БИТВА ЗА ХАОС
Шрифт:
Затем разобрались с нацменьшинствами. Для начала всем дали право на самоопределение, чем те незамедлительно воспользовались, пока большевики переупорядочивали под себя центр страны. И впрямь, зачем втягивать в процесс всех, ведь чем меньше система, тем легче ее оптимизировать. А потом пошел обратный процесс — возвращение территорий. Некоторые устойчивые арийские национальные образования, такие как Польша или Прибалтика, сразу вернуть не удалось, да и Финляндия (правда, полунезависимая при царе) под шумок сбежала, но теперь уже возврат шел на несколько других условиях — возвращаемым давался формальный статус государственного образования. Так возник Советский Союз, так самая большая его часть — Российская Федерация — была разрезана на кучу национально-территориальных образований, причем так, что площадь регионов не выделенных для националов (т. е. населенных русскими) оказалась меньшей. Удивляться не стоит — это тоже было чисто политической мерой, не имеющей никакого отношения к строительству русской нации.
Говорят, что если двух близнецов-клонов воспитывать отдельно, причем так, что они даже не будут знать о существовании друг друга, их системные часы будут биться одинаково, т. е. схема их жизни будет похожа. Например, они могут жениться в один год, причем на внешне похожих женщинах. Могут заниматься одним и тем же делом и даже умереть в одинаковом возрасте. Такие примеры известны. Вот у немцев и русских, притом, что они жили отдельно и очень малое время имели общие границы, многие ключевые моменты похожи. Смотрите сами: крещение расового ярда немцев — саксонцев и пруссаков — IX век, крещение славян — Х век. И там и там — процедура довольно кровавая. Карла-крестителя так и называли — «истребитель саксов». [438] Потом Гитлер запретит использовать это клише. Ну а про крещение Новгорода и так всем известно. Следующая немецкая катастрофа — Тридцатилетняя война. Тоже на религиозной почве, между католиками и протестантами. Закончилась Вестфальским мирным договором 1648 года. А в Москве Никон в 1656 году начал свою Реформу повлекшую Раскол в православной церкви, её можно вполне приравнять к гражданской войне. Только через сто лет, в 1762 году, немец Петр III прекратил преследования старообрядцев. Ну и в катастрофах 1914-18 и 1941-45 гг. немцы и русские уже выясняли отношения непосредственно. В результате Германия была уничтожена как самостоятельное государство, а славяне и немцы понесли беспрецедентные потери только для того, чтобы мировая гегемония перешла от Англии к Америке. 25–30 миллионов славян были потеряны в этих войнах. Еще как минимум 10 миллионов стоила индустриализация и коллективизация. Раненых и искалеченных мы не считаем, но понятно, что их было не меньше. Миллионами они умирали в первые послевоенные годы. Тем более излишне доказывать, что эти 35 миллионов человек составляли значительную часть цвета нации, что в более понятом смысле означает расово-биологическое ядро. Интеллектуальная часть пострадала значительно меньше, это давало шанс не быть размазанным по стенке в первые же годы противостояния СССР-США. Ведь «холодная война» была интеллектуальным продолжением «горячей». В ней воевали интеллектуалы, а оружием были кульманы, первые электромеханические и аналоговые ЭВМ, циклотроны и синхрофазотроны, аэродинамические трубы, испытательные стенды, генераторы СВЧ, Бойцами можно было считать всех, от рядовых — физиков, математиков и инженеров, до маршалов — гениальных теоретиков и конструкторов. Эта невидимая, незаметная для масс война, — самая выдающаяся из всех проведенных СССР. Начатая при сильно неравных условиях, к завершению правления Сталина она была фактически выровнена к патовой ситуации, а к концу 50-ых годов инициатива и вовсе была перехвачена, правда ненадолго: страна, где статус главного народа бы низведен до уровня обслуживающего персонала, а потребности сведены к удовлетворению первичных потребностей,
438
Германская историография при Гитлере совершила несколько «разворотов». Так например, сам Гитлер еще в начале 20-ых годов говорил о Карле Великом сугубо как о кровавом крестителе и истребителе саксов «лучшей крови», причем окружившем себя еврейскими советниками и вообще о правителе потакающем евреям на каждом шагу. Но во время войны положение резко меняется. «That's why I've drawn Rosenberg's attention to the fact that one mustn't let the great German Emperors be relegated to the background, to the benefit of perjurers, and that it was improper to call a hero like Charlemagne by the name «killer of Saxons». History must be interpreted in terms of the necessities of the time. It's possible that, in a thousand years — supposing that, for one reason or another, the Reich is again obliged to pursue a policy directed against the South — some pedagogue may be found who will claim that «Hitler's Eastern policy was certainly wellintentioned», but that it was nevertheless crack-brained, since «he should have aimed at the South». Perhaps even some caviller of this type will go so far as to call me «the killer of Austrians», on the grounds that, on my return from Austria to Germany, I locked up all those who had tried to thwart the enterprise!» Хотя неясно, за что такая любовь к не-немцу Карлу? То же самое произошло и в отношении Фридриха II, развязавшего войну со всей Европой и поставившего под угрозу само существование Германии. С подачи Гитлера его начали изображать величайшим полководцем своего времени, выше Наполеона. Как тут не вспомнить «вывороты» советской истории при Сталине, особенно в отношении Петра I и Ивана Грозного.
