Битва за Родину

Разумеется, никуда я не побежал. Позволять эмоциям брать верх над холодным разумом — последнее дело. Это верный путь к провалу. Любую акцию необходимо тщательно готовить, тем более ликвидацию маньяков, обладающих звериным чутьем. В таких делах мелочей нет. Без скрупулезного планирования, продумывания каждого действия риск быть пойманным возрастает. Поэтому, с большим сожалением, отложил акцию на позднее время. Сегодня мне нужно сконцентрироваться на разговоре с Ивашутиным. Договоримся с Петром Ивановичем, поеду в Ставрополье, собирать материалы на Пятнистого, заодно и Сливко отправлю в котел к чертям.

— Леша, — голос деда врывается в сознание, прерывая раздумье, — иди сюда.

Поднимаю глаза. Дед стоит на лестнице и машет. Послушно поднимаюсь за ним на второй этаж. Перед дверью в кабинет, делаю глубокий вздох и на секунду зажмуриваю глаза, как перед нырком на глубину. Сердце начинает отстукивать барабанную дробь. Во рту пересыхает. Сейчас всё решится. Пан или пропал. Константин Николаевич открывает дверь и жестом, приглашает пройти.

Дед заходит за мною и тихо прикрывает дверь.

Ивашутин с недоумением смотрит на меня.

— Вот Петр Иванович, познакомься, это и есть тот предсказатель, о котором я говорил.

Глаза руководителя ГРУ изумленно расширяются:

— Леша?! — и тут же лицо генерала армии снова становится каменным. Он поворачивается к деду:

— Это что, шутка такая? — голосом Ивашутина можно замораживать воду.

— Подожди, Петр Иванович, — примирительно поднимает ладони Константин Николаевич — Не делай поспешных выводов. Ты же сам увидел, всё сбылось. Просто послушай его.

— Хорошо, — генерал армии стискивает челюсти. Голубые глаза со стальным отливом холодно смотрят на меня:

— Говори.

И я начинаю рассказывать. О своей службе в армии, хронологии распада Союза, уходе на гражданку и гибели в Белом доме. Потом, как чудом очутился в своем 17-летнем теле, и как у меня на первом уроке истории, вместе с каплей крови, вылетевшей из носа и расплывшейся бесформенной кляксой на странице учебника, активировалось «предвидение».

— Знаешь, Петр я сам сначала думал, что это подростковые сказки, — добавляет дед, — но мне Леша такие подробности озвучил из фронтовой жизни, что волей-неволей пришлось поверить.

— Хорошо, — взгляд Ивашутина становится колючим, — А обо мне ты можешь что-то интересное рассказать? Хочу удостовериться в твоих сверхъестественных способностях лично.

Фигура начальника ГРУ на секунду мутнеет, растекаясь в бесформенное пятно, затем снова появляется «резкость». Озарение, мелькнувшее в мозгу яркой вспышкой, дарит бесценную информацию.

Мои губы расплываются в довольной улыбке.

— Запросто. Сейчас вы Петр Иванович — трезвенник, пьете очень редко. Но в молодости был один случай. Помните, в 1929 году вы работали слесарем на заводе «Сантехстрой».

— Помню, — в глазах Петра Ивановича появляется интерес, — Давай дальше.

— 5 октября у мастера — Андрея Семеновича был юбилей. Вы не хотели пить, но пришлось. Рабочие постарше такого «неуважения» бы не поняли. Вас сильно напоили. А потом, по пьяной лавочке накидали в телогрейку болтов, мелких деталек, и внаглую протащили мимо проходной. Когда проснулись дома и обнаружили эти детальки, вам так стыдно было. Хотели даже пойти и признаться начальству, но потом передумали, и тихонько пронесли их обратно на завод.

Суровое лицо генерала армии обмякает, напряженное тело расслабляется, в глазах плещется изумление напополам с ужасом. Ивашутин откидывается на стул и дрожащей рукой тянется к рубашке, пытаясь расстегнуть воротник.

— Ты, — хриплый голос Ивашутина прерывается, — Не мог этого знать. Это вообще никому не известно. По крайней мере, что я эти чертовы болты и детали обратно принес.

