Бледная графиня

— Несомненно, — согласился стряпчий. — Думаю, исследование трупа все и объяснит.

— Положение больного ухудшалось очень быстро, — продолжал Гаген. — По виду трупа можно было предположить, что он страдал долгой и продолжительной болезнью, истощившей все его силы. Но это предположение едва ли состоятельно, так как болезнь его была очень скоротечна. Те, кто видел труп лесничего, говорят, что тело его высохло, как пергамент…

— Это, однако, странно, — заметил стряпчий.

— Господин Польман сказал мне сегодня, — добавил Гаген, — что подобные признаки характерны для отравления ядами, изготовленными из рвотных орешков, — стрихнином и бруцином — при приеме их малыми дозами.

— Да, именно так, — подтвердил химик. — К тому же я могу добавить, что как стрихнин с бруцином, так и менее опасный игазурин легко обнаружить в трупе.

— Я сам долго изучал яды, — сказал Гаген, — но, желая, чтобы исследование носило беспристрастный характер, принимать в нем участие не стану, предоставляя вам на это полное право.

Карета остановилась. Было около десяти часов вечера. Вокруг лежал глубокий мрак.

— Теперь нам надо немного пройти пешком, — сказал Гаген, первым выходя из кареты. — Я провожу вас, поскольку хорошо знаю дорогу.

Вслед за Гагеном вышел стряпчий, а после него — химик, держа под мышкой небольшой ящик.

— Предупредили вы могильщика? — спросил Шмидт.

— Нет, не стал заранее. Чем меньше знают о наших намерениях, тем лучше. Ночное время тоже выбрано из-за этого. А могильщика — он же здесь и ночной сторож — мы должны встретить по дороге. Графине же Варбург о результатах исследования я позже сообщу сам. Мы могли бы и ее известить заранее и пригласить присутствовать при вскрытии тела, но ведь она дама, и, я повторяю, для всех будет лучше, если мы сделаем свое дело в тайне и тишине.

Все трое отправились по дороге, спускавшейся вниз к деревне.

Немного не доходя до деревни, они увидели идущую им навстречу высокую широкоплечую фигуру с длинной остроконечной палкой в руках.

Гаген остановился.

— Вы ночной сторож Фохт из Варбурга? — спросил он.

— Да, это я! — Фохт с удивлением уставился на черные силуэты Гагена и его спутников, потому что в такое позднее время тут обычно никто не ходил.

— Проводите нас в деревню, — предложил Гаген. — Вам предстоит работа, за которую хорошо заплатят.

— Работа? Какая работа?

— В деревне вы все узнаете.

Деревенский староста — старый рыбак — собрался уж было улечься спать, когда к нему в сопровождении Фохта пожаловали Гаген и его спутники.

Стряпчий подал старосте постановление суда, и тот, вооружившись масляным светильником, принялся медленно читать его.

— Как! Вы хотите выкопать тело Милоша? — крайне удивился он.

— Нам необходимо его исследовать, — пояснил Гаген. — Ночное время самое удобное для такого дела, поэтому мы и пришли к вам так поздно.

— Так вы хотите сделать это прямо сейчас? — Удивлению старосты не было предела.

— Да, именно сейчас. Еще нет одиннадцати, а к утру мы все закончим.

— Ты слышишь, Фохт? — обратился староста к сторожу. Должно быть, необычное распоряжение суда никак не укладывалось у него в голове. Во всяком случае, ни о чем подобном ему еще не приходилось слышать.

— Да слышу я! — покачал головой сторож. Он был в таком же недоумении.

— Но раз суд постановил, делать нечего, придется исполнять, — заключил наконец староста.

— Я здешний могильщик, господа, и мог бы взять это дело на себя, — предложил Фохт.

— Да, конечно, — согласился за всех Гаген. — Только пригласите кого-нибудь на помощь, чтобы работа шла быстрей. Сами вы получите десять талеров, а ваши помощники — по пять, — пообещал Гаген.

Последние слова произвели на Фохта магическое действие. Он моментально исчез в поисках помощников.

— Я тоже должен присутствовать при раскапывании могилы? — спросил староста без особого восторга.

— В этом нет необходимости, — сказал Шмидт. — Достаточно того, что там как представитель суда буду я.

Спустя несколько минут явился ночной сторож в сопровождении трех рыбаков с лопатами и фонарями.

— Вам объяснили, зачем вас позвали? — спросил у них Гаген.

— Да, конечно.

— Тогда сейчас же пошли на кладбище. Ведите нас, Фохт. Пойдемте, господа! — пригласил Гаген и Шмидта с Польманом.

Простившись со старостой, они пошли вдоль деревни, обитатели которой давно уже спали крепким сном. Повсюду стояла глубокая тишина, лишь кое-где изредка лаяли собаки. Впереди всех шел Фохт с одним из своих подручных, за ним следовали Шмидт, Гаген, химик, а замыкали шествие рыбаки.

Но вот последние дома деревни остались позади, и процессия подошла к маленькому сельскому кладбищу.

Войдя на священную землю, Фохт и его спутники почувствовали невольный мистический страх при мысли, что они идут нарушать покой мертвых.

— Ну же, приступим к работе, — бодро сказал Гаген, интуитивно понимая состояние присутствующих. — Не думайте, что вы оказываете помощь несправедливому делу, — обратился он к рыбакам. — Суд решил, что это необходимо для раскрытия истины.

— Так-то оно так… — нерешительно согласился один из рыбаков. — Но зачем все-таки тревожить мертвых в могилах?

— Труп Милоша должен быть исследован…

При упоминании о безвременно умершем молодом лесничем рыбаки невольно вздрогнули. «Вампир!» — мелькнуло в их головах.

По народному поверью человек, убитый вампиром, лежит в гробу, как живой, с кроваво-красными губами, поскольку и он, в свою очередь, становится вампиром. Чтобы убедиться в этом, господа и хотят извлечь из земли тело Милоша, решили суеверные рыбаки.

— Тогда сначала прочитаем вместе молитву, — предложил Гаген. — Мы приступаем к делу, угодному Богу. Покой мертвых будет нарушен ненадолго и с благими целями, и этой же ночью труп снова займет свое место в могиле.