439
Винер был прав. 1960-65 гг. были единственным периодом за всю историю России-СССР когда собственная промышленность могла сделать все что могла сделать любая другая, причем своими руками. Полный цикл — от сырья и первых эскизов, до готового продукта. В 1950 еще не могли (например, не могли сделать полноценный стратбомбардировщик), в 1970-ом — уже не могли. Есть достаточно сведений что в 60-е годы в СССР активно действовали мощные группы агентов влияния напрямую вредившие экономике по целому спектру направлений, в первую очередь, понижая профессиональный и социальный статус инженера.
Итак, интеллектуалы гарантировали стабильное существование страны как минимум на несколько десятилетий вперед. Но СССР это не только кучка интеллектуалов и славянское расовое ядро. СССР — это 150 (или 200) национальностей, сколько именно, точно не знает никто. И у каждой свойв ектор, свой уровень энтропии. Системология рассматривает два уровня — описание отдельных звеньев системы и описание связей между ними. На политическом уровне, понятно: такими звеньями были народы, а связи между звеньями — тип отношений между народами. И вот здесь картина вырисовывалась довольно мрачная, по крайней мере, в перспективе. Сталин впервые столкнулся с этой проблемой во время войны (т. е. возмущающего воздействия на систему). Финалом была высылка народов имеющих низкую внутреннюю энтропию, вектор которых слишком явно не совпадал с направлением заданным Сталиным. И вот уже в дальнюю дорогу собираются чеченцы и ингуши, калмыки и крымские татары, карачаевцы и черкесы. Оправдан ли был такой шаг? На тот момент времени — да, он как бы выводил эти народы из кавказского социума, рвал связи, что способствовало стабилизации обстановки там, но одновременно он не допускал и обратного действия, ибо такой «откат» приводил к хаосу куда большему чем был до депортации.
Известно, что переход «хаос-порядок» требует энергетических затрат. Принимая решение о возвращении депортированных народов, власти понимали, что просто возвращением дело не ограничится. Начнется передел. Хаос. Он и начался, когда часть народов вернул Хрущёв, а оставшуюся часть — Горбачев. Две чеченские войны, трение между ингушами и осетинами, проблема крымских татар и турок-месхетинцев — всё это следствия системных ошибок. Но это т. н. «репрессированные народы». С нерепрессированными проблем было не меньше. Убереженные от массовой мобилизации, нетронутые военными разрушениями, с полностью сохраненной национальной элитой, крупные неарийские меньшинства (прежде всего закавказские и среднеазиатские) начали расти как на гормонах и кремлевская власть, состоявшая из деклассированного славянского, славяно-тюркского, хазарского и кавказского элемента могла реагировать только одним образом — увеличивать их степень свободы, попросту говоря — отпускать гайки. В полном соответствии с теоремой о минимуме производства энтропии, они должны были компенсировать её отдачей энергии. Как это происходило? А вот как. Разоблачение культа Сталина, оказывается, сильно оскорбило грузин. И действительно, Сталин сделал для них неизмеримо больше чем все их правители за тысячу лет до него. За что им на него обижаться? Вот они и оскорбились. Из маленького народа, насчитывающего до вхождения в Россию несколько сот тысяч человек, грузины, к середине ХХ века, превратились во второй (после евреев) привилегированный этнос империи, её лидеры вершили судьбы «тюрьмы народов», а такой субъект как Шеварднадзе, ставший во времена агонии СССР министром иностранных дел, даже раздаривал имперские земли! И непростые, а нефтеносные! [440] Каково? Вы думаете Шеварднадзе был великий? Никоим образом. Его высокий статус был данью одному из нацменьшинств. Евреи поставлены впереди грузин только потому, что им была дарована фантастическая возможность — покидать пределы государственно-лагерных границ, выезжая туда, где их будут согласны принять. Наверное, это была своеобразная «отступная» за выдающееся их участие в установлении большевизма. Внуки начинали покидать страну созданную их дедами и «новые власти», за редкими исключениями, им не мешали. Потом, в Америке, они запели в дешевых ресторанах песни про «поручиков голицыных», «корнетов оболенских», «синее небо России», «гусарскую рулетку», «русские поля» и «деревянные погосты». Эта, с позволения сказать продукция, пачками поступала в СССР, что позволяло умным людям сделать единственно правильный вывод: мавр сделал свое дело, мавр может уходить. «Совок» себя исчерпал. [441] Не были забыты и мелкие народы. Но там политика была несколько иная. Предельно низкий уровень их развития и полное отсутствие понимания сущности государства, выделяло их в замкнутые сообщества находящиеся под тотальной тиранией местных князей имевших абсолютное влияние, а потому управление ими извне было затруднено. Как управлять тувинцами, хакасами или горными кавказскими племенами? Царская политика строилась на принципах договоренности с элитой, по модели: «вы платите налоги и не трогаете наших, а мы, если вы