Бледная графиня

— Но, сэр, я же говорю: я не могу принять вас! — протестовал хозяин.

— Не будьте дураком.

— Я знаю, что вы хотите здесь скрыться, но это место не годится для вас. Нет, совсем не годится.

— Вот вам десять долларов, и — ни слова больше. Не бойтесь, меня никто не преследует, — сказал Митнахт, протягивая хозяину деньги, которые тот неуверенно взял. — Меня никто не ищет. Мой враг умер и…

— Умер? Вы сильно ошибаетесь, сэр, — горячо возразил Джон Ралей. — Он не умер, он был ранен, но выздоровел.

— Выздоровел?

— Да. И это так же верно, как то, что я разговариваю с вами, сэр. Он пробыл здесь под надзором полиции, пока совсем не поправился.

— Он — заколдованный, — мрачно прошептал Митнахт.

— Теперь вы понимаете, сэр, почему я так неохотно принимаю вас, несмотря на всю мою любовь к деньгам. Вы сами видите, что это опасно.

— Ничего. Я хочу дождаться здесь возвращения Мак Аллана. А когда он вернется с моими деньгами, я вас не забуду. Теперь же ни слова более! Дайте мне побыстрей комнату наверху, я устал.

Джон Ралей, что-то прикидывая, смотрел на Митнахта. Посетитель все еще имел вид человека небедного. Только мрачное выражение его лица указывало на то, что сейчас он в стесненном положении, и Джон Ралей тотчас же это понял. Но на госте было еще достаточно вещей, которые, по мысли хозяина гостиницы, могла пойти в уплату за проживание. Поэтому он решился.

— Хорошо, сэр, будь по-вашему, — сказал он наконец со вздохом. — Пуская вас, я, конечно, подвергаюсь большому риску, но делаю это, рассчитывая на хорошее вознаграждение.

— Я не забуду вас, — повторил Митнахт. — Мне бы только продержаться у вас до возвращения ирландца…

— Хорошо, если все благополучно обойдется, — боязливо вздохнул Джон. — Ладно, я вам дам комнату, сэр, но вы должны быть очень осторожны и нигде не показываться.

Митнахт занял небольшую комнату, где останавливался Губерт. Джон Ралей зажег свечи, повздыхал и ушел, а Митнахт бросился на постель и заснул.

Через неделю золотые часы с цепочкой перекочевали от Митнахта к хозяину гостиницы, но у бывшего управляющего пока оставалось, чем расплатиться.

И вот однажды вечером, когда нетерпение Митнахта достигло предела, а Джон Ралей очередной раз стал намекать на то, что пора бы и оставить его гостиницу, явился Мак Аллан.

Смерив с ног до головы разоренного, понемногу опускающегося Митнахта, ирландец сразу же заговорил с ним иным, чем прежде, тоном. Сам же он являл собой разительный контраст с обносившимся бывшим управляющим даже внешне.

— Стало быть, вот вы как сейчас живете-поживаете!

— Все из-за Гагена, — оправдывался Митнахт. — Ну что, съездили к графине?

— В замок Варбург? Конечно. Но я бы желал там больше никогда не появляться.

— Что сказала графиня? Посланы ли деньги? — в лихорадочном волнении допытывался Митнахт.

— Ну и поручение вы мне дали… — резко выговаривал ему Мак Аллан. — Ваша графиня обошлась со мной грубо и дерзко. Я употребил все средства — льстил, угрожал — но ваша графиня на все отвечала презрением. Понимаете ли вы, милый мой, презрением, которое, однако, относилось к вам, а не ко мне.

— Как? — не поверил изумленный Митнахт. — Она ничего не дала вам?

— Она назвала вас чем-то вроде наглого вымогателя. Она была вне себя, и я почел за благо побыстрее убраться от нее.

— А мои деньги? Она с ума сошла! — закричал Митнахт.

— Вам виднее, друг мой, — надменно отозвался Мак Аллан, — но я полагаю, что вы ничего больше от нее не получите.

— Вы сказали, что это я вас послал?

— Разумеется, все сказал, но ваша графиня осталась непреклонна.

— Она поплатится за это! Я ей покажу! Она надеется, что я далеко и не достану ее? Но я приеду к ней и тогда — горе ей! — шипел, брызгая слюной, Митнахт. — Она хочет одна получить весь миллион. Не выйдет! Погоди, злодейка, я еще не сказал последнего слова…

— Если только вам его удастся сказать, друг мой…

— Позвольте уж об этом позаботиться мне самому. Клянусь вам, Мак Аллан, что мне она не осмелится отказать. Я еду — и еду как можно скорее.

Когда ирландец выходил из гостиницы, хозяин с любопытством остановил его.

— Ну что, как дела там, наверху? — спросил он. — Дождался он денег?

Ирландец молча покачал головой.

На следующий день Джон Ралей явился к Митнахту.

— Вы что-то хотите с меня получить? — осведомился тот.

— Вы же сами обещали вознаграждение по приезде Мак Аллана.

— Я дал вам десять долларов, часы и цепочку, я давал и другие вещи, и полагаю, что этого вполне достаточно за мое пребывание здесь. Тем более что я сегодня уезжаю.

Джон Ралей проворчал что-то насчет пустых обещаний, но с Митнахта взять было больше нечего, а за гостиницу он действительно заплатил с избытком.

В тот же день Митнахт съехал от Ралея. По дороге в город он продал остатки своего имущества. Этого как раз хватило, чтобы пересечь океан и добраться до Варбурга. С ближайшим же пароходом Курт фон Митнахт отправился в Европу.

X. ИСТОРИЯ ЖИЗНИ ГАГЕНА

Доктор Гаген благополучно возвратился и был встречен Бруно с распростертыми объятиями. Для уединенно жившего доктора было большим счастьем найти такого верного друга, как фон Вильденфельс, и он очень ценил его.

Свидание друзей стало для них настоящим праздником. Оба выражали надежды на лучшее будущее Лили. Им было о чем рассказать друг другу, в особенности Гагену, который поведал Бруно все, что пришлось пережить ему в далеком Нью-Йорке.

Когда Гаген узнал, что его слуга Милош тоже стал жертвой графини, кровь бросилась ему в голову.

— Теперь вот и Милош! — в сердцах воскликнул он. — Нет, друг мой, надо положить конец мерзости, которую творит эта женщина.