— А еще могу вам рассказать, что ваше настоящая фамилия Ивашутич. Ивашутиным вы стали, когда получили временный пропуск «Сантехмонтаже» с такой фамилией. Просто в отделе кадров кто-то ошибся. Вы так держались за свою работу, что побоялись его поменять, несмотря на недовольство отца. А хотите, вам ещё напомню, как вы в прошлом году поехали на Кубу проинспектировать базу радиоэлектронной разведки в Лурдесе, а потом с генералом Шмыревым и адъютантом Поповым пошли в бар «Тропиканка». И Оливейрос глава протокольного отдела МИД Кубы там рассказал, кто вы такие. А недалеко сидели американские бизнесмены. И Вас поприветствовали: «Дамы и господа! Сегодня у нас в гостях представители американской торговой фирмы и группа офицеров советской военной разведки!» Помните?

— Хватит, — пришедший в себя Ивашутин хлопает рукой по столу, — Убедил.

Послушно замолкаю, ожидая дальнейших вопросов.

— Скажи мне Леша, — глаза генерала армии впились в мое лицо, — А цель у тебя какая? Что ты хочешь добиться? Только честно.

— Чего хочу добиться? Просто сохранить страну, — спокойно смотрю на Ивашутина, — Распад Союза — это трагедия. Войны в Карабахе, Приднестровье, Чечне и других республиках. Десятки тысяч убитых в междоусобных конфликтах людей. От стариков до маленьких детей. Потоки беженцев, роющиеся в мусорках и побирающиеся пенсионеры. Рабочие и простые труженики, не получающие месяцами зарплаты в 90-ых. Старики, выброшенные кидалами, мошенниками и бандитами из квартир. Расстрелянные в Белом доме и убитые наймитами Ельцина женщины и дети. Ежедневные бандитские разборки, взрывы и убийства коммерсантов. Миллионы человеческих трагедий и уничтоженных в кровавом хаосе 90-ых жизней. Вот этого я хочу избежать, и сохранить все хорошее, что мы сейчас имеем, но не ценим. Мирное небо над головой, спокойную жизнь, страну для всех людей, а не для миллионеров.

— Понятно, — начальник ГРУ немного расслабился, — А кто её хочет уничтожить? Поясни.

— Очень многие. Я даже не уверен, что у нас получится. Слишком большие силы против, — честно отвечаю я, — Даже в разведке куча предателей и перебежчиков, как вы сами недавно убедились. И это ещё только цветочки. Главные ростки измены прорастают на самом верху.

— Например, — остро глянул Ивашутин, — давай конкретику.

— Пожалуйста, — глубоко вдыхаю, как перед погружением, — председатель КГБ — Юрий Владимирович Андропов. Именно он настоящий автор проекта разрушения, который Горбачев обозвал впоследствии «Перестройкой». Андропов — выходец из богатой купеческой семьи. До революции его родным принадлежал магазин «Ювелирные вещи» в Москве на Большой Лубянке. Правда, Юрий Михайлович намеренно запутал свою родословную, чтобы сам черт не мог в ней разобраться, выдав свою мать за приемную дочь купцов. Но у него даже в КГБ прозвище «Ювелир».

— Это пока только слова. Что-то посущественнее есть? — иронично поинтересовался руководитель ГРУ.

— Петр Иванович, а где я вам доказательства возьму? Дипломат с документами и неопровержимыми уликами из воздуха достану? Так я не волшебник, — развожу руками — Если помните, та информация по предателям, которую вам дед передал, тоже словами была. Но полностью подтвердилась, как и предсказания будущих событий. Или у вас другое мнение?

— Подтвердилась, — кивнул Ивашутин, — Во всех подробностях. Продолжай.

— План «Реставрация» или «М» Юрия Михайловича Андропова подразумевает несколько этапов действий. Цель — уничтожение социалистического строя. Сначала надо озлобить людей, подтолкнуть всеобщую деградацию. Поэтому когда Андропов придет к власти 12 ноября 1982 года, он сделает две важные вещи. Под предлогом борьбы с тунеядством и прогульщиками запустит патрули, которые будут отлавливать людей в кинотеатрах и других общественных местах в рабочее время. Это вызовет взрыв недовольства, хотя многие поначалу будут видеть в подобной «инициативе» наведение порядка. Второе, выпустит дешевую водку, чтобы население быстрее спивалось. Её даже назовут «андроповка». Дальше у него по плану будет нарастание дефицита, увеличение проблем с обеспечением населения самыми необходимыми товарами, в том числе и продовольственными. Но не успел. Почки подвели. Умер. Всё это удастся сделать только его преемнику, развалившему Союз — Михаилу Горбачеву.