желаете, открываем вам доступ к определенным благам нашей цивилизации». И открыли. Большевики, уничтожив их элиту, всех этих князьков, баев и шейхов, пошли по более простому, марксистскому, но совершенно тупиковому пути — стали выращивать элиту из низов. Брали детей из кишлаков, аулов, а иногда и просто из первобытных стойбищ, учили их грамоте (специально для них разработанной!), затем отправляли в лучшие университеты, после чего назначали на ключевые должности, как своих государственно-племенных образований, так и центральных структур, включая армию, МВД и КГБ. Изучите биографию любого азиатского «президента» или кого-нибудь из межвидовых пристроенных на тепленькую должность в Москве. Любая из них начинается с самых низов, с самого низкого клана или рода внутри племени. «… эффективное имперское руководство могло быть только косвенным, при более или менее добровольном соучастии в исполнении господства со стороны тех, кто ему подчинен. Подобное было возможно только в том случае, если местные элиты предпочитали подчинение самостоятельности, что, в свою очередь, предполагало их постоянную инкорпорацию в центральную элиту. Аналогичное наблюдение принадлежит Д. Хоскингу, который, условно проецируя российский опыт на британскую почву, прибегнул к весьма образному пассажу: «Как если бы королева Виктория имела обычай назначать индийских набобов на должность лорда-лейтенанта графства Сассекс». В самом деле, нелепо представить, чтобы английский нобилитет и индийские магараджи уравнялись в правах и получили одинаковые привилегии, как это происходило с родовой знатью российских провинций, не только регулярно востребуемой властью, но и вносимой в родословные книги русского дворянства (!). Это ли не аргумент в пользу «неколониального» характера Российской империи?!» [442] Считалось, что так будет ослаблено влияние более сильных элит. Но дело не в элитах. Дело в биологии. Став элитой, бывшие низы начинали вести себя по тем же моделям что и бывшая элита, потому что по-другому было просто невозможно. Да и прежняя элита хоть и ослаблялась, но никуда полностью не исчезала, а потому затраты на содержание «пигмеев» возрастали с каждым днем. Как в той пословице про волка и лес. Такая практика соответствовала принципам устойчивости систем, но, как мы знаем, любая биологическая система имеет цель к которой сознательно стремится, в отличие от аттракторов неживых хаотических систем, которые наличествуют далеко не всегда. Система (как мы тоже знаем) развивается во времени и у разных элементов биологической системы может быть своя цель и своя модель развития. Чтоб сохранить лояльность альтернативных национально-расовых групп, нужно было тратить энергию, причем и на элиту, и на низы таких групп. Вот и шла непрерывная раздача наград и научных званий, льгот и привилегий. Вот и шел целевой набор в престижные университеты. По сути, уже в 60-ых годах, цветные и межвидовые элиты имели возможность делать практически что угодно, даже иметь своих рабов, при условии сохранения полной лояльности Москве. [443] Вы думаете это было трудно? Ничуть! Москва не особенно «наезжала», тем более что тамошние московские чиновники (пусть и русские по крови) были очень быстро прикормлены «титульными нациями». Денационализированный арийский элемент, не имевший никакой морали, сам будучи вырванным из низов и воспитанным на азиатско-марксистских доктринах, не мог стать самостоятельной силой, а потому легко покупался и продавался. Ни одной общей цели он не имел. А вот национальные группы — имели, поэтому поражение белых было вопросом времени. Пока же нацмены копили силу, для чего нужно было просто не допускать беспредела низов, два раза в год отправлять контингент в армию (именно там нацмены часто впервые узнавали что такое электричество, а еду можно готовить и не на костре, ну и с оружием обращаться научились, это им скоро понадобится), а также обеспечивать проведение общегосударственных мероприятий вроде выборов. Во всем остальном — полная свобода.
440
В июне 1990 года Шеварднадзе и госсекретарь США Бейкер подписали «Соглашение о разграничении морских пространств в Беринговом и Чукотском морях». Район площадью в 50 тыс. кв. км., где уже тогда были обнаружены значительные запасы нефти и который славился своими рыбными ресурсами был отдан за «просто так». Правда, соглашение было ратифицировано лишь конгрессом США. Бывший Верховный Совет, а потом и Государственная Дума РФ не ратифицировали этот документ, отклонив его как «ущемляющий национальные интересы России». Тем не менее, американцы не только препятствуют российским судам заходить за эту линию, но и постоянно стремятся сдвинуть ее в сторону России. Мотивация Шеварднадзе понятна: он точно знал что СССР распадется, после чего стать президентом Грузии, сместив дешевого интеллигента Гамсахурдию, для него будет делом техники. По любому Берингов пролив Грузии принадлежать никогда не будет, а вот налаживать правильные отношения с Америкой — необходимо. Ему то что? Он же на Менгрелию или Сванетию Америке подарил.
