Блэкджек

Он бы оценил заботу, но под сложенной в несколько раз тканью оказалось невыносимо душно и жарко, а жару Скорпиус не любил. Его вполне устраивало легкое одеяло, но демонстративно скидывать покрывало было как-то… некрасиво. В конце концов, это знак внимания - значит, Поттер настроен по отношению к молодому соседу дружелюбно и не побежит утром жаловаться директрисе Мур на злостное нарушение лагерных правил.

С этой успокаивающей мыслью Скорпиус и уснул.

Разбудила его хлопнувшая в комнате дверь. Комнату заливало утреннее солнце, за окном возбужденно орала какая-то птичья мелочь, круглые часы на столике показывали четверть восьмого.

Потянувшись, Скорпиус вылез из-под одеяла, достал из шкафа чистое белье и банное полотенце и направился в душевую. Уже открывая дверь, он подумал, что там может быть бравый аврор, но крохотное помещение было пусто. Наверное, Поттер отправился заниматься со своими гантелями, которые притащил накануне.

Скорпиус накинул на дверь крючок, повесил на вешалку чистые трусы и полотенце и включил прохладный душ. Зеркало сладострастно причмокнуло и сообщило, что «юный маг прекрасен, как весенний рассвет».

– И много ты видело тут рассветов?
– фыркнув, поинтересовался Скорпиус.
– Здесь даже окошка нет.

Зеркало пошло оскорбленной рябью.

– Некоторые рассеянные посетители уходя не закрывают дверь, юноша. А напротив двери, если вы заметили, окно.

– И кто такой рассеянный?
– поинтересовался Скорпиус.
– Моется по ночам и не закрывает двери?

– Встречаются, - туманно заявило зеркало.
– Не часто, конечно, но рассветов я видело предостаточно. Кстати, не переводите зря воду - после вас еще людям мыться нужно.

Соплохвостики, как называл про себя свою группу Скорпиус, просыпались с трудом. Ныли, заворачивались в одеяла, утыкались носами в теплые подушки. Рассердившись, Скорпиус пообещал, что пропустившие зарядку вместо купания посидят на берегу, и только после этого сонная малышня потянулась из комнат.

Впрочем, зарядка привела их в чувство довольно быстро, а минутный холодный дождик, вызванный простеньким невербальным заклятием, не требующим применения палочки, заставил радостно визжать и носиться по полянке перед домиком, увертываясь от прицельно поливавшей малышей тучки. Скорпиус краем глаза поймал улыбку на лице Поттера и развеял тучку на мелкие радужные клочки.

Пока Главный аврор занимался с группой, Скорпиус проверял, насколько хорошо его подшефные заправили кровати и не валяется ли по углам всякий мусор вроде оберток от конфет и шоколадных лягушек. На одной из тумбочек стояла карточка с подписью «Гарри Джеймс Поттер - победитель Волдеморта, Главный аврор». Скорпиус взял ее в руки, всмотрелся в темно-бордовый фон, смутно надеясь, что там прямо сейчас появится герой собственной персоной.

У него была в детстве такая же - Скорпиус прятал ее в «Сказках барда Бидля», хотя с удовольствием бы поставил на видное место. Но в их семье Главного аврора, мягко говоря, не любили - особенно после того, как отец на вокзале увидел сына Поттера с клеткой, в которой сидел очаровательный любопытный хорек. Скорпиус понятия не имел, чем милый звереныш так взбесил его спокойного уравновешенного отца, однако спрашивать не рискнул. И карточку с тех пор прятал, а потом она куда-то потерялась…

С полудня и до обеда Скорпиус просидел в воде вместе со своей группой - часть соплохвостиков барахталась на мелководье, часть залезла подальше, где уже можно было плавать, и Малфою приходилось внимательно следить, чтобы все головы оставались на поверхности. Так что к обеду его плечи и руки горели огнем от немилосердных поцелуев солнца. То, что Главный аврор растянулся в шезлонге на самом солнцепеке недалеко от причала и, прикрыв лицо газетой, бессовестно спал, почему-то раздражало Скорпиуса до невозможности.

