Битва за Родину

Повернув за угол, Росс оказался в просторном холле, где за стойкой сидела стройная моложавая женщина лет 40-ка.

— Привет Мэг. Шеф свободен? — поинтересовался Росс, раздвигая уголки губ в дежурной улыбке.

— Привет. Конечно, — женщина, улыбнулась в ответ, демонстрируя белоснежные ровные зубы, — Заходи. Он тебя ждет.

Дерек осторожно постучал в дубовую дверь.

— Проходи Росс, — пророкотал бархатный баритон.

Дерек, не торопясь зашел в кабинет, аккуратно закрыл за собой дверь и повернулся к шефу.

Директор ЦРУ Стенсфилд Тернер сидел в большом кожаном кресле за тяжелым массивным столом в викторианском стиле. Справа, за спиной начальника, рядом с просторным окном, стоял звездно-полосатый флаг.

Тернер встал, и протянул руку, приветствуя Дерека. Высокий и крепкий загорелый мужчина в двубортном черном адмиральском кителе с золотистыми полосками на форменных рукавах, смотрелся импозантно. Благородная седина на висках и орденские планки слева только усиливали это впечатление.

Росс обменялся рукопожатием с и, дождавшись приглашающего жеста, мягко опустился на стул напротив.

— Знаешь, зачем я тебя сегодня пригласил?

— Догадываюсь, — односложно ответил Росс.

Стенсфилд подвинул к себе стопку бумаг.

— Выдержки из последних сводок. Послушай. Буду читать, и добавлять свои комментарии.

Людвиг Земенек, полковник КГБ. Нелегал. Псевдоним — «Дуглас». Сотрудничал с ребятами, из ФБР. Мы вместе с федералами, пользовались полученной от него информацией. Сегодня он пропал вместе со всей своей семьей. На попытки контакта не отвечает. Последний раз его видели садившимся к неизвестному в черный «шевроле-камаро». По нашим данным жена и сын уже находятся на территории СССР. Судьба «Дугласа» неизвестна. Предположительно, ликвидирован или арестован «красными».

Полковник «Поляков», генерал-майор ГРУ — один из самых важных для нас агентов. У нас проходил под псевдонимом «Бурбон». Арестован неизвестными. 17 лет с ними работали. Полученная от него информация бесценна. Был захвачен неизвестными по пути домой. Дальнейшая судьба неизвестна. Предположительно находится под следствием, и будет предан суду за государственную измену.

Олег Гордиевский — полковник КГБ. Псевдоним — «Овация». У нас проходил под именем кодовым именем «Щекотка». Мы сотрудничали с ним через английских коллег из МИ-6. До последнего времени работал в Центральном аппарате разведки в Москве. Задержан у дома, и увезен неизвестном направлении. Арест видела новая жена — Лейла Алиева, и несколько человек местных жителей. Наши люди осторожно разведали обстановку. Задержание было очень жестким. Его нокаутировали профессиональным ударом в челюсть, надели черный мешок на голову, и закинули в подъехавшую машину. Где он сейчас находится, неизвестно. По сведениям от наших источников КГБ, дал признательные показания. Подготавливаются материалы для суда.

Сергей Бохан — полковник ГРУ. Оперативный псевдоним «Близзард». Сотрудник военной разведки. Работал в Греции. Бесследно пропал на территории Афин. На связь не выходит. Имеется информация, что похожего на него человека нелегально вывезли морем в СССР.

Леонид Полищук. «Замороженный» агент. Псевдоним — «Уэй». Подполковник ПГУ КГБ. Работал с нами в Непале в 1972 году. Задержан неизвестными в Москве. Семья подробностей не знает. На связь с ними никто не выходил.

Владимир Пигузов. Псевдоним «Джоггер». Полковник ПГК КГБ. Работал с нами в странах Юго-Восточной Азии. Пропал без вести. На контакт не выходит. Предположительно, арестован.