441
Мы неоднократно говорили про квоты на образование для цветных которые вводят США и другие «обалденно демократические страны», но давайте не будем забывать, что в СССР эта практика существовала с начала 20-ых годов, когда большевики начали выращивать новую элиту среди нацменов. Америка тогда еще была полурасистским государством. Распад СССР ничего не изменил, более того, общее количество нацменов идущих по квотам скорее даже увеличилось, ведь в 1990 году во всем СССР было 640 вузов, а сейчас в одной России — 3200. Даже в самых престижных вузах, таких как МГУ, 10 % мест резервируется для представителей автономных республик и национальных округов. Экзамены они тоже не сдают, точнее сдают, но у себя в «автономиях». И дело даже не в том что они идут вне конкурса. В любом случае, они, как правило, не учатся, предпочитая заниматься разными гешефтами и их диплом абсолютно фиктивный. Плохо то, что они занимают места арийцев, особенно в элитных вузах.
442
Журнал «Родина», 1995, № 1. С. 39.
443
Республики, по мене расширения суверенитета, полностью воспроизводили привычную для своих народов схему управления. Так, например, в Средней Азии не только секретари обкомов, но и секретари райкомов, а то и просто директора крупных совхозов и РАПО, окружали себя всеми атрибутами счастливой восточной жизни — белоснежными дворцами с фонтанами и павлинами, гаремами, евнухами, рабами и даже личными тюрьмами, куда сажали неугодных, причем без всяких судебных процедур. Когда во время «хлопкового дела» в Среднюю Азию понаехали московские следователи, они сразу же почувствовали мощную феодально-клановую связку партноменклатуры, милиции и местного КГБ. Бессмысленно было говорить о какой-то «хлопковой» мафии, сам стиль управления в Средней Азии с позиции европейского человека был мафиозный. Дела серьезного хода не получили — невозможно было бороться со всеми.
Такими вот методами, при Сталине были заложены основы многих национальных элит, но Сталин умер и тут же умерло его дело, как и дело создаваемое его любимыми Иваном Грозным и Петром Первым. Первый не уберег страну от Смуты, второй создал перманентный кризис императорской власти и подготовил все основы для прихода большевиков. Ленин так и говорил про Петра: «большевик на троне». Нет, само собой первые годы и даже десятилетия внешне ничего не было заметно, все-таки большие империи очень и очень инертны. Но процесс пошел и смысл его состоял в следующем: выделение из общей советской системы отдельных национальных систем уровень упорядоченности которых непрерывно рос, в то время как уровень упорядоченности общей системы падал. Главная причина падения упорядоченности — отсутствие имперсокообразующей нации, собственно, так и задумывалось; цементом империи должна была стать партия, но партия сама состояла из людей разных рас, национальностей и религиозных убеждений, а при таких исходных данных она просто не могла быть единой, её видимое единство было только вопросом времени, причем недолгого, а мотивацией служил инстинкт защиты своих привилегий перед собственными бессознательными массами. [444] Хрущев понимал, что его власть не та что у Сталина, он ведь не был способен уничтожать своих противников. Его власть — это компромисс, причем компромисс на более низком чем у Сталина уровне. Это означало одно: властью нужно делиться, т. е. сознательно идти на ее ослабление. И он поделился, начав создание совнархозов (региональных центров управления хозяйством) и назначением на должность первых секретарей ЦК республик только представителей «титульных наций», [445] т. е. наций составляющей большинство в республике. Это и была прелюдия к распаду СССР именно по республиканскому, а не по какому-то другому принципу. С совнархозами Хрущев преследовал еще одну цель: выдавить из центра на периферию славянский элемент, начавший усиливаться после войны. Вакантные места в Москве заполнили инородцы, после чего Совнархозы были ликвидированы как «неэффективные». Через 30 лет инородцы станут главным мотором разрушения. Славяне, в массе своей имевшие боевой и хозяйственный опыт, остались на периферии. С «титульными» первыми секретарями даже формально обесценивался главный имперский принцип — руководить должен только человек главной имперско-образующей нации, в более общем случае — человек Москвы. Могут возразить, что в СССР как и в позднем Риме все имели гражданство и каждый мог занять любой пост. Это действительно так. Но вспомним, что началось в Риме, после того как Каракалла (кстати, межвидовой гибрид!) ввёл это самое гражданство? Его, безусловно, нужно было вводить, ибо Империя полностью утратила динамизм, требовалась свежая кровь, но допускать инородный и межрасовый элемент на императорское кресло было сродни самоубийству. Которое и состоялось. Допустим, если бы председателем ЦК компартии Украины назначили бы туркмена, а председателем ЦК компартии Туркмении эстонца, это можно было бы как-то понять. Но назначать руководить национально-территориальными формированиями представителя местной «фауны» и при этом надеяться на нерушимость империи, можно только находясь на очень глубокой стадии маразма. Это примерно то же, что доверить зекам охранять других зеков, выдать им оружие (для улучшения охраны) и искренне надеяться, что они вместе всё-таки не сбегут. Впрочем, шансы на оправдание надежд существенно повысятся, если обеспечить на зоне качество жизни гораздо более высокое чем на воле. Хотя чему удивляться? В стране, где лучшие этнографы гнили по зонам и концлагерям, где национальные вопросы, национальная психология, были абсолютно запретной темой, где лидерами становились только (в лучшем случае!) самые прожженные и беспринципные политические интриганы, а то и вообще слабые компромиссные фигуры, в принципе не могло родиться научно обоснованной концепции устойчивого государственного устройства. Российская Империя, будучи формально единой страной (кроме среднеазиатских эмиратов, имевших призрачный суверенитет «гарантированный» Англией), развалилась именно