Во время обеда Скорпиус опять сидел рядом с Главным аврором, страдая от ощущения огня под обгоревшей кожей. Чтобы хоть как-то отвлечься, он подтянул к себе «Ежедневный Пророк», который, кажется, посмотрели уже все, кроме него.

– За едой читать вредно, - сообщил ему Поттер но Скорпиус только хмыкнул. Сколько он себя помнил, дед всегда читал «Пророк» за завтраком, что никак не сказалось на его здоровье. Впрочем, Малфой и не собирался принимать фразу преподавателя ТОМ всерьез.

Рита Скиттер разошлась вовсю. Версии сыпались из-под ее пера, как из рога изобилия: Гарри Поттер отправлен в отставку, Гарри Поттер расходится с супругой, Гарри Поттер разыскивает опасного преступника, Гарри Поттер отправил в лагерь двойника, а сам находится в Тибете с визитом у далай-ламы… В общем, все было как всегда - куча лжи, в которой была спрятана одна маленькая правда - Гарри Поттер действительно собирался провести полтора месяца в Repetitio.

– А правда, почему?
– Скорпиус развернулся к аврору.
– Мне вот тоже интересно. И мистеру Барлоу, наверное, тоже.

– Да, - поперхнувшись овощным рагу ответил тот и торопливо вытер губы тыльной стороной ладони.
– очень, очень интересно. Такой большой человек - и вдруг в детском лагере.

– Да ничего интересного, - Поттер пожал плечами.
– Я не был толком в отпуске лет десять. Но проводить время без пользы, валяясь на каком-нибудь пляже, я не люблю. Кроме того, всякое может произойти, и мне придется срочно возвращаться с какого-нибудь курорта в Европе. Здесь, в лагере, я могу и отдохнуть, и сделать что-нибудь несложное, но полезное. Вот и весь секрет.

– Действительно, банально, - Скорпиус скривился.
– И честно.

– А ты ждал рассказа про тайное расследование?
– Поттер с интересом посмотрел на него.
– Должен тебя разочаровать - во-первых, о тайных расследованиях не сообщают за обедом, а во-вторых, я не люблю вранье.

Скорпиус покосился на него, припомнив ночное прыганье за скамейку, но ничего не сказал. В конце концов, он не ребенок и понимает - если и правда Поттер здесь занимается расследованием, влезать в его работу не просто глупо, но и преступно. Так что остаток обеда Малфой провел за чтением колонки светской хроники. Впрочем, ничего нового он оттуда не узнал - лето традиционно считалось мертвым сезоном.

Отправив группу на послеобеденный отдых и строго-настрого запретив покидать комнаты, Скорпиус решил все-таки дойти до медпункта. Крапивница крапивницей, но плечи жгло нещадно. Однако по пути его перехватила Цисси.

– Ты сгорел, - категорично заявила она, оттянув горловину футболки Малфоя.
– Надо зельем намазать.

– Отстань, - огрызнулся Скорпиус.
– Мне нельзя зелье, у меня аллергия.

– Тогда сметаной!
– так же категорично, как и сестра, сказала подошедшая Бранни.
– Мама нас в детстве всегда сметаной мазала.

– Да отвяжитесь!
– взъярился Скорпиус.
– Можете хоть драконьим навозом мазаться, только меня не трогайте!

– Грубиян ты, - обиженно сказала Цисси.
– Мы же за тебя переживаем, сляжешь ведь с лихорадкой уже к вечеру. И кто будет с твоими детьми возиться?

– Вот так и скажи - сквозь зубы процедил Скорпиус.
– Что не хотите с моим отрядом заниматься. И не разыгрывайте из себя благородных сестричек милосердия.

В глубине души он понимал, что кузины правы. Его уже сейчас слегка потряхивало, а впереди был еще довольно длинный день. Но принимать помощь от самоуверенных девиц, вздумавших его опекать, Скорпиус не собирался.