Благословите женщину. Идеал женственности. Книга вторая

Преподобная поняла, что приближается час ее отшествия к Богу, и стала готовиться. Болезнь ее продолжалась недолго. В последний раз она обратилась к инокиням с наставлением.

Потом, чувствуя приближение смерти, приобщилась Святых Христовых Тайн и молилась:

– Слава Тебе, Пресвятая Троица! Упование наше, Пресвятая Госпожа, помоги мне! Господи, в руки Твои предаю дух мой!

Перекрестилась и спокойно отошла в жизнь вечную.

Весть о смерти славной подвижницы быстро распространилась повсюду, и в обитель Пресвятой Богородицы собралось множество народа. Явились недужные и одержимые злыми духами; они прикасались к телу умершей и получали исцеление от своих болезней.

После погребения почившей при гробе ее происходили поразительные чудеса: слепые прозревали, хромые начинали ходить, немые отверзали уста, бесноватые освобождались от власти демона, расслабленные получали укрепление, к лишенным ума возвращался рассудок, и всякий, одержимый каким-либо недугом телесным и душевным, с верой припадая к мощам угодницы Божией, получал исцеление по ее молитвам.

Это обилие чудес послужило побуждением к причислению преподобной Евфросинии к лику святых, что и произошло при митрополите Московском Антонии (1572–1581). Епископ Суздальский Варлаам (1570–1586), великий почитатель преподобной, отыскал ее житие и подал его с описанием чудес царю Иоанну Васильевичу и митрополиту Антонию. Митрополит созвал собор, который и установил повсеместное празднование преподобной Евфросинии.

На торжественном прославлении угодницы Божией собрались толпы народа, и от ее мощей совершилось в то время много чудес. Одно из них особенно поразительно.

Человек по имени Матвей был одержим лукавым духом; он мучился долго и жестоко. Но вот, в день прославления преподобной, его привели в обитель Пресвятой Богородицы, к гробу Евфросинии.

Демон страшно мучил его, и больной как бы лишился разума; потом вдруг очнулся и сказал:

– Я вижу на образе пот.

Присутствовавшие думали, что он все еще беснуется. Но вскоре увидели, что на образе преподобной Евфросинии выступила как бы роса. С того времени Матвей стал здоров и возвратился домой.

Нетленные мощи преподобной Евфросинии были обретены в 1699 году, 18 сентября, и по благословению патриарха Адриана положены были в соборной церкви Ризоположенского монастыря.

В облаке чистые души Святая благоверная великая княгиня Агафья Всеволодовна

Святая благоверная великая княгиня Агафья Всеволодовна – дочь великого князя Киевского Всеволода Святославича Чермного (черниговская ветвь Дома Рюриковичей). В 1211 году она вступила в брак с будущим святым великим князем Юрием II Всеволодовичем. 7/20 февраля 1238 года приняла монашеский постриг. Сожжена со своими детьми, внуками, родными и множеством страдальцев в Успенском храме во время штурма Владимира войском хана Батыя. Прославлена в 1982-м.

С наступлением XIII века для России настало тяжкое, скорбное время, когда она должна была принять крещение кровью и огнем. Дикие орды татаро-монголов, проходя из края в край Русскую землю, оставляли за собой только трупы и развалины. Внук Чингисхана Батый в 1236 году подчинил своей власти камских болгар, а затем, в 1237 году, вторгся в пределы Рязанского княжества. Героически сражались рязанцы, но враг, располагавший превосходящими силами, сломил их сопротивление, превратив в пепелища города и села. За Рязанью настал черед и Владимиро-Суздальского княжества.

Полчища татаро-монголов шли кружным путем, по течению Оки и Москвы-реки. У Коломны вражеская рать встретилась со сторожевым отрядом, высланным Владимирским великим князем Юрием Всеволодовичем, и разбила его. Затем было сломлено и сопротивление Москвы, город и окрестности были сожжены, население перебито.

Зимой 1238 года татаро-монгольское войско подступило к Владимиру. Летопись отмечает, что произошло это 3 февраля, «на память святого Симеона, во вторник, за неделю до мясопуста».

Успенский собор во Владимире

Благоверного князя Георгия в столице в то время не было: он, поручив защиту укрепленного города своим сыновьям Всеволоду и Мстиславу, отправился с дружиной и племянниками, детьми старшего брата Константина, собирать рать против завоевателей. Владимирцы вместе с князьями Всеволодом и Мстиславом и воеводой Петром затворились в городе. Татары же подступили к Золотым воротам, ведя с собой юного князя Владимира Георгиевича, плененного в Москве.

Князя трудно было узнать: так он изменился в несчастий, в терзаниях о себе и Руси. Братья его и другие владимирцы не могли удержаться от слез, но при этом держались мужественно, не принимая предложений врага. «Лучше нам умереть пред Золотыми воротами за святую Богородицу и за православную веру христианскую», – решили, как пишет Лаврентьевская летопись, князья-братья.

Татары, разбив станы у стен города, отошли, взяли Суздаль, пожгли и монастыри, и княжеский двор, а затем вернулись к Владимиру. В осажденной столице высококняжеские братья, воевода Петр и епископ Митрофан не теряли духовной бодрости и как могли, ободряли жителей.

6 февраля татары стали готовиться к приступу, начали ставить леса около городских стен, а за ночь огородили тыном весь Владимир.

Наутро 7 февраля, поняв, что враги возьмут город, владимирцы начали готовиться к смерти. «Открылось зрелище, – пишет Николай Карамзин, – достопамятное, незабвенное». Князья, княгини и многие из бояр со святителем Митрофаном зашли в соборный храм и здесь приняли от епископа пострижение в схиму.

Это было утро мясопустного воскресенья. «Умилительные песнопения этого дня, – писал протоиерей Василий Косаткин, – невольно должны были возвышать дух молящихся и укреплять их верою и надеждою на высшие награды, обещанные непоколебимым исповедникам Христова имени».

После заутрени татары начали приступ, и город огласился великим плачем. Воины во главе с князьями Всеволодом и Мстиславом мужественно защищались, но уже к полудню татары взяли «новый город», расположенный около кремля. Вскоре был взят и кремль. Мужественные князья были убиты, когда пробивались сквозь ряды неприятеля, враги же устремились к Успенскому собору.

В храме все это время не прекращалось моление. Никоновская летопись свидетельствует, что святитель совершил литургию, «великая княгиня и все люди» приобщились Святых Тайн. Когда опасность приблизилась, бояре и народ заперлись в храме, а великая княгиня Агафья с семейством и епископом Митрофаном поднялись на хоры. Святитель благословил всех на мученическую смерть.

Вломившись в храм, татары, завершив разграбление, заметили великокняжеское семейство, затаившееся на хорах, но наверх проникнуть не смогли – ведущая наверх дверь была хорошо замаскирована.

Пытаясь заставить узников сойти вниз, завоеватели прибегли к различным уловкам, но готовая к мученической кончине княжеская семья со святителем Митрофаном не желали добровольно отдавать себя в руки захватчиков. Чтобы вынудить мужественных русских спуститься, татары запалили в храме огромный костер…