по национальным, а не по каким-то другим образованиям. Биология и информационная близость опять брала вверх. Никаких уроков «из прошлого» сделано не было. И если Ленина мы как-то можем оправдать за его проект образования СССР как «союза свободных народов», все-таки власть большевиков при нём была слабая, то сохранение Сталиным подобного статуса выглядит весьма и весьма странным, ведь Сталин в умах многих имперско-озабоченных выглядит эталоном русского (sic!) националиста-государственника. Наиболее правильным будет предположить, что даже Сталин не рисковал идти против национальных элит. Да, выслать в казахскую степь каких-нибудь немцев Поволжья или кабардинцев — куда ни шло, но упразднить союзные республики как таковые, представлялось неосуществимым, тем более что за прибалтов, кавказцев и, может быть, среднеазиатов вступились бы Америка с Англией, а они Сталину были ой как нужны, во всяком случае, до 1946 года. А после? После было не до республик. После нужно было готовиться к решающей схватке, причем не с Америкой, а со своими подельниками. Её дряхлый пахан Коба проиграл. Но и про республики он не забывал: Украину и Белоруссию сделал членами ООН, формально подтвердив их полностью независимый статус. Это им тоже пригодилось — после распада СССР не надо было вступать в ООН. Любопытно, но первой акцией постсталинского Политбюро стало физическое устранение наиболее влиятельного нацмена — Берии, вместе с окружением, разумеется. Напомним, что Берию патологически ненавидела армия (т. е. структура почти на 100 % славянская), а расстрельная команда вообще состояла из генералов — случай невиданный в истории расстрелов. [446]444
При Хрущеве возобладал следующий вариант управления страной. Первый секретарь компартии республики — представитель титульной нации, второй секретарь — русский. Но это еще не всё. Сами республики имели разный уровень представительства в высших эшелонах. У самых «высокоранговых» — Украины, Белоруссии, Казахстана, Грузии, первые секретари — члены Политбюро, у менее ранговых — Узбекистана и Азербайджана — кандидаты в члены Политбюро, у остальных — всего лишь члены ЦК. Хлебные должности тоже распределялись по рангу. Был секретарь ВС Георгадзе, у которого после смерти нашли чуть ли не 2 тонны золота, после него пришел Ментаташвили. Тоже грузин. Был Пельше, вместо него назначили Пуго. Тоже латыш. И т. д. Горбачев придя к власти резко нарушил устойчивость этой системы, начав действовать по схеме «не по рылу каравай». Так Шеварднадзе был назначен Министром Иностранных дел (а эту должность занимали только русские типа Молотова и Громыко или евреи вроде Чичерина и Литвинова), латыша Пуго «поставил» на МВД, а азера назначил запредом Совмина. Система зашаталась, впрочем Горбачев на это пошел сознательно
445
Трудно сказать, зачем Кремль назначал русского второго секретаря? Может для того чтобы следил за первым и докладывал в Москву? Тогда судя по тому как события развернулись позже, можно сказать что «второй русский секретарь» был полностью лояльным к нацменам и если и докладывал в Москву, то только то, что было нужно местным элитам. Вообще, эта должность считалась очень удобной. Привилегии почти как у Первого секретаря, но при этом ты ни за что не отвечаешь. Когда же Горбачев пошел на назначение русского первым секретарем компартии Казахстана, местная партийная элита спровоцировала «волнения пьяных подростков на национальной почве». Москве давали знать, что она тоже должна жить по «понятиям», хотя ни в каких законах «многонациональной страны» не было прописано что ту или иную должность должен занимать индивид определенной национальности. У нас, как известно, все нации равны. Но «понятия» в элите, как мы уже говорили, стоят намного выше закона.
446
Правда, бывали и исключения даже из этого, казалось бы непоколебимого правила. Изучив биографии партийных лидеров брежневской поры я уверенно могу назвать двух порядочных людей — члена Политбюро Федора Кулакова и первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии Петра Машерова. Поразительно, но за годы правления Машерова в Белоруссии не было ни одного коррупционного скандала, а они тогда уже вовсю сотрясали все республики, комиссии партийного контроля не успевали проверять. Кулакова нашли мертвым в своей квартире в ночь с 16 на 17 июня 1978 года. То ли убийство, то ли самоубийство — правды мы никогда не узнаем. Вместо него кандидатом в члены Политбюро стал некто М.С Горбачев. Машеров в 1980-ом году погиб в более чем странной автокатастрофе.