Николай Чернов. Псевдоним «Никнэк». «Замороженный агент». Завербован коллегами из ФБР ещё в 1962 году. Был оперативным фотографом ГРУ. Впоследствии стал фототехником Международного отдела ЦК КПСС. Выгнан с работы за пьянство. Задержан неизвестными. Удалось случайно узнать, что у знакомого Чернова — капитана 1-го ранга, являющимся профессиональным переводчиком, неизвестными изъят подаренный ему Черновым словарь, который мы передали ему. В книге была специально подготовленная зашифрованная копирка для тайнописи.

Николай Исидорович Кулак. Полковник КГБ. Внешняя разведка. Псевдоним «Федора». Сотрудничал с нами в Нью-Йорке ещё с 60-ых годов. После отъезда в Москву и отставки был замороженным агентом. 26 октября умер недалеко от подъезда своего дома. Официальная причина — инфаркт. Но на сердце никогда не жаловался.

— Что скажешь?

— Интересно, — задумчиво протянул Дерек.

— Интересно? Интересно?! — взвился директор ЦРУ, — Это всё, что ты можешь сказать? Так я тебе только малую часть сводок за последние полторы недели прочитал. Наших агентов вылавливают в Африке, Европе, даже у нас в Америке. Арестовывают, задерживают, убирают. За пару недель мы лишились самых лучших и результативных работников, к которым искали подходы годами. И всё рухнуло в один момент. Скажи мне, черт побери, как такое могло произойти? Они даже по разным ведомствам и подразделениям проходят.

— Пока не знаю, — спокойно ответил Росс, — слишком мало информации. Есть какой-то неучтенный фактор. Что-то мы проморгали.

— Значит так, — благородное породистое лицо аристократа, похожего на Шонна Коннери, исказилось в злобной гримасе, — поручаю тебе разобраться в этом, и найти этот чертов «неучтенный фактор». Делай что хочешь, привлекай кого угодно. Все наши фонды, возможности, и лучшие агенты в твоем распоряжении. Если надо, езжай к «красным», в эту чертову Москву и разбирайся на месте. Дипломатическим паспортом тебя обеспечим. Подкупай, убивай, пытай, шантажируй, делай что угодно, но чтобы результат был. Ты меня понял?

— Слушаюсь, сэр, — Дерек вскочил и вытянулся перед начальником, — Будет исполнено.

— Давай Росс, действуй. И сядь ты уже на место, — махнул рукой Стенсфилд, — Если что-то понадобится, сразу со мной связывайся в любое время дня и ночи. Ко мне вчера Кейси заходил. Как член Президентского совета по внешней разведке он тоже читает эти сводки. Президент очень недоволен, и просит немедленно решить проблему. Обещает любую помощь. Ты наш лучший аналитик. Если не справишься, никто не справится. Бери любых сотрудников Центра специальных операций. Тебе все карты в руки. Только разберись, что происходит, черт подери!

— Я понял, сэр, — Дерек встал, поправляя костюм, — Список людей сегодня подготовлю. После утверждения, и оформления документов, готовы немедленно вылететь в Москву.

29 октября 1978 года воскресенье. СССР. Жаворонки. Утро

Черная «волга» останавливается перед знакомыми серыми воротами.

— Откроешь? — поворачивается ко мне Виктор.

— Конечно, — дергаю внутреннюю ручку машины. Щелчок, дверь открывается, и я выпрыгиваю наружу. Захожу через небольшую калитку, снимаю железный запор и поочередно развожу ворота, отходя в сторону.

Волга трогается с места, заезжает на территорию дачи, и замирает в углу у забора.

— Привет внук, — на порог выходит бодрый дед. В руке у Константина Николаевича дымится чашка чая, — Заходи в дом. И ты Виктор тоже.

— Привет деда, — обнимаю генерал-лейтенанта.

— Как ты там бабушке говорил в прошлом году? Прекрати эти телячьи нежности? — улыбаясь, Константин Николаевич ответно прижимает меня к себе.

— Было такое, не обращайте внимание. Вырос, исправился.

— Ну раз исправился, пойдемте я вас чайком с печеньем напою, — весело предлагает дед.