Бизнес-леди и чудовище
Шрифт:
– Ну, не знаю, – с сомнением покачала головой мама Лена. – Я, конечно, тоже сомневаюсь, что Ириша могла завести шашни на стороне, она такая славная девочка, прекрасная мать. Но ведь она написала письмо сама.
– Это еще надо проверить, – задумчиво проговорил отец.
– Ты что думаешь, родители не знают почерк дочери? – возмутилась Елена. – Да и муж тоже.
– Но ведь Олег сказал, что порвал письмо, а потом восстановил. И, если почерк подделан, на склеенной мятой бумаге заметить это без специальной экспертизы практически невозможно. В общем, так, – Мирослав поднялся с кресла и направился к лестнице, – я согласен с Ланой насчет Ирины, тут что-то не так. Позвоню сегодня Иванцову, узнаю, как дела. Если
– Зануда, – фыркнула Елена и хотела было добавить что-то еще, но тут позвонили с поста охраны.
Прибыла Элеонора.
Глава 12
Лана знала, почему отец предпочитал как можно меньше общаться с подругой жены. Слишком уж Озеровской было много. Не в смысле параметров 120–100 – 120, с этим у теледивы все было в порядке, просто Эля не умела спокойно трепаться о своем, о женском где-нибудь в уютном уголке.
Являясь в гости, Озеровская обычно устраивала театр одного актера, требуя максимального количества благодарных (чаще не очень) зрителей. Говорила громко, хохотала еще громче, совершенно не смущаясь, делилась интимными подробностями своей личной жизни со всеми присутствующими.
Возможно, работа на телевидении так трансформировала поведенческую матрицу Элеоноры (вот загнула!), а может, мадам была такой изначально, хотя в своей программе Озеровская мягким, задушевным голосом рассказывала о непростых жизненных ситуациях, в которых бултыхались ее герои.
В общем, Мирослав предпочел в темпе убраться в свой кабинет и, как подозревала Лана, запереть дверь изнутри.
А вот его дочери пришлось повозиться перед зеркалом, закрепляя на лице маску приветливой вежливости, которую она обычно задействовала в беседах с деловыми партнерами. В общении же с друзьями и знакомыми использовать ее пока не приходилось, поскольку раньше Лана никогда не принуждала себя к такому общению. Есть настроение – трепешься, нет – друзья поймут. А перед приятельницами матери тем более отчитываться не надо, они ведь приходят к Елене.
Но сейчас Лана собиралась участвовать в презентации Озеровской добровольно-принудительно, дабы окончательно убедиться в правильности своего вывода насчет «Свежей орхидеи».
– А вот и Эля, – выглянула в окно мама Лена. – Как всегда, бросила машину поперек двора.
– Должно же в этом мире быть хоть что-то неизменное. – Лана подошла к матери и, обняв ее за плечи, прошептала на ухо: – Мамуль, только я тебя очень прошу – ничего не говори своей подруге о ситуации с Иришкой. А то решит вдруг использовать ее для очередного выпуска своей задушевной трынделки и полезет ковыряться в чужих ранах.
– Так вот что, оказывается, ты думаешь о творчестве мадам Озеровской? – улыбнулась мать. – Злыдня ты бессовестная, а не пампушка. Полстраны утирает слезы, сопереживая героям программы, а для нее, видите ли, это всего лишь «задушевные трынделки»! Черствая нынче молодежь пошла.
– Ты еще покряхти старчески, – хихикнула Лана. – А насчет черствости – это не черствость, это здоровый скептицизм, без которого в бизнесе не прожить. Так мы договорились?
– Могла бы не предупреждать, я в чужие семейные проблемы не лезу, ты же знаешь.
Ответить Лана не успела – задилинькали колокольчики входной двери, и понеслось.
Хотя… Возможно, это Лане только казалось из-за нетипичности сегодняшней ситуации, но в этот раз веселость Озеровской была какой-то слишком уж наигранной, натужной.