Хрущев, впрочем, процарствовал недолго. Ровно в три раза меньше чем Сталин. Он вынужден был ослабить вертикаль власти, это повышало степень свободы, но сильно понижало устойчивость многонационального государства. Центробежные тенденции тут же начали набирать обороты во всех национальных образованиях, ну и к тому же Никита вернул в европейскую часть СССР народы перемещенные Сталиным. Вернул политзаключенных. Распустил интеллигентов. Иными словами, ввел в систему мощные ферменты дезорганизации. Катализаторы распада. Вспомним, что горбачевские интеллигенты так и называли себя — «дети ХХ съезда». Напомним наше главное правило: если один из элементов системы неустойчив, вся система неустойчива, а если этот элемент находится на более высоком иерархическом уровне, степень неустойчивости повышается пропорционально уровню. Почему сместили Хрущева? Да потому, что во-первых его оказалось возможно сместить без особого риска, а во-вторых, он стал неудобен для критического большинства членов ЦК. Слишком много молодых ввел. И не подстраховался. Молодежь обработала нужных людей, собрала Пленум, пока Хрущев мирно отдыхал в Пицунде и смотрел по ТВ репортаж о «запуске ракеты». Когда он прибыл на Пленум, его бывшие выдвиженцы и холуи, как и подобает подобного рода публике, дали волю своим эмоциям и чувствам, вот почему матерные выражения там доминировали над всеми другими. Новый генсек — Леонид Брежнев — понимал, что его власть еще более слабая чем у Хрущева, по сути, он всего лишь координатор коллективного органа — Политбюро. Как и любой человек выросший при Сталине, он был, что называется, «запуган навсегда». В 1957 году, на заседании ЦК он потерял сознание когда на него наорал Каганович. Даже в шутках его сквозила какая-то обреченность, притом, что он считается человеком веселым. Брежнев, этот типовой правитель «золотой осени империи», боялся любых потрясений и резких шагов, т. е. по идее должен был принимать активные меры к повышению устойчивости советской системы. Но это как мы знаем, требует либо ликвидации элементов вызывающих неустойчивость, либо сдерживания элементов посредством энергетической подпитки. Допустим, в неком спокойном городе NN появилась банда терроризирующая жителей и вызывающая у них панические настроения. У властей есть два пути. Первый — отловить и уничтожить банду, второй — договориться с ней. Вызвать на «стрелку» кого-нибудь из руководства и предложить, мол, давайте мы будем платить вам по 50 тыс. долларов в месяц, только вы никого не трогайте. Первый путь подразумевает однократные энергетические затраты, после чего устойчивость будет достигнута «навсегда», второй — затраты постоянные, тем более что аппетиты банды будут расти и уже скоро бандиты потребует не 50, а 100 тысяч в месяц. И если Хрущев балансировал между первым и вторым путем, то Брежнев пошел по второму. Не случайно ему устраивали беспрецедентно пышные приемы в кавказских и среднеазиатских республиках. Знали — приезжает их главный спонсор, главный меценат, главный благодетель. [447] Понимал ли это Брежнев? Наверное да, но что он мог сделать? Как любой монарх империи находящейся на закате, он жил по принципу: «после нас — хоть потоп». А вот лидеры «цветных» национальных образований жили будущим. Они были расово однородны, а получая энергетическую подпитку с белых республик, могли заниматься делами более сложными нежели ковроткачество, овцеводство и виноделие. Они могли начать планировать будущее, которого у них никогда бы не было, не попади они под арийское влияние. Именно поэтому они в массе своей спокойно пересидели перестройку, после чего уже формально объявили себя пожизненными президентами. Например, упоминаемый Шеварднадзе был хозяином Грузии (с небольшими перерывами) в 1972–2003 гг. За это время в Москве сменилось 6 генсеков-президентов. В Азербайджане и Казахстане по 2, в Киргизии и Туркмении — 3. Причем кавказско-среднеазиатские лидеры были похожи в своих действиях как близнецы-братья. Какая разница между Гейдаром Алиевым 30 лет правившим Азербайджаном и его сыном Ильхамом? А такая же как между «великим вождем» Ким Ир Сеном и «дорогим товарищем» Ким Чен Иром. Или чем отличается Кунаев от Назарбаева? Или Шеварднадзе, проводивший проамериканский внешнеполитический курс в бытность министром иностранных дел СССР и подаривший американцам нефтеносные районы возле Алеутских островов, от Саакашвили, проводящего тот же проамериканский курс, но теперь уже в рамках своей независимой банановой (простите, мандариновой) республики? [448] Т. е. лица могут меняться, но вектор движения государства остается неизменным. Как при Брежневе с Никсоном, так и при Путине с Бушем-юниором.
