на Билла с какой-то торжественностью:

– А ты передумал, Билл?

Билл оказался застигнут врасплох:

– Нет! Это мой дом, мистер Райан. Я построил это место своими руками, – он пожал плечами. – Вы спросили, что я слышал…

Райан смотрел на него долго, словно старался заглянуть в самую душу. Но наконец-то кивнул:

– Очень хорошо, Билл. Но я скажу тебе кое-что. Жители Восторга будут избавлены от повадок муравьиного общества! Они должны научиться стоять рядом с нами, как люди, и созидать! Я планирую начать новую программу гражданского воспитания. Плакаты, образовательные ролики на телевидение и выступления по радио, рекламные щиты! Я привезу в Восторг кое-кого, кто поможет нам научить их видеть, что мир вне Восторга – вот настоящая тюрьма... а Восторг – это настоящая свобода, – Райан вышел из батисферы. – Идем, Билл, идем...

8

Офис Эндрю Райана 1950

– София Лэмб, – объявила Диана, – доктор София Лэмб…

Эндрю Райан отметил, что она сказала это с некоторым холодом в голосе. Уже невзлюбила ту женщину? Доктор Лэмб была своего рода миссионером, врачом и психиатром, в Хиросиме до и после бомбы, возможно, Диану что-то задело. Она была весьма чувствительна к своему происхождению из рабочего класса.

– Проводи ее сюда. Пусть охрана подождет снаружи.

Диана фыркнула, но вышла в приемную и придержала дверь перед Софией Лэмб:

– Он примет вас сейчас, – сказала Диана, словно удивляясь тому факту, что он решил уделить ей время.

– Прекрасно! Это было долгое путешествие… Мне любопытно отыскать последнюю камеру в раковине этого города-наутилуса ²⁹ ….

Райан вежливо встал, когда она вошла. Доктор Лэмб преподносила себя образованным, хорошо подкованным профессионалом, элитой, которой она и была. Он знал, что этикет будет важен в общении с ней.

29

Наутилус – моллюск, обладающий камерной, спиральной раковиной, из которой изготавливали красивые предметы.

Она была высокой, до ужаса худой; светлые волосы большими кудрями обрамляли острое лицо. У нее была длинная шея, из-за стекол изящных очков на мир смотрели ледяные синие глаза, на губах темнела помада. На ней был синий строгий костюм с острым белым воротничком и туфли-лодочки.

– Добро пожаловать в Восторг, мисс Лэмб! Не хотите ли присесть? Надеюсь, ваше путешествие не было очень утомительным. Отрадно видеть, что вы присоединились к нашему дивному новому миру!

Она села в кресло напротив него, закинув ногу на ногу:

– Дивный новый мир – читаете Шекспира! Кажется, это из «Бури»? – ее тонкие длинные пальцы ловко извлекли из сумочки пачку сигарет, она смотрела на Райана с ласковой улыбкой. – О дивный новый мир, где обитают такие люди…

– Вас удивляет, что я знаком с Шекспиром, мисс Лэмб? – он обошел стол, чтобы зажечь ее сигарету золотой зажигалкой.

Она выпустила струйку дыма в потолок и пожала плечами:

– Нет. Вы состоятельный человек. Вы можете позволить себе образование.

Это не было прямой критикой, это была снисходительность. Но София улыбнулась, и Райан заметил проблеск харизмы.