Все вроде было как всегда – Элеонора ворвалась душистым торнадо, перецеловала всех присутствующих, включая мирно спавшую в любимом кресле кошку Масяню, завихрила на кухню, побросала там привезенные вкусности и бутылочку красного
полусухого, после чего вернулась в гостиную и принялась вытаскивать из красивого бумажного пакета разные баночки-скляночки.И все это сопровождалось непрекращающимся монологом, которому никак не удавалось вырасти хотя бы в диалог, не говоря уже о беседе. Елене еще удавалось хоть иногда вставлять короткие реплики, состоявшие в основном из междометий, а Лана даже и не пыталась.
Впрочем, не столько из-за штормящей болтовни Озеровской, сколько ради возможности молча, как бы со стороны, понаблюдать и прослушать. Домработница Юля, появлявшаяся обычно тогда, когда в доме были гости, вкатила в гостиную сервировочный столик на колесах, все два стеклянных этажа которого занимали тарелочки с легкой закуской, фруктами и свежими пирожными. Приехала и уже открытая бутылка вина в сопровождении свиты из трех бокалов.
– Ну вот! – возмутилась Элеонора. – Разве у Красичей соблюдешь фигуру? Придешь на светскую беседу, а тебя пытаются лишить талии!
– Можно подумать, – Елена ехидно прищурилась, – эти пирожные я привезла. Или это предназначалось для Мирослава и Масяни?
– Я бы предпочла общество Яромира, – мурлыкнула теледива.
– Так, не смей облизываться на моего мальчика! – Елена взяла бутылку и наплескала по половине бокала. – А то всю вновь приобретенную красоту попорчу.
– Нашла мальчика! – фыркнула Озеровская. – Да на этого мальчонку половина женского населения планеты слюной капает. Что же касается красоты…
И началась собственно презентация, которой вовсе не мешало активное потребление закусок, фруктов и пирожных, не говоря уже о вине. Да и сколько там того вина!
В общем, все было как обычно. Вот только в глазах Элеоноры иногда мелькало странное выражение, которое Лана никак не могла идентифицировать. Больше всего это было похоже на сожаление и вину, словно Элеонора понимала, что делает что-то неправильное, несущее беду, но изменить ничего не могла.
По мозгам ухнула ментальная затрещина, и голос разума гневно заорал: «Да сколько же можно ерундой заниматься, а? Тоже мне, мисс Марпл нашлась! Что ты придумываешь, какая еще вина, опомнись! Ничего особенного в поведении Элеоноры нет, все как всегда. Ты не следы зла в ней выискивай, а слушай лучше, что она о продукции «Свежей орхидеи» рассказывает. Похоже это на Иришкину историю?»
Вроде похоже, во всяком случае, в том, что касается конфиденциальности и настойчиво повторяемого Озеровской главного условия – использования продукции только этого бренда.
Но следовало кое-что уточнить:
– Элеонора, все понятно насчет чудодейственного влияния этих суперкремов на возрастную кожу, но что фирма может предложить молодым?
– Так ты все-таки слушаешь? – удивилась теледива. – А мне казалось, ты о чем-то своем думаешь, улетела куда-то, мечтательная ты наша.
– Кто мечтательная, Лана? – Елена улыбнулась и подсунула дочери очередную пироженку. – Да более рациональной и трезвомыслящей девушки я не знаю!
– Жаль, – вздохнула Озеровская. – Такая сексапильная внешность – и компьютер в прелестной головке! Впрочем, может, это и к лучшему, многих бед избежать удастся. Что же касается твоего, Ланочка, вопроса, то для тебя конкретно у «Свежей орхидеи» ничего нет, у тебя чудесная гладкая кожа. А вот если бы, не дай бог, появились проблемы, тогда – да, фирма предлагает целый лечебный комплекс, который творит настоящие чудеса. Мне моя Катюша, консультант, рассказывала, что у ее подруги, тоже работающей консультантом этой фирмы, месяца четыре назад появилась клиентка. Молодая, обеспеченная женщина, счастливая мать и жена, а с кожей просто ужас творился! Бедняга что только не перепробовала, кучу денег истратила, и все без толку. А начала пользоваться индивидуально подобранным комплексом – и сегодня женщину не узнать.