447
Подарки Брежневу от среднеазиатских царьков — отдельная большая тема. Леонид Ильич любил золото. Он, правда, не позволял устанавливать себе золотые статуи как Туркменбаши, но бюсты и небольшие скульптуры с собой любимым (разумеется золотые) получал очень часто. Гораздо дороже обходились подарки его дочке — Галине. Галочка любила бриллианты, особенно крупные и с высокой степенью прозрачности. А они куда дороже золота. Про такую мелочь как ковры, вазы, изделия из серебра, черного дерева и слоновой кости мы даже не говорим. Кто-то может возразить, мол, Сталину тоже дарили. Ну во-первых Сталину золота не дарили, и уж тем более не дарили бриллиантов его дочери. А во-вторых, Сталин никогда этими подарками не пользовался, вот почему они сохранились до сих пор, чего не скажешь о галочкиных «брюликах».
448
Один мой знакомый политолог и специалист по кавказско-азиатскому региону бывшего СССР выразился более образно. Он сказал, что «если взять любых двух правителей любой кавказской или азиатской республики, то они будут похожи ка к две половинки одной задницы». Вот почему все попытки найти там «оптимальную» фигуру обречены на провал.
Но такой паритет с цветными не мог продолжаться бесконечно, хотя казалось, что «времена застоя» будут длиться вечно, причем многим даже хорошо информированным оптимистам. Арийцы уже не помышляли о сопротивлении. Большинство из способных сопротивляться давно наполнили братские могилы от Кёнигсберга до Магадана. Была личная затаенная ненависть к системе, но возник и своеобразный устойчивый симбиоз индивида и государства. Государство не сильно давило, при этом гарантировало индивиду определенный минимум. СССР превращался в мещанское мелкобуржуазное государство без всякого потенциала. Без идеи. Без смысла. Пройдет еще немного времени и при Горбачёве будет выброшено на помойку само понятие государства. А потом будет логический финал — разгром без единого выстрела. По масштабам сопоставимый с последствиями большой войны. Будет даже нечто большее чем капитуляция. Но пока начинался 1977 год. Наступала тепловая смерть, выразившаяся в коллективном лике членов Политбюро, чей средний возраст давно перевалил за 70 лет. Эта смерть должна была отразиться в новой конституции, провозгласившей построение в СССР «развитого (с ударением на предпоследний слог) социализма», а в биологической части — создание «новой исторической общности людей — советского народа». Но примут конституцию позже — 7 октября. А раньше, в январе того же года, кремлевских старцев будет ожидать маленький «сюрпрайз» — в Москве произойдут события, после которых станет ясно, что «великий могучий Советский Союз», построенный «на ленинском подходе к национальному вопросу», даже не колосс на глиняных ногах, но типовое полуфеодальное образование работающее по принципу «вассал-сюзерен», причем сюзерен, формально являющийся главным, должен вести умелое лавирование во избежание разбегания вассалов, а сам «советский народ» — типичная фикция.
8 января 1977 г. в половине шестого вечера, в Москве взорвалась бомба в вагоне метропоезда между станциями «Измайловская» и «Первомайская». Это был первый инцидент такого рода в столице считающейся одной из самых безопасных в мире. Советский человек привык к тому, что теракты в основном происходят в разного рода «палестинах» и «штатах Джамму и Кашмир». А тут — в Москве! Информацию, понятное дело, скрыть не удалось, но названное число жертв — 5 человек убитых и около 30 раненных, представляется сомнительным, учитывая заполненность вагона и мощность взрывного устройства. Через полчаса прогремел еще один взрыв — в магазине, а еще через пару минут — третий, на этот раз взорвалась бомба заложенная в мусорный контейнер возле магазина находящегося на улице Ильинка, соединяющей Кремль, здание ЦК КПСС и КГБ. Нужно ли говорить, что теракты вызвали шок в высших эшелонах власти. К партийным геронтократам на некоторое время вернулась былая хватка, когда речь шла об их собственной жизни и смерти они, как ни странно, реагировали весьма и весьма резко, несмотря на возраст. Это ни какие-нибудь американские ракеты, здесь работают «местные», причем кто именно — не ясно! Тут же было собрано экстренное совещание МВД и КГБ СССР. На поиск были брошены самые отборные сыскари, ведь взрыв на улице по которой ежедневно проезжает чуть ли не вся партийная элита рассматривался еще и как прямой вызов властям!
Несмотря на то, что взрывы по оценкам экспертов организовали дилетанты, опрос сотен свидетелей ничего путного не дал. Мы не будем описывать уникальную и кропотливую работу сотен оперативников и контрразведчиков включившихся в это дело, скажем только, что предварительным итогом следствия стало заключение, что нити преступления могут тянуться в Армению, Литву или Западную Украину. Как только эти «узловые точки» обозначились, сразу была выдвинута основная (и правильная!) версия: взрыв есть выходка армянских, литовских или украинских националистов. Т. е. в СССР были люди понимающие «что к чему» и мыслившие в правильном направлении. Другое дело, что сделать они ничего не могли. А на дворе уже было начало октября, когда под громовые раскаты аплодисментов в Кремлевском Дворце Съездов была принята новая Конституция, и нелепое клише «уникальная историческая общность людей» пошло гулять по стране. Но те кто выдвигал «этническую» версию, понимали: «единый советский народ» — чушь собачья, его никогда не было и никогда не будет. [449] Потому что быть не может. Нам же, в силу нашего национально-расового положения, не дано понять, что чувствовали нацмены читая этот восхитительный бред про «единый народ», тем более что национализм (пока что без явного элемента русофобии) цвел при Брежневе во всех республиках самым пышным цветом. Видели ли это полумертвые и бледные «активные члены ЦК КПСС» оккупировавшие Кремль? Если мы и предположим что видели и даже понимали к чему это ведёт, что они могли реально предпринять? Ничего. Уже ничего. Никакой искусственной породы «советских людей» не возникло и не могло возникнуть, здесь наши «певцы евразийства» сильно-сильно ошибаются, пытаясь убедить нас в том, чего нет. Были деградировавшие белые «совки» утратившие всё арийское. Были усиливающиеся цветные, улыбающиеся, но держащие за пазухой нож. А гипотетическое «рождение евразийца» означает одно — смерть арийца, смерть славянина.
449
Ариец живший в расово-чистых регионах СССР часто знакомился с «национальным вопросом» попав в армию. Показательно, что в элитные формирования цветных как правило вообще не брали, например их не было в Отдельном Кремлевском Полку и было очень мало в контингентах базировавшихся в странах Варшавского Пакта. Цветных в армии много к концу 60-ых годов, когда дала о себе знать первая демографическая дыра (т. е. не пошли служить те, кто не родился в войну и послевоенное время), а период начала их доминирования можно отнести к концу 80-ых, года проявилась вторая демографическая дыра (не пошли служить дети тех кто не родился в войну). Попасть белому в часть где доминировали цветным было очень опасным вариантом. Если бы СССР сохранился, сейчас цветные имели бы абсолютное численное преимущество в армии, так как с конца 80-ых годов у белых была отлажена индустрия уклонений от «исполнения почетного долга» стране которую никто не считал своей. Мы же отметим интересующий нас факт: те, кто сталкивался с «дружбой народов» в армии, навсегда получал прививку от «интернационализма» и переставал внимать сказкам о «культурных народах востока».
Следователи делали свое дело и еще через месяц сузили район поиска до одного города — Еревана. Туда тут же вылетела бригада из Москвы. Интересно, что в это же время, но в обратном направлении, ехали террористы, готовившие еще более масштабную серию взрывов к 7 ноября — годовщине коммунистического переворота.
Вот тут и началось самое интересное, ради чего, собственно, мы про это всё рассказываем. Армянские чекисты, которые вроде бы будучи частью «единого советского народа» должны были оказывать москвичам всю необходимую помощь, начали не то чтобы тормозить дело, но выполнять свои профессиональные обязанности без полагающегося перед более высокопоставленными коллегами энтузиазма. Террористы тем временем закладывали очередные бомбы, нет, не в Ереване, а опять в Москве, на этот раз на Курском вокзале — крупнейшем в Европе. Впрочем, бомба не взорвалась (говорят что сумку где она лежала украли местные воры и увидев что там, передали её курировавшим их вокзальным ментам), но утечка информации об этом неудавшемся теракте вызвала панику среди москвичей. Впервые после 1941 года Москву начали патрулировать усиленные наряды милиции, военные патрули, а тысячи людей в «штатском» следили за всей подозрительной ручной кладью и ее обладателями.
По оставленным в сумке с неразорвавшейся бомбой вещдокам, сыщики в кратчайшие сроки вычислили и задержали всех террористов. Как только стало стопроцентно очевидно что все трое — армяне, произошло весьма знаковое событие — начальнику следственной группы сделал звонок первый секретарь армянской компартии Демирчян и в ультимативной форме потребовал «остановить беспредел устроенный московскими следователями» в «его республике». Скорее всего, он пытался дозвониться и до Брежнева, но злые языки утверждают, что «Лёня» в это время в очередной раз релаксировал в реанимационной палате и никакого влияния на ситуацию оказывать не мог. Впрочем, Демирчян был услышан. Министр внутренних дел Армении Юзбашьян, прибыл в Москву и обговорил план действий с Андроповым. Генерал КГБ Бобков вспоминает: «…мне стало известно об этом странном поведении председателя КГБ Армении Юзбашьяна. Он тщательно скрывал от руководства КГБ СССР информацию о действиях в республике представителей международной армянской террористической организации — Армянская секретная армия освобождения Армении «АСАЛА», созданной взамен «Дашнакцутюн». Именно этой организации принадлежит разработка взрывов в Московском метро». [450] Поразительно, но речь уже велась об освобождении задержанных под подписку о невыезде (!), хотя доказательств хватило бы не на одну банду. Сложные комбинации московских и местных гэбэшных элит закончились тем, что на квартире у одного из подозреваемых была найдена схема взрывного устройства. Террористов тихо вывезли в Москву, куда вскоре вылетел и Демирчян. Нет, не для разговора с Брежневым, а на празднование очередной годовщины захвата власти большевиками.
450
Цитата их книги Ф. Раззаков «Бандиты времен социализма (Хроника российской преступности 1917–1991 гг.)» М.: ЭКСМО, 1997.